Как влюбить босса девушке в интересном положении за 80 дней (СИ) - Ночь Ева
Уже на обратном пути у меня снова звонит телефон. Нет, это не Егорова, к сожалению, а моя беспутная двоюродная сестра.
— Саш, — голос у нее умирающий, а нос заложен, словно она долго плакала, — ты мне друг? — спрашивает она печально.
— Тебя что, тоже нужно на международную выставку высоких технологий сводить? — ляпаю просто так и останавливаюсь, потому что Немолякина лепечет совершенно растерянным голосом:
— Да… а как ты догадался?..
49. Сокровище в хорошие руки
Лика
Он шел как павлин. Огромный такой павлинище в перьях. Тьфу! И эта рядом с ним коленками светила почище семафора. Месть! Месть и преисподняя! Он, наверное, не в курсе, что под каждым павлиньим хвостом скрывается обычная куриная жопа[1]. А перья щипать умеет каждая нормальная хозяйка. Такая как я, например.
Хорошо хоть не стал прилюдно с дамочкой расшаркиваться, проводил — и до свиданья. На улице все так же лил дождь, но Одинцов даже выходить не стал и зонт над фифой звездной не раскрыл. Потопала она сама, как мокрая курица. И это, как ни странно, меня успокоило. Почти. Что-то я слишком на него реагирую — много чести. Поэтому пусть пока живет, а я что-нибудь придумаю, чтобы и у него под хвостом пригорело.
— С завтрашнего дня я с тобой не работаю, — сказала я Юрику. Он расстроился. Надеюсь, искренне. Я больше ему мешала, чем помогала, поэтому не велика потеря, а он, надо же, погрустнел.
— Как же так? Уходишь?
— Нет, — покачала головой. — Не скрою: были такие мысли, но Георгий Антонович побеспокоился, чтобы я застряла здесь на два месяца, поэтому меня переводят на другой участок работы.
— Если не секрет, куда? — Юрику интересно. Он весь во внимании.
— Сама еще не знаю, но, думаю, завтра все выяснится, и мое новое назначение будут обсуждать на каждом углу. Так что крепись. От любопытства еще никто не умирал.
— В любом случае, мне было с тобой интересно работать. Ты замечательная!
Юрик пытался и дальше сыпать комплиментами, но я не знала, как на это реагировать. Существовала вероятность неискренности. Я-то в курсе, что он по просьбе Гошки со мной возился.
Я смотрела на торговый зал и думала, что завтра все будет по-другому. Я толком и привыкнуть не успела, но уже не казались мне чужими ни прилавки, ни стенды с техникой, ни люди, что работали со мной плечом к плечу.
Я быстро привыкала и тяжело расставалась. Правда, бывший муж не вошел в это число, и я этому была только рада. Я приказывала себе не грустить, но внутреннее чутье подсказывало, что Одинцовская прихоть выйдет мне боком: любой коллектив не любит выскочек и людей, что приходят по протекции. А я как раз напрашивалась на оба почетных статуса, и оставалось только уповать на собственное обаяние и умение ладить с людьми. Где наша не пропадала? Правильно: будь что будет!
Одинцов
— Тебе-то туда зачем? — бросаю в сердцах, пытаясь понять женскую логику. Где девушки, а где высокие технологии? Медом там намазано, что ли?
— Са-а-аш, — хлюпает носом Женька, — а давай ты еще раз моим женихом побудешь?
Нет! Ни за что! Только этого мне сейчас не хватало для полного счастья. Я тут, понимаешь, пытаюсь личную жизнь устроить, и снова эти непонятные игры моей любимой сестрицы грозятся все разрушить. Мне пока цемента не завезли, поэтому замок из песка грозится в любой момент рухнуть!
— Во-первых, на этот вечер у меня уже есть с кем пойти, — пытаюсь говорить спокойно и аргументированно, — во-вторых, мы договорились, что больше никаких женихов и невест. К тому же, мне сейчас не с руки быть чьим-то женихом: есть обстоятельства, и я как бы не совсем свободен в данный момент времени.
— Что же делать? — вздыхает Женька и снова всхлипывает.
— Ты что там, ревешь? — спрашиваю, хоть и так слышу, что рыдает.
— Нет, — гундосит Немолякина. — Придумай что-нибудь, а, Саш?
— Я тебе пропуск достану, — обещаю, — сама сможешь или тебе обязательно нянька нужна. И вообще-то хотел бы я знать, зачем хоть тебя туда несет?
— Мне надо, — я так и вижу, как она упрямо сжимает губы и вытирает слезинки кончиками пальцев. — И я бы не хотела там бродить одна, без поддержки.
Лихорадочно думаю, как же мне выкрутиться.
— Ладно, не раскисай, я что-нибудь придумаю.
Ощущение такое, что меня выжали, как половую тряпку. Вечером я сделаю еще один заход и попытаюсь выяснить, что у нее стряслось. Как-то нехорошо получилось: я погряз в своих делах, а Женька словно брошенка. Она моя семья, а за своих мы горой.
— Мария Андреевна, сделайте мне кофе, — прошу секретаря и устало смотрю, как она услужливо кивает и кидается к автомату.
В кабинете я не сел в кресло, а рухнул. Рукой лба коснулся. Горячий. Только этого мне не хватало — свалиться. Испугался до жути. Я обычно не болею, но если уж какая хворь меня достает, то скручивает в бараний рог. Нет-нет, это от нервов. Мне сейчас никак нельзя.
Мария Андреевна появляется бесшумно. Чашку ставит так, что почти звука не слышно, когда керамика прикасается к гладкой деревянной поверхности стола.
— У нас жаропонижающее есть? — спрашиваю и ловлю ее сочувственный взгляд. — А лучше градусник. Или и то и другое. На всякий случай.
— Вы заболели? Вам плохо? — от ее участия сводит челюсть. Лучше бы Егорова была рядом. У Лики отлично получается быть ненавязчивой. Руку ее прохладную на лбу ощутить. Но приходится довольствоваться тем, что есть.
Мария Андреевна развела такую бурную деятельность, что я устыдился. Нашлись и градусник, и аптечка с лекарствами. Но температуры у меня почти не оказалось: тридцать семь — это, считай, нормально. Стелла и Лика постарались. Да и Женька нервы потрепала.
На секретаря пришлось прикрикнуть. Слишком уж она заботливая — до приторности. Надо менять. Срочно менять.
Когда Марию Андреевну удалось выпроводить, я со вздохом звоню Егорову. Вот кто никогда не унывает. У него на заднем фоне — музыка. Взрывная. По мозгам бьющая.
— А скажи-ка мне друг Егор, ты нашел с кем пойдешь на выставку высоких технологий? — сразу в лоб, пока не очухался. Только так берут пленных, иначе прячутся по кустам, потом их не достать.
— Пока не выбрал! — бодрый и свежий, как огурец. Так и хочется его надкусить, чтобы немного тональность убавить в его жизнерадостности. — Раздумываю, брюнетку или блондинку? Но эскорт мне определенно нужен!
— Тогда возьми мою Женьку, будь другом, — прошу с нажимом. — Раз ты у нас свободный и прекрасный.
— А-а-а… Э-э-э… — неожиданно блеет Егор, что на него совсем не похоже.
— Вот и хорошо. Вот и договорились, — мысленно потираю руки. — Не пожалеешь, друг. Умная, красивая, интеллигентная девочка. Хрупкая и воздушная. Рядом с тобой будет смотреться шикарно. Оттенит твою блистательную красоту, чтобы окружающие не ослепли.
— Ну-у-у, э-э-э… — пытается то ли возразить, то ли согласиться Георг.
— Не подведи меня, Гош, а то шею сверну за нее. Ты меня знаешь!
И я отключаюсь. Откидываюсь в кресле. На губах моих блуждает улыбка. Одну овечку я удачно пристроил. Я не брат, а клад. Надо будет Немолякину обрадовать.
__________________________________________________________
[1] Перековерканная цитата Фаины Раневской: «Под самым красивым хвостом павлина скрывается самая обычная куриная жопа. Так что меньше пафоса, господа.
50. Фотосессия — это не только фото пылесосов
Лика
Встать утром на час раньше — тот еще квест, особенно, когда организм привык к другому режиму и сопротивляется всеми четырьмя лапами. Я летела на работу в состоянии, мягко говоря, не в духе: позавтракать не успела, про тест забыла, спать хотелось зверски.
Свое дурное настроение жутко хотелось вылить на голову Одинцову. Тот встретил меня чересчур бодро: веселый, до тошноты весь из себя и бодрый, будто прекрасно выспался.
