Горький рай (СИ) - Мелоди Ева

- И ему что… все равно? Он по-прежнему хочет жениться?

- Кажется да. Но вам лучше обговорить все наедине.

Мне совсем не хочется говорить с Антоном. И есть не хочется, но мама пичкает меня кашей, потом заставляет съесть фруктовый салат. Пару ложек проглатываю с трудом. Входит Антон. Внутри меня вспыхивает ненависть, но я гашу ее, напоминая себе, что от этого человека зависит судьба отца моего ребенка.

- Как ты, Вик?

- Нормально.

- Я выйду, - говорит мама и исчезает за дверью.

- Ты сможешь просто отвернуться от него? - спрашиваю Антона.

- Что прости?

- Я про Ника. Сможешь пройти мимо этой беды, если я откажу?

- Ник сам виноват в своих проблемах. Он мне никто, даже не нравился никогда. Вик, его даже менты вытаскивать не будут. И прости, я не супергерой, если ты вдруг надеешься, что это так… Мне нужен стимул. Ты можешь мне его дать. Может я в твоих глазах негодяй, но я по крайней мере честен.

- А тебе все равно, что я ненавижу тебя? Не люблю и никогда не полюблю?

- Я настроен оптимистично. Лучше ты мне скажи, сможешь ли ты просто отвернуться? Неужели выйти за меня замуж настолько сильная жертва, что ты не можешь на неё пойти?

- Я не понимаю зачем тебе это надо. Я не люблю тебя и никогда не полюблю.

- Ты любишь это? - Антон кидает мне на колени фото, о котором, видимо, говорила мама. Ник в трубках, подключенный к аппаратам, бледный как смерть. На груди сегодняшняя газета. Моё сердце сжимается от боли, истекает кровью. Никогда не думала, что существует такая сильная душевная боль, так что каждый вдох с трудом дается. Понимаю, что в словах Антона есть какая-то доля правды, но разум отказывается принимать то, что хочет заставить меня сделать.

- Хорошо я согласна. Сделаю как ты скажешь, раз уж тебе так нужна жена. Но я хочу знать, как ты ему поможешь, - выдавливаю из себя.

- Все очень просто. Есть человечек, который за деньги спасет Нику жизнь. Ее не заподозрят ни в чем. Ника у нее не будут искать. Нужны очень большие деньги, я уже заплатил ей прилично.

- Я достану сколько смогу… позвоню отцу…

- Завтра мы зарегистрируем, наши отношения у меня есть знакомые ЗАГСе.

- Я же дала тебе слово, не обязательно делать это так срочно.

- Для меня это важно, это стимул, ты должна дать его мне.

- Господи, посмотри на меня! Я еле на ногах стою.

- А мне кажется, ты хочешь откосить, - хмурится Антон. Он прав, но я изо всех сил стараюсь убедить его в том, что действительно слишком слаба. В конце концов, Антон соглашается отсрочить мой приговор.

- Но учти, после того как ему станет лучше, ты никогда не увидишься с ним. Не будешь разговаривать. Ник, когда узнает о том, что ты стала моей женой, скорее всего сочтет тебя предательницей и возненавидит… и ты не будешь ему объяснять свою жертвенную роль, а согласишься со всеми его выводами.

Внутренне молюсь, чтобы все было наоборот. Ведь есть же малюсенький шанс, что будет все не так, как нарисовал этот проклятый кукловод… Но слова Антона разъедают мою душу, точно серной кислотой. Мне так больно, тело словно оледенело, включая мозг. Сердце с невероятной силой стучит по ребрам изнутри. Глубоко вздохнув, с закрытыми глазами, произношу:

- Разумеется, я и сама понимаю, что он уже никогда не простит этого…

- Ты переедешь ко мне. Я буду о тебе заботиться.

Рука Антона ложится мне на талию, и я понимаю, что он имеет в виду не только сделку на бумаге, но и настоящий брак, с полноценными супружескими обязанностями. Меня буквально скручивает от отвращения.

Хватаю его за запястье, у меня вырывается нервный смешок.

- Я что, должна буду стать твоей наложницей или что‑то в таком духе? Твоей сексуальной рабыней, возможно? - произношу это с издевкой, но взглянув на лицо Антона понимаю, что да, он хочет именно этого. Он облизывает губы, жадно смотря на мое лицо.

- Звучит неплохо, - отвечает хриплым голосом. - Наложница или сексуальная рабыня, и то и то мне нравится.

- Прекрати! Я же прикалываюсь… Это просто немыслимо…

- Это ты прекрати сопротивляться. Тебе лучше изменить свое отношение, Вик. Я хочу заботиться о тебе, я хочу тебя защищать, и просто хочу тебя.

- Притормози, снова сдерживаю его настойчивую руку.

- Не отталкивай меня, - бормочет тихо Антон, наклоняясь к моей шее, целуя, а потом слегка прикусывая. Прошу, дай только шанс. Я обо всем позабочусь. Я сделаю тебя счастливой. Ты не пожалеешь об этом. Ты того стоишь.

Происходящее действует на меня точно холодный душ. Ненависть дает мне мощный приток адреналина и силы, чтобы оттолкнуть его.

- Ты просто урод! Я… никогда тебя не полюблю!

- А вот такими словами ты рискуешь… остаться в неизвестности и не получить завтра свежее фото…

***

Так вот какую жизнь он приготовил для нас? Каждый день, полный шантажа! Как же сильно я ненавижу его!

Антон пытается снова заключить меня в объятия.

Хочу выкрикнуть ему в лицо, что жду ребенка от Ника. Но в последнюю минуту соображаю, что не хочу говорить об этом, да и не касается это Антона. Это лишь моя тайна. И главное, Антон не должен иметь отношения к ребенку. Пусть поможет Нику. Пусть тот встанет на ноги. А потом я найду способ разделаться с Антоном. Даже если к тому времени он вынудит меня поставить печать в паспорте.

Смотрю на его точеный профиль, киваю и беру его руку в свою. Антон издает вздох облегчения.

- Вот и умница, детка. Давай начнем все с чистого листа. Обещаю, наш брак принесет тебе удовольствие. Ты ведь знаешь, что я могу тебя удовлетворить. Во всех смыслах. Я дам тебе куда больше, чем мог дать смазливый мальчишка, который еще сам не знает, что хочет.

***

Наша свадьба состоялась через три недели. Я не могла тянуть дольше. Антон перестал мне показывать фотографии Ника. Это могло означать две вещи. Нику стало намного лучше, и он сбежал из плена. Или его убили. Я могла лишь верить и молиться о том, что любимому удалось выжить и выбраться.

Я долго не могла поверить, не могла привыкнуть к абсурдному положению вещей, не осознавала, что являюсь женой Антона. Не могла перестать думать о Вере. Как он так быстро смог стереть эту женщину из своей жизни? Она им дышала. Она его боготворила. Я не могла понять, чего Антону не хватало в их отношениях.

Первое время трудно было избегать намеков на секс. Антон хотел утвердить на меня свои права, а я, стоило только подумать об этом, бежала в туалет и меня жестоко рвало. Малыш защищал меня. Уже сейчас, будучи таким крохой, он помогал мне избегать ненавистных поползновений.

Сразу после свадьбы у меня открылось кровотечение, я чуть не потеряла ребенка. Отвезли в больницу, еле спасли, но сказали, что придется лечь на сохранении. Постельный режим, ноги кверху. О сексе не могло быть и речи. Но мне не до этих мыслей было в тот момент. Как же я боялась потерять частичку Ника. Сходила с ума от ужаса. Мама была все время рядом. Она так помогала мне. Я даже прощала ей склонность во всем быть на стороне Антона, петь ему дифирамбы, уговоры быть с ним ласковее. Вставая на место своей матери, я могла ее понять, как бы больно мне ни было. Перед ней на чаше весов был уголовник, который сам закопал себя в ужасные проблемы. Зачем такой ее дочери? Ни одна мать бы такого не пожелала. Антон хотя бы не был бандитом. Но и счастья он не мог мне принести, и я видела, что мама начинает это понимать, и это ее очень сильно расстраивает.

Я полностью сосредоточилась на ребенке. Меня иногда выписывали из больницы, и я соглашалась ехать только в мамин дом, врачи поддерживали - свежий воздух необходим. Антон психовал кончено, что мужем получалось быть лишь номинальным. Но наедине он обещал, что после родов он устроит мне секс-марафон. Но я не собиралась больше быть с ним. От Ника никаких известий. Я планировала подать на развод еще до родов, но они случились преждевременными. И стало уже не до того. Родившийся с рыжими волосами мальчик был так похож на Ника! Но оказался записанным на Антона. Огромная ошибка, теперь Антон мог шантажировать меня малышом. Как супруги мы оба имели право воспитывать ребенка.