Любовь со вкусом корицы (СИ) - Морозова Анна

— Выспалась?

— Вполне, — улыбнулась я, забрасывая одну руку за голову. — А ты?

— И хотелось, и моглось. Только вот не довелось.

— А что так?

— Да одна храпящая сопля не давала.

— Сам ты сопля — проворчала я.

— Не обижайся, кукурузина, я шучу. Правда, сегодня тебе придется разделить сладкое ложе со мной. На этот матрас-убийцу я больше не лягу! Сначала он скрипел от каждого моего вздоха. А когда мне удалось с этим смирится, он начал сдуваться, и через двадцать минут я ощутил всю степень удовольствия лежания на полу. По итогу, полночи как идиот скакал с насосом, а остальные полночи слушал твои причмокивания во сне.

— Так лёг бы на кровать. В чем проблема?

— Ага, чтобы я на работу побежал с подбитым глазом? Не, спасибо. Жизнь дороже.

— Ну, мы ведь уже спали в одной постели… И вообще — я запнулась на полуслове, не зная, как помягче сформулировать слово секс. Это в моей башке приступ амнезии случился, а у Соколова с памятью всё в полном порядке. Он не только помнил, он и видел меня со всех ракурсов. К чему уже эта целомудренность? Не понимаю. — В общем — продолжила немного помедлив. — Не нужно таких жертв. Это в первую очередь твоя квартира, в которой гость я. Можешь спать, где хочешь и …

— Даже на тебе? — Отшутился Соколов.

— Попробуй, если хочешь испытать судьбу.

— Пожалуй куплю ка я лучше себе раскладушку.

— Не нужно никаких раскладушек — запротестовала я.

— Ааа, понял. Ты просто сама хочешь, чтобы я спал с тобой. Так бы сразу и сказала.

— Соколов, угомони своих глистов!

— Молчу-молчу.

— Вот и молчи!

— Желторотая ворчунишка. Ты, кстати, уже оценила мои золотые ручки, которые приготовили для тебя завтрак?

— Оценила. Спасибо. Очень вкусные, не считая скорлупы, скрипящей на зубах.

— Эээ. Протестую! Враньё и провокация! Это моё коронное блюдо, и оно всегда идеально!

— Да ладно тебе — расхохоталась от через чур бурной реакции на сказанные слова в адрес сие «Короля Блинной империи» — А где ты так вкусно готовить научился?

— У бабушки в деревне. — Гордо завил Лёша — Блины это фигня. Как-нибудь отведаешь моих пельмешек. Вообще отрыв башки.

— Так если ты такой великий кулинар, чего своих скелетных подружек голодом морил? — Не удержалась я, вспоминая всех девиц, с которыми Соколов запечатлен на своей страничке в социальной сети. — Смотреть страшно!

— Во-первых, я давно ни с кем не общаюсь, ну кроме тебя естественно. А во-вторых, отведать мою стряпню могут лишь избранные.

— Значит, я в их числе? — С улыбкой спросила, перевернувшись на бок.

— Без сомнения — прошептал Лёша и моя улыбка стала шире, а в животе сладко затрепыхало. Всё-таки приятно осознавать себя для кого-то нужной. Пусть и в таких мелочах, как обычное приготовление завтрака или купленная специально для тебя расческа для волос. Неважно, любовь это или дружба. Отношения между людьми как раз таки и состоят из таких маленьких, казалось бы, незначительных на первый взгляд вещей. Но на самом деле для каждого из нас они значат намного больше банальных слов, которые завтра ты можешь и не вспомнить.

Глава 44

— Кукурузина, принимай подарочки! — Разнёсся по квартире звонкий голос Соколова. — Дед Мороз пришёл!

Бросив на тумбу кухонное полотенце, размашистым шагом иду в прихожую. И стоит только увидеть топчущегося на пороге друга, мои глаза сразу же подмечают черную сумку в его руке с золотистой вышивкой в виде пряничного дома. В неверии смотрю на улыбающегося парня и буквально влетаю в его объятия, сцепив руки на жилистой шее.

— Ты мой герой! — Восторженно пищу, целуя этого засранца в колючую щёку.

— Задушишь, дурная. — Смеётся Лёша.

Подняв голову, смотрю в искрящиеся весельем глаза.

— Когда ты успел? Мы ведь полчаса назад разговаривали. Ты сказал, что выходишь с работы.

— Магическое волшебство — хвастливо заявляет он.

— А если поподробнее? — Интересуюсь расцепляя руки и продолжая улыбаться, как идиотка. Меня буквально распирает от радости. Ничего не могу с собой поделать.

— Да нечего рассказывать. Я ещё утром договорился с твоим отцом, попросив его собрать все твои шмотки и прочие женские безделушки. Моя задача заключалась в том, чтобы заехать, закинуть в багажник сумку и доставить до нужного адреса. Пустяки.

— Пустяки? — Перехожу я на фальцет, едва не прыгая на месте, как обезьянка. — Да это же…это же… Спасибо, Лёша — в сердцах благодарю друга, замечая, как на щетинистых скулах выступает легкий, почти незаметный румянец смущения. Это выглядит очень мило, учитывая тот факт, что Лёша и смущение тоже самое, что небо и земля. Между ними сотни километров. — Даже не знаю, как теперь тебя благодарить.

— Господи, Васёк — Соколов возвел глаза к потолку, проведя по лицу ладонью. — Это всего лишь твои вещи, а не мешок долларов.

— Дело ведь не в тряпках.

— Знаю.

Скинув с ног кеды, он взял в руки сумку, которая упала на пол, как только я налетела торпедой на него, и молча отправился в нашу в комнату. Я хвостом поплелась следом, благоухая, как майский цветок. Весь день мои мысли так или иначе возвращались в квартиру родителей. Было ясно, что не сегодня, так завтра мне придется туда поехать и встретится лицом к лицу с матерью. Видеть которую я пока не готова. И Лёша, сам того не ведая, сотворил для меня праздник. Сохранил нервы, хорошее настроение и улыбку на сегодняшний вечер. Он необыкновенный человек. Не пустоголовый придурок, как я когда-то о нём думала. Лёша заботливый, мужественный, добрый, умный. Он самый лучших из всех, кого я встречала на своём пути. Он моя поддержка, моя «подружка» готовая выслушать всё дерьмо, что скопилось в душе. Тот, кто скажет правду в лицо, но сделает так, что я не буду ощущать обиду. Да, у нас случаются недопонимания, но они меркнут на фоне совершенных поступков. Я словно крылья обретаю благодаря Лёшке. И не смотря на трудности жизни, даже не думаю опускать руки и сдаваться.

Поставив сумку рядом с кроватью, Соколов подошел к шкафу, распахнул дверцы и достал оттуда чистые вещи.

— Я сейчас быстро в душ сгоняю — объяснился он, выходя из спальни. А я, чтобы не терять время, вернулась на кухню. Пока нарезала хлеб и вынимала из холодильника не блещущие шедевром салаты, появился Лёша. Влажные после водных процедур волосы вздымались вверх, словно колючки, а по спортивному голому, между прочим, торсу стекали капельки воды. Я даже рот от неожиданности раскрыла, но так же быстро захлопнула, дабы не выглядеть в глазах Соколова очередной дурочкой, пускающей на него слюни.

— Что-то не так? — Спросил Лёша, когда мои гляделки слегка подзатянулись.

— Эээ, нет — растерянно моргнув, я поспешно отвернулась, продолжая выставлять на стол тарелки — Садись. Сейчас ужинать будем.

По скрипу я поняла, что друг расположился на стул, но смотреть на него категорически отказывалась. Даже краем глаза. Подойдя к духовке, вынула противень, затем достала из верхней полки шкафа две тарелки черного оттенка и принялась накладывать лазанью. Лёше положила двойную порцию, себе — четвертинку. Аппетита как такового не было.

— Вот — я поставила перед Соколовым ароматное блюдо и, взяв свою порцию, села напротив.

— Вы меня балуете, мисс. — Присвистнул друг, в нетерпении потирая руки.

— Ешь давай, пока не остыло, — с улыбкой скомандовала я, потянувшись за хлебом. Взяла сразу два кусочка. Один из которых положила на тарелку Лёши.

— Ты похожа на сварливую жену — вздохнул он, нанизывая на вилку кусочек лазаньи.

— Это я ещё даже не старалась — отшутилась я, уткнувшись в свою тарелку.

После ужина Лешка великодушно разрешил мне пойти в комнату, сказав, что сам всё помоет и приберет. Спорить я, конечно же, не стала. Довольно развалилась в кровати и, пока на кухне гремела посуда и шумела вода, набрала отцу.

— Василисочка — тихим шепотом ответил папа после, кажется, уже второго гудка. — Как ты, моя дорогая?