Порочное Наваждение - Анастасия Леманн
Подаётся снова бёдрами вперед, и я кричу в голос, больше ни в силах сдерживаться, сдерживать свои порывы и понимать, я не смогу без него, но изо всех сил должна с этим бороться. Этот человек меня предал, от него веет опасностью….
Он, придерживая меня слегка за бёдра, вонзается в меня вновь и вновь заставляя меня сорвать голос до болезненной хрипоты…. Он рычит и вбивается в меня сильнее, трахая меня так что я больше не могу…. Я кончаю, ощутив такой прилив что у меня дрожат ноги…. Я даже представить не могу, как я раньше жила без него….
Со стоном он выходит их меня, целуя в шею и покрыв меня всю поцелуями, а я обнимаю его и мысленно прошу у Бога чтобы этот момент никогда не кончался, чтобы я так и была его….
****
- Ты моя жена! – произносит он, когда я лежу на его груди.
Прижимаюсь к нему и смотрю в потолок…. Как бы не хотелось, а ночь закончится и наступит рассвет, который повлечёт за собой новый день в котором его уже не будет.
Я даже думать об этом не хочу, борясь с диким желанием рассказать ему всё как есть, но не могу. Я не сумею. Я понимаю, его дед опасный человек, Лёша мне вчера это ещё раз подтвердил. Я не спасу ни родителей ни себя нсли останусь, да и не нужна я ему толком.
Столько искренности в его словах, глазах, неужели это всё ложь… Как же он так может лгать, почему же я так не умею лгать…. А хочется лежать на его груди в этой каюте и знать скоро будет причал, наш с ним причал, конец нашей дороги, по которой мы идём рука об руку, но нет, есть его дорога, а есть моя….
Пальцы Тимура сжимают мою голову, гладят волосы, а я замираю от счастья, но знаю осталось несколько часов, чуть больше и всё… Вся сказка раствориться, как хочется насладиться ей…. Но….
- Я не представляю если однажды проснусь, а тебя нет!!
Его слова режут словно без ножа, причиняя мне боль. Мне страшно. Я прижимаюсь к нему. Сомнения. Вопросы…. А правильно ли я сделаю? Не случиться ли что с ним….
Заглядываю с тревогой в его глаза. Тимур словно что-то понимает и прижимает меня крепче к себе, к своему мускулистому телу. Муженёк…. Так раньше я его называла.
- Ты чего?
- Всё хорошо!!! – как можно спокойнее произношу я, а он продолжает гладить меня по волосам.
- Ты всё, что у меня есть, Саш!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Только будь всегда рядом, прошу!!!
В горле встаёт ком. Только бы не расплакаться. Только бы не заплакать…. Прости меня, Тимур….
Мы оба засыпаем, а он, словно чувствуя что-то всё сильнее и сильнее прижимает меня ночью к себе, словно охраняя, сжимает всю…За моей спиной была такая теплота, такая сила, уверенность. Я решила. Я с ним пойду к его деду и поговорю, и пусть что будет, но отпустить его я не смогу и жить тоже зная, что он где-то там и что с ним, я тоже не смогу. Прижимаюсь к нему крепче, позволяя себе раствориться в его сильных руках и засыпаю, так сладко засыпаю, как не засыпала уже давно….
****
Я плачу, прижавшись к стене и свернувшись клубочком, мне не вериться, что я больше не увижу, что не ощущу силу его рук и что с ним будет другая…. Неужели я такая дурра что могла написать такое идиотское письмо под диктовку Лёши…
Дверь открывается, я прихожу в себя потирая затёкшую от боли ногу на цепи, ногу сводит судорогой. Это додуматься в двадцать первом веке посадить человека на цепь.
Лёша въезжает на своей коляске. Ублюдок…. А я ведь так переживала и молилась чтобы дед Тимура не тронул его… Какие жестокие люди меня окружали, я раньше даже не знала, что такое бывает. Бывает и человек, который обо всём это знал жил со мной долгие годы, даже не намекнув в какой опасности я нахожусь.
Он осторожно ставит передо мной поднос с горячим кофе, и котлеты с пюре. Если бы я его не знала….
- Дима делал!!! Ты же любишь его фирменные котлеты!!!! Не переживай! Они не отравлены! У нас ещё много дел впереди, так что травить тебя никто не собирается!
В носу защипало. Дима делал… А я ведь и вправду больше всего любила Димины котлеты и мамины, они были самыми вкусными. Я сама вкусно готовила, но котлетки делать не умела, хоть и обожала их. Даже у Макса таких не получалось, только у мамы и Димы, с особой подливкой.
Я посмотрела Лёше в глаза.
- Что будет с Тимуром?
Он вздохнул, а потом положил руки к себе на колени. В очках, спокойный, он опять напоминал доброго брата и профессора Чудакова в одном флаконе. От его былой агрессивности не осталось и следа. Почти ласково посмотрел на меня.
- Ты знаешь, сестрёнка, жизнь самый тяжёлый экзамен, а многие люди этого не понимают, пытаясь списать у других, не понимая, что у всех разные вопросы! Так и у тебя! Ты пытаешься списать чужую жизнь, убедить себя, что ты счастлива с этим щенком, что ты не виновата что не знала обо мне, но…. Я не могу простить тебя хоть может ты и не виновата! Знаешь за что, систер???? За тёплую постель, за игрушки, за сладости, за вкусный карбонатик что давала тебе наша мама! Чёрт возьми, а я ведь его тоже любил, только мне карбонатик никто не дал! Не принёс, не положил и не сказал, что кушай, Лёшенька! Это положили Сашеньке! Почему? Несправедливо?
Я молчала. Щёки Алексея раздувались, а глаза наполнялись яростью, возможно он правда так сильно меня ненавидел. А я ведь правда даже не догадывалась о его существовании.
Жизнь ломает, сильнейших ставит на колени, но они могут подняться, и да, я тоже поднялся! Хоть среди таких, как ты и твой ненаглядный любимый Тимур, был слабым, слабой калекой! Но я смог! Я доказал самому себе что что-то стою! А твой муж слабак! Он всю жизнь на коленях, потому что раньше без отца, а сейчас без своего деда, пустое место! Ты так не находишь?
Я молчала. Слова застряли в горле. Я понимала одно. С ним бесполезно говорить, а тем более
