Любить нельзя забыть - Софи Вирго
– При каком? – тяжело сглотнув, она все же ответила.
Хитро смотрела на нее. Никогда не думала, что мне понравится вид нервничающей подруги. Мы никогда не занимались такими фишками, но сегодня мне это очень нужно. Дав слово она уже не отвертится, и не дать не сможет. Потому что дружбой дорожит. Да, я злобный гоблин-шантажист, но с ней иначе нельзя.
– Ты встретишься с Игорем, – четко выдвигаю свое условие, на что Ксю сначала выпучивает красивые глазки, потом жадно хватает ртом воздух, и через минуту выдает.
– Ну знаешь, – и снова пыхтит, прикидывая в голове, как бы соскочить с крючка. Только я не дам. – Это уже слишком! Максимум разговор по телефону. Тридцать секунд.
– Ну конечно и телефонный разговор тоже, встречу-то вы должны назначить. Ну или через три часа у ребят закончится тренировка, можешь сразу лично поговорить, – хитро поигрываю бровями, потому что мне не вериться, что Загорскую можно смутить и разозлить одновременно.
– Хитрая, маленькая шантажистка! Поговорю я с ним, – и утыкается в телефон, что-то судорожно печатает и поворачивает ко мне экран. – Все. Мир?
Ксюша: «Сегодня в 15-30 около входа в парк, что справа от института. Не успеешь, я не виновата.» 2 июня 12:03
И пока я читала ее сообщение, пришло ответное.
Игорь: «А ты жестока… Но я успею, не волнуйся. Спасибо)))» 2 июня 12:04
Игорь: «Если от меня будет не очень пахнуть, сама виновата, потом не фырчи (смеющийся смайлик)» 2 июня 12:04
Отлично, моя маленькая миссия выполнена. Солнцев не упустит свой шанс. Назначать время официального завершения тренировки очень несправедливо с ее стороны, но на то и расчет, что парень опоздает. Только она не понимает насколько ему дорога. Что такое отпроситься на пять минут? тренер поймет, что проще отпустить чуть раньше, сохранив спортсмена в рабочем состоянии, чем прописать ему самолично раздрай.
– Тебе уже ответили, – киваю ей на экран, и она возвращает его к себе. Ничего не отвечая, блокирует гаджет и насупившись, смотрит на меня. – Что?
– Почему тебе это так важно? Неужели тебя не волнует, как потом будет сложно?
Да, много думать о чувствах других в нас заложено с избытком. На собственные неудачные отношения, которые даже и начаться не успели мне искренне все равно, но вот на ее, нет. Мы взрослые люди, адекватные. Ну связывала нас переписка и что дольше? Да мы можем легко встретить свои половинки и забыть о недоразумении, а может и наоборот, поймем, что все было не случайным, и сойдемся. Все неопределенно, никто не знает, как правильно. Но пробовать надо.
– Ксюш, – обхватываю ее ладони, крепко обхватившие чашку, – мы не знаем, что ждет нас за поворотом. Мы справимся. Марк не дурак, – с этим утверждением собеседница была явно не согласна, опустим, – я адекватная. Все будет хорошо. Еще и смеяться потом будем, как глупо все было.
– Ладно. Только помни, я тебя предупреждала.
Мы обе засмеялись и закончили легкий перекус. Сегодня был новый круасан. Внутри куриная грудка, чесночный соус, чеснок даже не чувствуется, лист салата, помидорки и ломтики перца. Просто потрясающе. Один съел и наелся. Да, цена у него не сама дешёвая, относительно другой выпечки, но определенно того стоит.
Обсуждая следующий зачет, пошли к аудитории. Осталось всего двадцать минут, как раз за пять минут до начала придем, если продолжим шагать вразвалочку. Вспомнив, как смешно было в прошлом семестре, когда чудом половина билетов была с одним и тем же номером, и мы ждали, когда он от руки черканёт новые, подошли к выходу из столовой, столкнувшись в дверях с нашей кавалерией. Точнее с нашими кавалерами.
Таким я вижу Марка впервые. Он отчаянно просит не убегать, вижу по глазам, а потом протягивает руку, прося разговора тет-а-тет. А я не решаюсь. Хочу протянуть свою ладошку, доверчиво вкладывая, и не могу. Понимаю, что это неправильно. Я не собачка, чтобы бегать за ним по каждому щелчку пальце. Я живая, со своими чувствами эмоциями. Это мне, в конце концов, сделали очень больно. Мою веру предали, мои чувства обидели. Не могу. Отрицательно качаю головой и ухожу прочь, от любопытных глаз.
– Да пусти ты меня, у меня зачет! – слышу в отдалении голос Ксюшки, но не могу остановиться.
Игорь снова показывает, чья она, что он не сдастся, особенно получив зелёный свет. Не слышу, что он ей отвечает, потому что иду по коридору слишком быстро, даже икры сводит от болезненного напряжения. А Марк снова в стороне. Попытался, не получилось, и сложил лапки в очередной раз. Может он и разобрался во всем, проверил, но разве есть в этом смысл, если не борется? Кто из нас двоих девочка? Это за меня должны бороться, а не я за кого-то.
Как же хочется плакать. Нельзя. Не хватало еще перед Климченко в слезах появиться. Еще завалит со своей философией. Начнет рассуждать на тему женских слез и так далее. Уверена, в ее арсенале минимум по одной цитате на каждый случай жизни найдется.
– Да притормози ты уже, – стоило только свернуть за угол, как меня припечатали спиной к стене, и укрыли кольцом рук, оперевшись на стену по обе стороны от меня. – Подожди.
Все же догнал. Хочется глупо улыбнуться, потому что мне приятно, что хоть какой-то шаг сделан. Уже не прячась, никого не стесняясь, как это было за кадками с цветами. Студенты снуют туда-сюда, косятся на нашу парочку, а мне все равно, что происходит там, за широкой спиной. Меня волнует только тот маленький клочок между нами, что наэлектризован чувствами отчаянья и трепета.
– Мне надо идти, Марк. Зачет уже совсем скоро начнется. Нет времени на «помолчать», – шепчу, боясь смотреть в его глаза. Уверена, там слишком много эмоций, могу утонуть в них.
– Ты сможешь меня хоть когда-нибудь простить?
Чудом, а может и нет, его лоб встречается с моим, горячее дыхание щекочет лицо, вызывая табун мурашек по коже. Хочется обнять его, прижаться щекой к груди и сказать: «Я уже простила», но будет слишком просто. Он всегда будет этим пользоваться. Из нас двоих еще никто так не боролся за отношения, как стоило
