Выбор (СИ) - Дейс Джули

Когда возвращаюсь назад и ставлю поднос на стол, взгляд мамы обращается ко мне, а из моего рта правда валится сама собой.

— Она в отношениях.

Бровь мамы плавно выгибается, а я занимаю прежнее место.

— У неё есть парень. Он фиктивный. Эти отношения для чего-то… я не знаю, для чего. Во-первых, для его родителей, во-вторых, мне неизвестно, но там что-то есть. Дерьмово, но да, я с ней.

— Встречаешься? — медленно протягивает мама.

— Это… просто встречи.

— Господи, Эйден, говори напрямую. Как понимать встречи? Встречи для чего?

— Обусловим их свиданиями.

— После этих свиданий не рождаются дети?

— Нет, — улыбаюсь, хотя сложно сказать, что это улыбка. Скорее, я пытаюсь выдавить полное спокойствие в данном плане, но его вовсе нет. Я не знаю и не понимаю, к чему это может привести.

— И что тебя пугает?

— Неизвестность. Неопределённость.

— Но ты всё равно проводишь с ней время.

— Да, провожу.

— Чего ты хочешь сам?

— Чтобы этого не было.

— Чего именно? Встреч? Чувств? Её парня, даже если он фиктивный?

— Я бы с удовольствием отказался от всего.

— Это невозможно, хотя, если ты готов идти против самого себя, то да. Что тебя беспокоит? Ты не лезешь в настоящие отношения, они построены на лжи. Неважно, конечно, по какой причине, но они не настоящие. Я не знаю, как поступила бы сама, но если так, то почему не хочешь попробовать?

— Потому что не хочу что-то скрывать.

— Иногда нужно, чтобы о ваших отношениях никто не знал. Не всю жизнь, конечно, это уже слишком, но временно. Дай себе время, и ей тоже. Никто из вас не знает, к чему это приведёт. Может, спустя месяц, вам станет скучно друг с другом, и вы пойдёте разными путями.

— Что, если нет? Если станет только хуже? Зайдёт дальше положенного?

— Любое твоё решение является только твоим. Это твой выбор и твоя ответственность. Разорвёшь их потом, привязавшись к человеку, и будете мучиться вместе; завершишь их сейчас и можешь продолжить жить с чувством, что совершил ошибку. Так или иначе, это ваша ответственность и ваше решение. Никто не знает, как правильно. Ты сам выбираешь, как правильно, как это уместно сегодня и сейчас.

— Я не хочу их завершать. Я хочу, чтобы она разорвала фиктивные.

— Ты не можешь требовать что-то от неё. Она так же, как и ты, принимает свои решения, которые считает правильными.

— Пицца стынет, — напоминаю я.

— Ненавижу холодную пиццу, — улыбается мама, принимая моё желание сменить тему, и за это я лишний раз благодарен.

Глава 16

Эмма

— Знаешь, что меня бесит ещё? — с неприкрытой любезностью в виде сарказма, интересуется Алестер.

— Что?

— Вот это, черт меня дери! — вопит он, указывая пальцем на собственное лицо. — Это же не нормально!

Я едва держусь, чтобы не захихикать подобно дурочке. Приходится набраться немереной силы, чтобы возразить ему.

— Но у меня нет других вариантов, а ты мой лучший друг!

— Когда ты красишь меня подобно сучке, которая должна залезть в торт и потом выпрыгнуть оттуда с сиськами напоказ — я не хочу быть твоим другом! Ты всегда можешь тренироваться на Вики… и у меня даже нет сисек!

— Но у тебя такие глубоко посаженые глаза, идеальный изгиб губ, что все другие варианты не идут в сравнение!

— Да, а ещё у меня густые брови, которые не замазать ни одним корректором мира!

— И ещё у тебя густые ресницы, которые можно красить и красить!

— Но я же парень!

— Которому нравятся парни. Ты никогда не думал на счёт ролевых игр?

Алестер удивлённо и оскорблено пучит накрашенные глаза с невероятно подобранным смоки-айс, что дополняют густо накрашенные ресницы.

— Ролевые игры для стариков, Эм. Для тех, у кого не осталось вариантов.

— Что значит не осталось вариантов?

— Им наскучил обычный секс. Они не получают от него никаких эмоций. Приходится выходить из положения подобным дерьмом.

— И ты никогда не представлял Жака, который явится к нам на порог только в плаще и шляпе?

— Фу, что за эксгибиционизм?

— А мне кажется, что это говорит о том, что другой человек готов ради тебя меняться. Можно найти лёгкий вариант, но он всё равно старается разнообразить и внести краски в жизнь.

— Под лёгким вариантом, ты имеешь в виду развлечься на стороне?

— Да.

В серых глазах Алестера проскальзывает интерес и замешательство. Ещё минуту он молчит, обдумывая мой вариант, после чего выдыхает:

— Ладно, черт с ним, может быть и так. Но я всё равно буду придерживаться мнения, что ролевые игры означают отсутствие влечения. Если ты не хочешь своего мужчину или женщину, а для того, чтобы он тебя заинтересовал, нужно нарядить его хрен пойми в кого, то я никогда не женюсь.

— Ты скучный, — улыбаюсь я.

— Но и ты никогда не радовала меня увлекательными историями, где переодевалась в горничную.

— Возможно, когда-нибудь так и будет.

— Надеюсь, тебе не понадобится костюм горничной, чтобы возбудить мужчину.

— А если рассматривать тот вариант, где я выпрыгну из торта?

— Смотря, по какому случаю тусовка. Вот если ты сделаешь это на мальчишнике, то это будет твой худший выход.

— Почему?

— Вряд ли ты хочешь застать своего будущего благоверного между сисек другой.

— Надеюсь, что ему не придётся застревать между сисек какой-то стриптизерши, — ворчу я. — Не уверена, что не решусь разорвать торжество первой.

— Но это даже не измена, Эм!

— Если мы начали говорить про измены, то я помню твоё мнение на данный счёт. Ты даже секс не считаешь изменой.

— Я делю их на две: моральную и физическую. Ну, потрахался ты на стороне и что? Другое дело, когда дело касается морали, то это совершенно другое. Ты открываешь душу, а это значит предаёшь своего человека, пускаешь кого-то в сердце. Я же не трещу, что у меня на душе, пока мне отсасывают.

— Фу, ты противен, — нарочно усиливаю нажатие кисточкой на скулу Алестера, который немного морщится, понимая, по какой причине я так делаю.

— Я говорю, как есть. Ты когда-нибудь думала поговорить по душам, пока какой-то чувак снимает с тебя лифчик?

— Нет.

— Вот об этом я! — резко взмахнув руками, восклицает друг. — Ты не открываешь душу. Это просто физическая близость и не более того. Ничто, по сравнению с душевной.

— Но если ты делаешь это после секса?

— Это уже другое. Тогда можно считать изменой.

— Ты слишком противоречив.

— Ты даёшь другому доступ к внутреннему миру, это уже другой разговор.

— И если, к примеру, Жак будет целовать другого, заниматься с ним сексом и разговаривать по душам, то ты примешь это за измену?

— Чтобы такое произошло, я должен считать, что мы в отношениях.

— А что это тогда?

— Ты о чём? — хмурится Алестер.

— Это длится уже несколько месяцев. Ты никогда не заступал куда-то дважды.

— Иногда можно.

— И чем он особенный?

— А чем особенный Эйден?

Стараюсь спокойно вернуть кисточку в чемоданчик, но получается так, что я грубо пытаюсь запихать её под резинку, как будто косметика решила предать меня именно в эту самую секунду. Почему так происходит всегда? Я не могу удержать собственные чувства внутри?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— На что ты злишься? — с игривой ухмылкой, интересуется Алестер.

— Потому что ты сравниваешь то, что сравнивать нельзя! — в конечном счёте, с сотой попытки у меня получается уложить кисточку.

— А чем они разные?

— Между нами ничего нет.

— Под ничего, ты наверно имеешь в виду секс.

— Да, нам не нужен секс, чтобы удержать друг друга.

— Мы говорим о парне. О мужских гормонах. О чёрт возьми, красавчике и сексуальном хоккеисте. Ему нужен секс. И вокруг него много девчонок. Думаешь, я не замечаю, как ты расстраиваешься, когда видишь рядом с ним кого-то?