Без пяти минут беременна - Амалия Март
Эйчар ставит поднос с дивно пахнущей солянкой на наш столик и подсаживается к Соньке. Очевидно, чтобы было удобнее смотреть мне в рот. Наколотый на вилку огурец из салата даже падает, не долетев до рта, от этого густо подведенного взгляда.
– Как самочувствие, Лизонька? – сладким голосом интересуется она, щедро заливая сметаной из баночки свой суп.
Краем глаза замечаю, как меняется лицо подруги, сереет кожа и морщится нос. Ее тоже слегка подташнивает от этой напускной заботы и неестественной приторности?
– Отлично, – улыбаюсь и со второй попытки все-таки отправляю огурец в рот.
Может, если все время жевать, разговаривать не придется?
– Хороший супчик, даже с лимончиком, все как положено, – тут же разбивает мои надежды Лидия Сергеевна, помешивая свою солянку. – Я дома еще грудинку говяжью добавляю и ребрышки свиные, но это, конечно, не бюджетно, – многозначительно добавляет, пробуя.
Я активно киваю, продолжая жевать, но вроде как невербально соглашаясь. Не бюджетно, ага. И лучше, конечно, домашнюю, чем столовскую есть. В следующий раз так и сделайте.
Ну вот чего она одна поесть не могла? Ей обязательно наша компания нужна была?
Кидаю взгляд на подругу, желая обменяться с ней телепатической связью, но та явно увлечена трепанацией запеканки в своей тарелке. И такое у нее лицо... Будто ей реально плохо.
– А ты чего один салатик, Лизонька? Тебе сейчас нужно хорошо питаться.
Злополучный огурец проваливается в желудок не дожёванным камнем и неприятно там оседает. Хотя ощущение, что застревает. Черт. У меня напрочь вылетело из головы, откуда поросли ноги у этой дебильной ситуации с беременностью.
– Или тебя тошнит? – на голубом глазу спрашивает наш прекрасный начальник отдела по работе с персоналом.
У Соньки из рук даже вилка выскакивает и с громким лязгом прокатывается по полу. Глаза подруги, уставленные на меня, тоже передают всю патовость ситуации.
– Помню, меня со старшей три месяца мутило. Только корочка хлеба и помогала, все время в кармане таскала, как почувствую, что накатывает – сразу достаю и нюхаю, – не замечая даже, что я не отвечаю, заливается Лидочка Сергеевна, прихлебывая супчик.
Господи, какая же бредовая ситуация.
Я аккуратно кладу приборы на стол, складываю руки в замок у лица и прокашливаюсь. Дурацкий огурец и недосказанность. И еще Сонька с этими вытаращенными, как у рыбы, глазюками.
И не кинешься же в объяснения.
– Да, Лидия Сергеевна, я как раз хотела… – прокашливаюсь, чтобы добавить голосу силы.
– Ой, созванивались вчера с Нелличкой, – пользуется моей заминкой она. Или просто не слушает. – Рассказывала, что вы с женихом приезжали к родителям знакомиться. Такой красавец он у тебя, сказала, – весело подмигивает мне.
А я чуть под стол не сползаю.
Да что ж это за замкнутый круг такой с этими вездесущими болтливыми женщинами! И соседка-то на минутку вчера забегала, чтоб Даню заценить, а все равно всем подряд растрепать успела. Особенно тем, кому категорически было нельзя!
Еще один жирный минус устраиваться на работу через знакомых знакомых. Волей-неволей, а ты все равно становишься предметом перемывания костей.
– А свадьбу когда планируете?
– Мы не планируем, – выходит у меня сквозь все тот же застрявший огурец. Хрипло и тускло.
Но в этот раз адресата достигает. Удивительный избирательный слух.
– Современно, – изгибает она обильно выделенные карандашом брови. – Ох уж эти мужчины, – цокает, покачивая головой.
Мне кажется, или этот диагноз я уже слышала из чьих-то уст?
– Ну ничего, мы, если что, всегда поможем, где надо пособия тебе оформим, – подмигивает мне и нежно треплет по руке.
– Да мне не надо, – пытаюсь уже вставить свои пять копеек и все объяснить.
А еще вырвать руку, но она от сковавшего меня ужаса, что я из этого псевдо-беременного ада никогда не вырвусь, деревенеет.
– Это сейчас не надо, а потом знаешь, как бывает… Без штампа они же товарищи ненадежные, – наклоняется ко мне и заговорщицки добавляет: – Уж поверь мне, Лизонька. Ладно, девочки, побежала я. Еще в магазин забежать хотела, потроха коту купить.
Резко, для своих пятидесяти, вскакивает с места и, позабыв на нашем столе свой поднос, убегает.
Я зарываюсь лицом в ладони и издаю протяжный стон. Очень протяжный. Очень тяжелый. Я не понимаю, что мне делать и как уже всем все объяснить. Собрать их в кучку в одном кабинетике и взять рупор что ли?
– Эм, ты что… – подает голос Сонька, которая так и сидит ошалевшей совой напротив. Даже глаза такие же огромные.
– Да нет же, нет, – отчаянно говорю я. – Но все почему-то решили, что да. Даже не представляю, когда и почему, но слухи уже до моих родителей дошли!
Голос срывается до истеричных ноток, и я тянусь трясущейся рукой до бутылки с водой. Нужно помочь злополучному огурцу!
– И знаешь, что самое ужасное? – шепчу застывшей подруге. – Что Даня тоже думает, что я беременна. Идиотизм, – болезненно выдыхаю.
– Мда, – отмирает, наконец, подруга. – Хуже было бы только если ты реально залетела.
И так горько она это произносит, что меня и саму до дрожи пробирает. Да уж, как тут не радоваться? Сплошные плюсы!
Глава 30. Гранатовый бум
Что я могу сказать? За своей легкой эйфорией по итогам головокружительных выходных я совсем отбилась от реальности. Но Лидочке Сергеевне удалось невозможное: спустить меня на землю.
И сразу в жесткую паранойю!
Легко списывать сильно заинтересованные взгляды коллег на то, что я вся такая красивая и длинноногая – спасибо маме за самооценку и бабушке за разгульную молодость, – когда не знаешь, почему они реально на тебя таращатся, как на выставочную ретро тачку. Но стоит кому-то открыть тебе глаза, сразу начинаешь видеть подвох за каждым поворотом.
И мне это не нравится.
Даже Дина, по локти закопавшаяся в земле для пересадки Жоры, и еще час назад возведенная мной в ранг лучших помощников в мире, сейчас кажется засланным казачком. А не по причине ли моего мнимого надвигающегося декрета наш доблестный эйчар подогнал мне такую плюшку? Не следит ли эта кудряшка Сью за мной с последующим докладом нашей
