Царевичи - Эмилия Грин
– Так ты ее подкупил?
Миша усмехнулся:
– Ну, типа того.
– Странно… – Я вздохнула.
– Что странного? – и снова с такой щемящей теплотой.
– Ты же сказал, что не знаешь, как нам со всем этим справиться, а сам приехал.
– Да. Сказал. – Слегка ослабив объятия, Миша вздохнул. – Но это не значит, что я не буду искать варианты.
– Ты правда решил развиваться как блогер?
Последовал сдавленный смешок:
– Боже упаси.
– Но…
– Слишком много вопросов. Вики.
– Вики? – слабая улыбка приподняла уголки моих губ. – Рада, что мой Миша вернулся.
– Твой Миша? – его рука, обнимающая меня за талию, скользнула выше, оказавшись прямиком у меня под грудью. – Ви-ки… – повторил, невесомо касаясь моей шеи губами.
Оу…
– Я должна тебе кое-что сказать. Я все время думаю над словами гадалки. «Ты можешь спасти их двоих…» Я могла спасти его, Миш… Могла… Но ничего не вышло.
Некоторое время он, кажется, обдумывал услышанное. А после сдержанно выдал:
– Его было невозможно спасти. Если только постоянно держать на жестких седативных, как бешеную собаку… – Обреченный вздох. – Столяров отдал амбулаторную карту Льва со всеми обследованиями и анализами отцу. Болезнь прогрессировала – у брата начались необратимые изменения в коре головного мозга…
Я стиснула зубы, с трудом переваривая эту информацию.
– …Батя проконсультировался с несколькими мировыми светилами в области психиатрии. Большинство из них удивлены, что Лев, учитывая неутешительный анамнез, вообще так долго продержался без госпитализации. Ты и так ему помогла. – сжал мою ладонь, – тем, что была рядом и вселяла надежду… Благодаря тебе у него появилась вера…
Вера.
– Я все понимаю, но эти ее слова до сих пор не дают мне покоя…
– Вики… – Миша нежно пробежался пятерней по моим волосам, – тебе не в чем себя винить. Да и… почему ты не допускаешь мысли, что она просто ошиблась?
Вздохнув, я потерянно уставилась в окно:
– А вдруг ты тоже в опасности? Знаешь, когда я услышала твой крик… – голос предательски дрогнул, – на миг представила, что могу потерять и тебя… Сначала мама, потом тетя… Лев. Я не переживу, если с тобой что-то случится, Миш… – Глупые слезы все-таки собрались в уголках глаз. – Я просто этого не переживу.
– Ну ты чего, Вики? Я здоров. Абсолютно здоров. Столяров обследовал меня вдоль и поперек. Тебе не о чем волноваться.
Развернув меня к себе лицом, он пристально посмотрел мне в глаза.
Я приподнялась на кровати.
– А какое предсказание было у тебя? Ты ведь так и не сказал, какая карта выпала… – И вновь спальня на некоторое время погрузилась в безмолвие. – Там что-то плохое, да? – пробормотала.
Крепче сжав мою ладонь, Царев загадочно улыбнулся:
– Плохое? Да как посмотреть… Эта карта выпадает очень редко. На памяти «Ванги» всего лишь третий раз.
– И что это за карта? – робко.
Внезапно я оказалась у Миши на коленях. Зарывшись в мои волосы пальцами, он серьезно заглянул мне в глаза. Его зрачки расширились.
– Любовь до гроба, – произнес на полувдохе.
– Любовь до гроба… – повторила ошеломленно.
От его признания кровь так громко стучала в висках… А сердце сжалось до размеров булавки. Миша, бережно прижимая меня к себе, тяжело дышал, а я в любой момент могла потерять сознание от нехватки кислорода.
Мы словно по минному полю шли. И взрыв был неизбежен. Атомный.
– Но… Она как-то это прокомментировала? – поинтересовалась я, одеревеневшим языком.
Миша улыбнулся. Заметила, как задрожали сухожилия на его крепкой шее:
– Сказала, ты сразу почувствуешь, когда встретишь ее. Свою судьбу. И я почувствовал. В то утро вообще не собирался ехать к Лёвке, – вздохнул, – поэтому тебя и не оттолкнул. Не смог. Ты ведь тоже сразу почувствовала? Именно меня? Своего мужчину?
Да. Сразу.
Но вслух произнесла:
– Любовь до гроба… Прямо как в сказках.
– Да, крошка. И в нашей сказке будет счастливый конец. Я тебе обещаю. – Опустив меня на кровать, Миша укрыл нас одеялом. – Рискнешь дать мне шанс? – Подушечка его пальца легла на мою нижнюю губу, слегка ее расплющивая. – Скажи, что рискнешь?
– Я подумаю, – не смогла спрятать улыбку.
– Ну хоть так, – хмыкнул.
– Давай спать? – пробормотала, перебирая его длинные теплые пальцы, сцепленные на моем животе.
– Давай, – отозвался севшим голосом.
И ведь я отчаянно пыталась заснуть. И Миша пытался. Вот только… в какой-то момент, откинув одеяло, он застонал:
– Ни хер-р-а… У меня мозг взрывается, когда ты рядом! Еще и в моей футболке… Ну какой сон, Вики?
– Миш… – охрипло.
– Если уж нам суждено сгореть от чувства вины, то давай сделаем это красиво? М? – собрав мои растрепанные волосы в кулак, слегка оттянул их. – Я не сделаю ничего, что может тебя огорчить. Доверься. Просто доверься… Ты ведь ждала меня? Отталкивала, но все равно ждала?
Я неопределенно качнула головой.
– Я так запуталась, Миш…
– Но ведь скучала?
– Скучала.
– Сильно?
– Очень, – наконец, сдалась я.
– Я тоже. Все время о тебе думал. Ты мне снилась. Пару раз даже просыпался в собственной конче…
– Ой…
– Вот и представь масштаб моих долбаных страданий! Ну, представила? Ни днем, ни ночью покоя нет, не выходишь из башки, – Он кашлянул. – Но я устал жить воспоминаниями. Вот она ты… И я даже не сомневаюсь… – задрав мою футболку, Миша пробрался под кромку трусиков, издав ликующий смешок. – Что это такое, Вики? М? – размазав мою влагу по складкам, он вытащил руку, легонько мазнув кончиками пальцев по моим приоткрытым губам. Я зажмурилась. Все тело пронзила крупная дрожь. Пульсация между ног становилась невыносимой. – В аэропорту уже озвучил некоторые свои желания. Пора начать воплощать их в жизнь. Не так ли?
Мысли закончились. Возведенные стены рушились одна за одной… Я просто смотрела на него поплывшим взглядом, внимая каждому слову своего мужчины. А в том, что это именно он, не осталось сомнений.
– Давай начнем с малого? С поцелуев? Как тебе идея?
– Поцелуи… – пробормотала чересчур мечтательно.
– Я просто поцелую тебя, Вики. Просто поцелую тебя… Везде.
47
– Миш… – произношу заторможено на выдохе.
К этому моменту воздух между нами накалился до предела. Трещал. Искрил. Его потемневший взгляд трогал меня, не прикасаясь… Аура непревзойдённого победителя. Так умеет только Михаил Царев.
– Может, все-таки…
– Тише. Вики, – молниеносно забрался сверху, подминая меня под себя.
Запаниковав, я попыталась оттолкнуть его, но Миша будто прирос намертво. Тяжелый. Разгоряченный. С голодным поплывшим взглядом.
– Это не-из-беж-но… – прошептал у самых губ.
– Неизбежно… – тихо повторила, ощущая, как от соприкосновения с его пышущим жаром телом по мне расползаются гигантские мурашки.
– Лучше не дергайся, Вики… – зарывшись носом в мои волосы, шумно втянул воздух.
– Миш…
– Ну что ты заладила «Миш-Миш», глупая? Я же не какой-то левый чувак. Я люблю тебя, Вики. Неужели так трудно это понять? Сдаться… Хотя бы сегодня.
Люблю…
Приподнявшись на одной руке, Миша ловко избавил меня от футболки. Не позволяя опомниться, наклонился и прихватил каменный сосок ртом.
– А-х…
Его язык и губы самозабвенно ласкали упругий узелок плоти, перекатывая его, слегка прикусывая.
– Вот как мужчина должен целовать свою женщину… – Жадный рот двигался от одной моей груди к другой, оставляя торчащие соски покрытыми слюной. – Господи, Вики-и…
Миша дышал через раз, прочерчивая губами дорожку из поцелуев на моей коже.
Ниже. И еще ниже.
Наконец, рот Миши нашел мой живот. Упругие губы накрыли впадинку пупка. Язык, дразня, обвел его по кругу. Любимый посасывал каждый сантиметр моей кожи, целовал, произнося всякие непристойности…
– Я хочу быть нежным. Но пиздецки трудно держать себя в руках…
Сглотнув, он беспрепятственно стянул влажные трусики и раздвинул мои ноги. Я попыталась свести их обратно, однако Царев лишь рассмеялся.
– Нет, крошка. Сперва
