Сладкое искушение - Кора Рейли

— Разве я не говорил тебе, чтобы ты перестала носить эти гольфы и нелепые платья?

Я встретила его взгляд, прижимаясь к нему, гоняясь за наслаждением, в то время как мое тело боролось, приспосабливаясь к длине Кассио.

— Это мое наказание? — мои губы сложились в вызывающую улыбку.

Хватка Кассио на мне усилилась, когда он снова рванул вверх, прижимая меня к стене. Я уперлась пятками ему в поясницу.

— Нет, сладкая, — прохрипел он, и это слово согрело меня, как горячее какао. — Это предупреждение.

Я рассмеялась. Это было не очень хорошо. Слова так и не слетели с моих губ, потому что Кассио начал входить в меня, сильнее и глубже, чем раньше, заставляя мое тело подчиниться ему, и это произошло. Вскоре я была настолько скользкой вокруг него, что влажный звук наших тел наполнил коридор. Резкий поцелуй Кассио заглушил мои крики облегчения, когда я кончила, сильно содрогнувшись. Он опустил меня на пол, и мои ноги едва не подкосились.

— Вниз, — приказал он.

Мои глаза вспыхнули от возмущения этим требованием, но доминирующее выражение и первобытный голод в его глазах говорили с той частью меня, которая определенно не возражала против его командирского отношения. Я упала на колени.

Его пальцы запутались в моих волосах, когда он завладел моим ртом.

Я не сводила глаз с его лица, с удовольствием наблюдая, как он расслабляется.

Потом он поднял меня на ноги и приподнял мою голову.

— Хорошо или слишком сильно?

Я встала на цыпочки и прижалась лицом к изгибу его шеи, тронутая вниманием, прозвучавшим в его голосе. Мне было немного больно, и я, вероятно, буду чувствовать себя так до завтра, но это было приятно, будто Кассио оставил свой след внутри меня.

— Джулия? — низкий рокот его голоса проник в мои мысли. — Слишком сильно?

Я с легким вздохом покачала головой. Он обхватил ладонями мой затылок и поцеловал в макушку. Этот жест был настолько любящим, что во мне вспыхнули эмоции, которые я боялась себе позволить. В конце концов, прежде всего это был брак по расчету. Я не хотела любить его раньше, чем он полюбит меня.

Что за глупая мысль. Будто ты можешь отложить свою любовь до тех пор, пока это не станет удобным. Я отстранилась и позволила ему отвести меня в спальню. Позже, уже в постели, я прижалась к Кассио, устроившись щекой к его груди, а его пальцы гладили мое предплечье. Мы уже погасили свет и пытались заснуть. По затянувшейся тревоге в теле Кассио я поняла, что он и близко не спит.

— Ты не можешь держать меня в своих объятиях, правда?

Я не хотела, чтобы это прозвучало обидно, но это так и прозвучало.

Кассио прекратил поглаживать меня, его грудная клетка вздохнула под моей головой.

— Давай посмотрим. Я обещал тебе, что постараюсь.

— Хорошо. Словно ты пытаешься мне доверять.

Последовало молчание. Он пытался. Большего я и желать не могла.

— Даниэле уже что-нибудь сказал?

— Нет, — ответила я. — Он общается кивками. Его день рождения через две недели, верно?

— Да. Три года. До сих пор помню, как впервые взял его на руки.

— Я видела фотографии новорожденных. Они не выглядят мило со всей этой грязью на них.

— Он уже был вымыт, когда я взял его в первый раз через несколько часов после рождения.

— Разве медсестры не передают ребенка родителям сразу после рождения?

— Меня там не было, когда Даниэле родился.

— Ох, работа? — я догадалась.

Напряжение исходило от Кассио, и я знала, что это не так.

— Гайя предпочла рожать одна.

Я была рада, что темнота скрыла мое лицо. Почему женщина не хочет, чтобы ее муж был с ней, когда она рожает их ребенка?

— Ох.

Тишина заполнила темноту.

— Что насчет Симоны?

Кассио покачал головой.

— Разве справедливо по отношению к тебе не позволить тебе испытать чудо рождения?

Разве не так все это называли, хотя я не видела волшебства в том, чтобы выдавливать что-то настолько большое из своей вагины.

— В пятницу у меня будет занятое утро, но я хочу, чтобы мы отправились в мой пляжный домик во второй половине дня, так что у нас будет вся суббота, чтобы насладиться пребыванием там.

— Почему ты не хочешь говорить со мной о прошлом? — тихо сказала я.

Кассио пошевелился, его горячий рот прижался к моему уху.

— Перестань быть любопытной, Джулия. Тебе не понравится найденное. Теперь спи.

Его слова задели меня. Я начала переворачиваться, предоставляя ему место, чтобы он мог заснуть, что, очевидно, не должно было произойти со мной рядом, но его рука вокруг моей талии напряглась. Он снова прижал меня к своему телу. Я сглотнула.

— Ты молода, — сказал он. — Я беспокоюсь обо всех способах, которыми могу причинить тебе боль, прежде чем ты вырастешь измученным взрослым, выживая в нашем мире и рядом со мной.

— Я в это не верю.

— Знаю, но рано или поздно ты поймешь.

КАССИО

Я не был в своем пляжном домике уже три месяца. В последний раз, когда я туда ездил, я мечтал о тишине и покое после похорон Гайи. Я приезжал один, без Симоны и Даниэле, потому что каждый взгляд на них напоминал мне о женщине, которую я хотел забыть.

Глаза Джулии расширились от благоговения, когда мы подъехали к великолепному белому бунгало на пляже. Мия владела соседним домом, но мы редко посещали это место одновременно, даже если она настаивала на семейном отдыхе в течение некоторого времени. Симона уснула на своем месте, но лицо Даниэле вспыхнуло узнаванием. В прошлом он любил это место. Я беспокоился, что даже это изменилось.

Ветер трепал нашу одежду. Ноябрь был не лучшим временем, чтобы проводить время на улице, но я хотел показать Джулии этот дом. Я даже не был уверен почему. Это было бы более впечатляюще весной или летом.

Еще один порыв ветра сорвал с головы Джулии черную ковбойскую шляпу. Моя рука метнулась вперед, выхватывая предмет из воздуха.

Джулия удивленно рассмеялась.

— Это впечатляющая демонстрация рефлексов.

Я протянул ей шляпу, и она взяла ее с милой улыбкой.

— Чтобы выжить, необходимы быстрые рефлексы, если у тебя столько врагов, сколько у меня. Но я не имею понятия, почему поймал эту штуку. Она отвратительна.

Джулия снова выбрала наряд, который я решительно не выбирал для нее. Ковбойские сапоги, черные шорты с подтяжками, ярко-розовый свитер и слишком большое пальто, которое подошло бы и мне. Это был модный кошмар.

Тревога сковала ее лицо, рука замерла на двери.

— Сколько