Его моя девочка - Эльвира Владимировна Смелик
Как обычно – пройти по коридору до нужной аудитории, сесть за стол, записывать лекцию за преподавателем.
Нет, вот это точно не получалось. Потому что слушать надо, вникать, а Лиза половину слов не воспринимала. И хорошо, что Маши сегодня опять не было – выступала с докладом на студенческой конференции в другом вузе. Лиза бы просто не могла разговаривать, отвечать на вопросы, а подруга обязательно стала бы их задавать. Как и Алик. А Лиза и его-то едва пережила.
Она и после занятий не хотела с ним видеться, собиралась ехать до дома одна, в общественном транспорте. В нём людей хоть и много, но зато никому из них нет до неё никакого дела. Но Пожарский её сам отловил – поджидал на первом этаже возле гардероба – шагнул навстречу, уточнил сочувственно:
– Так Ники тебя бросил?
Лиза не ответил, но он, похоже, и не ждал.
– Номерок давай, куртку возьму.
И действительно принёс ей куртку, даже одеть помог, потом поволок за собой на улицу, к машине. Они уже сели, когда входные двери в очередной раз распахнулись.
– О-охре-енеть! – протянул Пожарский, наблюдая за Никитой, который спускался с крыльца.
Не один, с девушкой. Правда с девушкой. Не с Лизой, с другой. С той самой, которая когда-то подходила к ней на перерыве – густые длинные локоны и миловидное кукольное личико.
– А я уж было подумал, что Ники опять под крылышко моей мамочки переметнулся, – многозначительно проговорил Алик. – А на самом-то деле, оказывается, он другое сытое местечко нашёл. – Поморщился с сомнением. – Хотя, конечно, стремновато немножко.
Никита, не глядя по сторонам, приблизился к большой чёрной машине на стоянке. По-прежнему вместе девушкой. Пока они шли, из машины вылез водитель, распахнул перед ними двери.
– Знаешь, кто это? – Алик повернулся к Лизе, и та, не в силах оторвать взгляда от происходящего, ответила на автомате.
– Она на первом курсе учится. Или на втором.
– И всё? – воскликнул он изумлённо, хмыкнул. – Поражаюсь, Лизбет, твоей неосведомлённости и незамутненности. Это ж Наденька Болотина.
– И?
– Про папу её ты тоже не слышала?
– Нет.
На простые вопросы отвечалось легко – думать не надо. Хотя уже и это особо не получалось: ни думать, ни чувствовать.
– Он… – принялся объяснять Алик, – в общем, богатый дяденька. Но это не важно, суть в другом. Ходят слухи, что он с криминалом связан. Поэтому лишний раз с ним дело иметь никто не решается. А уж тем более дорогу переходить. Но если с ним дружить, он, конечно, в обиду не даст. Но со всем этим легко и в полной жопе оказаться. Если не повезёт. А Наденька – вся его семья, поэтому он дочурку любит и балует. Видишь: авто, личный водитель. Заодно и охранник. Вон шкаф какой. В обычную тачку поди и не влезет.
– Откуда ты это знаешь?
Пожарский недоумённо воззрился на Лизу.
– Блин, Лизбет! Похоже, тебе совсем фигово, раз такие элементарные вещи не догоняешь. – И опять охотно пояснил: – У моей мамочки бизнес. Ты же в курсе. Солидный. А не ларёк с шаурмой. А вообще они с Болотиным ещё с юности знакомы. Если не со школы. И сейчас в одних кругах вращаются.
Чёрная машина тронулась с места, развернулась, покатила по выездной аллее. Алик проводил её взглядом и опять обратился к Лизе:
– Выпить хочешь?
– Нет, – возразила она. – Домой хочу.
– Так сейчас и поедем. – Он завёл мотор, но прежде, чем выехать, в очередной раз глянул на Лизу, теперь уже с искренним сочувствием, качнул головой: – Я тебя понимаю. Сама знаешь.
Он и дальше что-то говорил, всю дорогу, но Лиза не слышала, ни слова. Кажется, не только эмоции и мысли отключились, она вообще переставала воспринимать мир. Тот спрятался за серой бесформенной мглой, и Лиза продвигалась сквозь неё, по инерции, без цели потому что всё равно вокруг ничего не существовало – зрение, слух, осознание просто не нужны. Ни на что не наткнёшься, никуда не провалишься, не заблудишься, не потеряешься, но и никуда не придёшь. А мозг воспринимал только слова-маркеры, на которые у тела давно была выработана автоматическая реакция. Например, на такие.
– Приехали, – сообщил Алик.
Лиза, по-прежнему не задумываясь, протянула руку, открыла дверцу, выбралась наружу, зашагала к дому. Пожарский нагнал, чуть опередил, распахнул подъездную дверь.
Лифт ждал на первом этаже, поэтому и тут всё получалось просчитано и быстро – зашла, повернулась, нажала на кнопку с цифрой четыре.
– А, может, дальше? – предложил Алик. – Ко мне. Чего будешь одна?
– Я домой хочу, – повторила Лиза уже опробованную фразу.
Лифт стронулся с места, пополз вверх.
– А я ведь тебя предупреждал, – чуть назидательно напомнил Пожарский, – не связывайся. Думаешь, зря говорил? – Он усмехнулся, добавил со значением: – Ники такой. Выбирает, где выгодней. У него же самого ничего нет. Вот и тут. Пока подходящее не подвернулось, поигрался с тобой, а теперь…
Лиза будто очнулась, поражённо уставилась на Алика.
Он сам-то понимает, чего несёт? Бред. Полный.
Как раз и лифт остановился, дверцы разъехались в стороны, словно подтверждая, что ей слушать не стоит, что лучше уйти, сбежать. Она и не стала задерживаться, шагнула прочь из кабинки на площадку, но в спину прилетело:
– Лизбет.
Она оглянулась, замотала головой.
– Нет. Я домой. Мне так лучше. Извини.
Слова выскакивали сами – тот же стандартный набор на любые случаи жизни, автоматическая запись.
Хватит! Говорить об этом, разбираться, предполагать. Тем более подобное. В такое она точно не могла поверить.
Поиграл? Где выгодней? Никита? Пожарский – идиот? Но его слова всколыхнули чувства, вернули эмоции, включили мысли, и те понеслись – сначала сумбурным потоком, мутным, неподконтрольным, беспорядочным, но потом течение выровнялось, выстроило логическую цепочку, хотя и больше на уровне интуиции.
Странный разговор с Наденькой на перемене, большая чёрная машина, громила за рулём, фразы Алика про криминал и про то, что никто не рискует Болотину дорогу переходить. Лизу просто затолкали внутрь, а потом, немного проехав, выкинули. Ничего не сделав.
