Ненавистная жена - Янина Логвин
— Нет, — выдыхает. Только сейчас это совсем иное «нет», и ее губы вздрагивают, когда я возвращаюсь к ней, и отвечают: — Не уходи.
Я продолжаю ее целовать, но это и близко не страсть. Это другое. Что именно, я догадываюсь, но даже когда ее прохладные пальцы поднимаются и робко касаются моей спины, все равно готов идти дальше.
Я раздеваю ее — ткань платья легко поддается и скользит по плечам. Она уже не дрожит, но глаз не открывает. Впервые в жизни я ласкаю женщину так нежно, терпеливо, и впервые в жизни знаю, что она не со мной. Но она здесь, в моих руках, и я позволяю себе узнавать ее.
Тонкий прогиб в талии пьянит мысли о самых жарких позах, гладкие лопатки под длинными волосами распаляют желание… Я расстегиваю и снимаю с Марины бюстгальтер, поднимаю ладони по животу и касаюсь обнаженной, нежной груди. Накрываю ее, округлую, пальцами и в подарок за эту ласку слышу у своих губ благодарный стон:
— Еще, пожалуйста…
Она ожила, я вижу, как поднялось ее дыхание и порозовели щеки, но ноги слабые и лучше лечь в постель, чтобы согреться. Откинув одеяло, я укладываю жену на подушку, раздеваюсь сам и ложусь рядом. Нависаю над ней, давая себя чувствовать, и ее ладони тут же находят меня.
У Марины нежная шея и ключицы… шелковая кожа. От нее приятно пахнет теплом, которое мне никогда не было знакомо, но я всегда знал, что оно есть. Верил когда-то глупым мальчишкой, а потом забыл. Существует где-то там, в домах счастливых людей. За красивыми шторами и такими высокими заборами, куда мне никогда не попасть. Тепло близкой души.
Или я схожу с ума, обнимая эту молодую женщину.
Свою женщину, уж это я сейчас хорошо понимаю, потому и руки оторвать не могу. Только сдержать в себе силу желания, чтобы не оттолкнула.
Я целую ее, поглаживаю грудь, и она сама прижимается ко мне. Поднимает руку на шею и сгибает ноги в коленях… Ч-черт! Мой пах буквально скручивает от боли, так я ее хочу. Не знаю, каким был с ней ее первый муж, но последний будет идиотом, если не даст ей сейчас забыться.
Я заслужил. И совершенно не заслужил ее.
Я снимаю с нее бикини, стягиваю с себя боксеры, и провожу ладонью по гладким бедрам. Раскрываю их, давая своей напряженной плоти ощутить контакт с ее кожей. Касаюсь Марины между ног пальцами, лаская и успокаивая… продолжая сходить с ума от желания. Я сейчас готов кончить просто от движения своих пальцев в ней, настолько она горячая и тесная.
Ладони жены поднимаются на мою спину, и я опускаюсь ниже. Наши голые бедра встречаются… и для всего уже поздно. Только бы не пустить жадность в руки. Я упираюсь в нее, готовую меня принять, поднимаю под ягодицы и вхожу глубже, тут же встретив ударивший в мои губы жар ее дыхания.
Эта близость, словно первая, такая же острая и необходимая. Когда секс не поиск удовольствия, а глоток воздуха, возвращающий к жизни. И нам хватает одного длинного поцелуя и нескольких движений навстречу друг к другу, чтобы, прижавшись телами, кончить.
Я накрыл ее собой и слышу под грудью стук ее сердца. Я не насытил желание, только разбудил. Мне хочется вжаться в нее, сделать своей, узнать ее тело и полнее почувствовать вкус. Услышать голос… у Марины красивый голос. И улыбка, я помню… Но сегодня ее доверие остужает меня.
Надеюсь, я хотя бы согрел ее.
Я приподнимаюсь на локте, и она открывает глаза. Они еще мокрые от слез, но удивительно ясные, из которых исчезла сталь, но появилась голубизна — словно дождь очистил осеннее небо. Мы смотрим друг на друга, и я вдруг боюсь, что она отпрянет. Закричит, оттолкнет меня или ударит… Но она все смотрит и смотрит, словно впервые видит.
— Не карие. У тебя синие глаза, Борзов… — негромко произносит. — У Сашки тоже были синие.
Я смещаюсь с нее — выдержать меня на себе непросто, и ложусь рядом. Все во мне противится отпускать Марину.
— Спасибо, — выдыхает она, и только потом опускает ресницы. Отворачивается, повернувшись на бок, разрешая мне ее обнять.
Я протягиваю руку и выключаю светильник — мне больше некуда идти и не к кому. Я притягиваю жену к себе, и она тихо лежит у моей груди, пока мы не засыпаем.
И это тоже для меня впервые.
Глава 19
Два дня спустя…
«Я улетел. Самолет в шесть утра. Рабочая поездка, надо быть. Вернусь послезавтра. Яр».
И все. Что еще написать, когда уходил поздней ночью, оставляя эту короткую записку на прикроватной тумбе — не знал. Не привык я отчитываться о личном времени никому, даже деду, но и безмолвно уйти, глядя на спящую Марину, не мог.
Возможно, эта поездка и к лучшему. Я понимал, что после встречи в «Утином кряже» и нашем возвращении домой, ей нужно время побыть одной, и все равно оставить жену оказалось трудной задачей. Если бы смог, то отменил поездку, но в моей спортивной жизни часто случались подобные перелеты — и этот не был последним. Если все пройдет по плану, я уже следующей ночью в это время буду возвращаться из гостиницы в аэропорт и лететь обратным рейсом. День — это все, на что мог рассчитывать клуб. Иногда — два.
В этих поездки я выкладывался досуха, когда смотрел и тренировал молодых, перспективных ребят. Договаривался о будущих поединках в приватной обстановке или встречался с теневыми промоутерами. Я и сам попал в мир миксфайта из тени и многим был ей обязан. Первые деньги, первые ставки и первые бои. Прошло время, но Ярый ничего не забыл. Ни то, как пробивал себе имя силой и наглостью, бесконечными часами тренировок, ни свой первый профессиональный бой. Я продолжал возвращать долги клубу, который однажды в меня поверил. Хотя сегодня, пожалуй, если бы подписал контракт с завидной промоутерской компанией, мог купить его целиком.
Но поздно о чем-то жалеть, я отказался и перевернул страницу. Как только Стальной Босс обзавелся зятем — я больше себе не принадлежал. Вот только с некоторого времени не выходило сожалеть о данном факте, и причина была не в старом черте и его хватке, взявшей меня за жабры, а в его дочери.
Моей жене.
Задержаться вышло на два дня, и все это время Марина не
