(Не) брать! (СИ) - Цай Ольга

Спустя час я отвалилась на спинку стула, расстегивая пуговицу на брюках. Ибо то количество еды, которое я впихнула в себя, явно не предназначалось для моего желудка. Но в оправдание могу сказать, что Архип, действительно, готовит классно.

— Обалдеть, Поль! Такое вообще бывает? — качая головой, произнесла Аня, дослушав мою историю длиною в две недели.

— Вот и я задаюсь вопросом: не мираж ли это все.

— Это хорошо, что ты рискуешь. Я лично всеми руками «ЗА». И знаешь, что я тебе скажу — ты просто абстрагируйся и не лезь в его дела. Мужчины пускай сами разбираются со своей работой. Твое дело быть женщиной для своего мужчины, а это немаленькая работа!

— И откуда в тебе столько мудрости? — усмехнулась я.

— Говоришь, деньги тебе перевел? — хитро улыбнулась Аня.

— Ага.

— Супер! Завтра объявляю день СПА! Давай хоть денек побудем просто женщинами? А?

— Согласна. В конце концов, у меня молодой любовник и надо соответствовать, — засмеялась я. По-моему, вино стало давать о себе знать.

Было далеко заполночь, когда мы убрали со стола и легли спать.

23

На следующие утро Слава уехал, мы с ним так и не пересеклись, к моему вещему удовольствию. А мы с Аней большую часть субботы провели в СПА.

Наступило утро понедельника и я выхожу на новую работу. Немного волнительно, но я там многих знаю, а потому, это помогает вернуть некую толику уверенности. Легко вливаюсь в процесс. И, действительно, испытываю удовольствие от новых заданий и знаний, которые получаю. Меня для начала поставили помощницей менеджера Лены по организации детских праздников. Забавная, веселая девушка двадцати шести лет. Мы с ней быстро нашли общий язык. Она отвечала на любые мои вопросы, даже самые глупые и находила в себе силы не раздражаться, за что я ей благодарна. Я понимала, что организация праздника дело хлопотное, но оказалось есть много маленьких нюансов, о которых я даже не подозревала, из которых буквально сотканы мероприятия.

И вроде все хорошо, одно «но» — Глеб все эти дни не звонил и не писал. Если днем я отвлекалась на дела, то вечера и ночи — только его время. Он приходил ко мне, не спрашивая разрешения, выматывая душу, доводя, ломая, причиняя боль, которая уже казалась физической. Я страдала без него, я дохла, но изо всех сил старалась держаться. Так нельзя привязываться к человеку, это неправильно, это противоестественно хотеть сделать его частью себя, пришить нитками, приколотить гвоздями, чтобы ни на шаг, чтобы рядом.

Гордость гордостью, но как за человека я за него могу же побеспокоиться? Я не выдержала и набрала его номер, но он отклонил мой звонок и прислал сообщение «не могу говорить».

Что это значит? Надеялась, что перезвонит, но тишина. Набрала Костю.

— Костя, это Полина, я…

— Я помню тебя, — прервал.

— Костя, а Глеб. С ним все в порядке?

— Да. Почему спрашиваешь?

— Ну, он просто на связь не выходит.

— Не переживай, если не выходит, значит не может. Как сможет — позвонит.

— Поняла. Спасибо.

— Это все? Мне нужно идти.

— Да-да. Пока.

— Пока.

Во вторник мне подпортила настроение встреча недалеко от моего дома. Валера.

Завидев меня, он начал активно махать руками, стремительно преодолевая расстояние. Сбежать или сделать вид, что не заметила его — не было ни единого шанса.

— Полина, по-моему это судьба.

Я же про себя назвала это полным песцом.

— Да уж, — притормозила я. — Добрый вечер!

— Что ж вы так и не позвонили?

— Я обещала? — без тени улыбки спросила.

— Нет, конечно, но я надеялся.

— Валера, вы простите, но на ваше предложение поужинать я отвечу отказом. И давайте закроем эту тему.

— Нет — так нет, — учитывая его настойчивость, это прозвучало слишком легко. — Значит, просто знакомые, — улыбаясь, произнес он. А я не поверила. Моя интуиция подсказывала, что что-то не так. Хотя в свете последних событий, она, зараза, могла врать. — Я провожу тогда просто.

Не знала, как попросить вовсе меня оставить в покое. Опять же воспитание, будь оно не ладно. Не любила я обижать людей. И, если такое происходило, меня это тяготило, создавая душевный дискомфорт. А потому, я согласилась с его настойчивым предложением, тем более идти всего-ничего. Он о чем-то болтал без устали, я не вмешивалась в его монолог, а его, кажется, это устраивало. Через десять минут тягостного общества я наконец-то подошла к своему дому.

— Спасибо, Валера. Дальше я сама.

— Хорошо. И до встречи?

— До встречи, — ответила, скрестив пальцы в кармане, и, по-моему, даже на ногах.

Четверг стал для меня крайне удачным днем. В нашу компанию пришел весьма крупный заказ, в котором большая доля отводилась цветочному оформлению, а потому, подключили меня уже не как помощника менеджера, а как полноценного сотрудника. Встреча с заказчиком была назначена на завтра в обед у него дома. Площадкой хозяин избрал именно свой дом, так как тот позволял вместить в себя большое количество гостей. Директор приняла решение ехать сразу втроем на объект: собственно сама директор, дизайнер и я.

Ближе к вечеру позвонил супруг и сообщил, что задерживается — непредвиденные обстоятельства. Выслушала его хвалебные оды отелю, торговому комплексу, своему директору и жизни в целом. Делиться с ним информацией о своей новой работе я не хотела. Где надо вставляла восклицания и короткие словечки, поддерживая видимость диалога.

И опять эта ненавистная одинокая ночь, она как злобная пантера подбиралась ко мне, принюхиваясь, ощущала мой страх, нагоняя непроходимую тоску.

Выключила ночник, закрыла глаза, когда мой телефон зазвонил. Удивляясь бесцеремонности звонящего, дотянулась до аппарата, на дисплее «Не брать!». Да, я его так и не переименовала. Мне казалось, сделай я это, и все, что было, рассыпется как пепел, пших — и исчезнет. И в этот момент мой палец, зависший над кнопкой «ответить», переместился и я нажала «отбой». Не знаю, что мной руководило. Наверное, ущемленная женская гордость. Я не верила, что не было возможности за эти проклятые семь дней мне позвонить или хоть как-то дать о себе знать. Нашел же время отклонить мой звонок и отправить автоматическое сообщение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Спустя пару минут звонок повторился. Я проделала те же манипуляции. Не буду с ним разговаривать, если нужна — приедет и лично объяснится.

Больше звонков не было, как бы я не гипнотизировала телефон и уже не жалела о своей импульсивности. Заламывая себе пальцы, я приказывала: «Ты не притронешься к аппарату, ты не позвонишь ему, не напишешь, вообще ничего! Где твоя гордость? Полина, где она?»

Понятия не имею во сколько я заснула, очевидно, очень поздно, потому как еле-еле смогла услышать мерзкий звук будильника. Кое-как отодрала себя от кровати и поползла в сторону ванной. Прийти более-менее в себя мне помогли две чашки кофе и контрастный душ, но не смогли убрать синяки под глазами.

Еще через несколько часов мы въезжали в элитный поселок. Да тут наверное метр асфальтового покрытия стоит дороже, чем все наше агентство, — размышляла, разглядывая высоченные заборы. Подъехали к поистине огромным воротам. Вышел охранник, после короткого допроса: кто мы и чего желаем, сказал в рацию «все ок», ворота распахнулись и мы медленно двинулись по дорожке. «Наверное, здесь летом много цветов и зелени», — думала я, рассматривая в окно машины пейзаж: большие лужайки, запорошенные снегом, голые деревья вдоль дороги строго в ряд, на четком расстоянии друг от друга. Не удивлюсь, если погрешности и одного сантиметра не будет. Проехали пару построек — что — то похожее на гостевые дома или, может, они тут всего лишь инвентарь хранят — кто знает этих богатеев.

— Приехали, — сказала Света, глуша мотор. — Пошли.