Татьяна Тронина - О голубка моя
– Все долги надо отдавать, – упрямо, даже исступленно повторила Тая. – Даже если есть возможность увильнуть, даже если… Потому что то, что должен, – уже не твое. Этим нельзя пользоваться. Чужие деньги. Нельзя брать чужие деньги, даже если вот они, у тебя под носом лежат, и никто не узнает, что ты ими воспользовался, никто тебя не упрекнет в этом, не подаст в суд.
Егор с Лизой никогда не говорили о деньгах. Потому что Егора это бесило. Он считал, что, говоря о деньгах, в смысле – суя нос в кошелек мужа, командуя его финансами, женщина выглядит некрасиво. Превращается в тетку-командиршу, которая контролирует мужа… Поэтому Егор завел специальную карточку, на которую перечислял деньги Лизе. Довольно много. С нее, с Лизы, Егор ничего не требовал, никакого вложения в общий семейный бюджет, но… в сущности, вторая жена никак не участвовала в финансовой жизни семьи.
А вот Тае всегда было дело до всего. Но почему-то сейчас Егора это не раздражало.
Тая имела право задавать вопросы, давать советы, интересоваться любой стороной жизни Егора…
– Ты что-то знаешь о Тягуновых… Чего я не знаю? – осторожно спросил Егор.
– Нет. То есть… Нет.
– Почему ты заговорила о долгах, которые надо возвращать?
– Мне страшно. Я боюсь, что я чего-то сделаю не так, если мы чего-то сделаем неправильно, и жизнь опять нас накажет… – Плечи у Таи вдруг задрожали, она наклонила голову.
Егор улыбнулся, притянул ее к себе, прижал к своей груди ее голову, поцеловал Таю в висок:
– Если все время бояться, то в жизни не останется места для радости. Только страх. Живи легче, птичка моя.
– Я боюсь потерять тебя, – сказала Тая, обняла его за шею. – Знаешь, о чем я просила Бога, когда ты лежал в коме?
– О чем?
– Чтобы я умерла раньше тебя. Чтобы я не знала и не видела, как умираешь ты.
– Ты эгоистка! – возмутился Егор. – Сама, значит, страдать не хочешь, а мне пожалуйста… Нет уж, это я умру раньше тебя. Из вредности. Чтобы ты помучилась.
– Егор!
– Ну все, все, я шучу… – Он принялся ее целовать.
– Даже в шутку такого не говори…
– Я сумасшедший, и ты тоже ку-ку. Мы подходящая парочка, ты в курсе? Да и ты обещаешь, что не уйдешь никуда? Ты обещаешь?
– Никуда и никогда.
– Ты смотри. Ты мне обещала! Тогда мы будем жить с тобой долго и счастливо и умрем в один день.
– Это самый лучший вариант, – пробормотала Тая.
– И еще у нас будет ребенок. Я хочу ребенка. Неважно кого – сына или дочь. Ты хочешь?
– Ох, Егор…
– Что, нет? Ты против?
– Конечно, нет. То есть не против!
– Тогда что ты все куксишься, что переживаешь? Ты можешь сказать мне откровенно?
– Могу, – вздохнула Тая. – Я все вспоминаю те слова, что ты сказал этому типу… Шевкунову-старшему.
– Что я ему сказал? – спросил Егор, хотя прекрасно понял, на что сейчас намекает его возлюбленная.
– Ты пожелал ему тоже потерять ребенка, – едва слышно пробормотала Тая.
– А, это…
– Ты, по сути, пожелал смерти его сыну.
– А ты не желала смерти этому уроду?
– Желала, – не сразу ответила Тая. – Но я не хочу, чтобы некоторые наши слова возвращались к нам бумерангом.
– Тая, мы сто раз это обсуждали. Никакого бумеранга нет, – раздраженно возразил Егор. – Если ты всерьез зациклишься на подобных вещах, то на самом деле сойдешь с ума. Превратишься в безумную тетку, которая боится черных кошек, сглаза, тринадцатого числа…
– Я не о приметах говорю, а… о правилах жизни, что ли, – тоже с раздражением отозвалась Тая, оттолкнула Егора от себя. – Я считаю, что всегда надо возвращать долги, не говорить о других плохо, не брать чужого, не желать смерти другим, не проклинать… Потому что все в этой жизни находится в равновесии. И бумеранги – возвращаются.
– Бред какой-то. Как будто тебя по голове стукнули, а не меня, – со злостью бросил Егор. Выключил свет, лег, отвернулся к стене. Тая тоже легла рядом, молча.
Егор заснул стремительно.
Сам не заметил, как пролетела ночь. Открыл глаза – солнце, за окном переливается зелеными волнами на ветру молодая майская листва.
И так хорошо на сердце, так спокойно.
Зачем он вчера поругался с Таей? Ведь думал же Егор точно так же. И у него теперь были те же самые правила жизни. Они с Таей – единомышленники.
…Она спала рядом, лицо бледное и спокойное, темные волосы разметались по подушке.
Егор долго смотрел на Таю, разглядывал ее пристально, наклоняя голову то так, то эдак, и сам про себя удивлялся – это же она, его Тая, которую он знает тысячу лет. И она совсем не надоела ему. Она волнует его, как в первый день их знакомства. То же ощущение радости, восхищения…
Егор потянулся к ней, сгреб в объятия.
– Погоди, я еще сон смотрю… – пробормотала она.
Он засмеялся, уткнулся лицом ей в шею.
– Щекотно! – Она недовольно фыркнула, хотела его оттолкнуть, но Егор перевернул Таю к себе, поцеловал.
Теплая, пахнущая молочной свежестью кожа плеч. Прохладные твердые соски. Упругая впадина живота, о который Егор потерся щекой.
– Ты колючий…
Не открывая глаз, она протянула руки, прикоснулась к нему.
Ладони Таи – словно шелк. Их прикосновения почти не чувствовались. Но чудесным образом от ее рук шли невидимые волны, которые заставляли мышцы Егора то каменеть, то вновь трепетать.
– Еще. Еще. И так тоже, – просил он.
Потом сам прикоснулся к ней. Чуть отодвинул руку – Тая всем телом потянулась следом.
Оба они уже не могли остановиться, но все оттягивали во времени тот самый момент, перед тем как превратиться в единое целое. Играли, уворачивались, догоняли, дразнили друг друга.
Наконец не выдержали, соединились, замерли на миг, ошеломленные этим моментом. И потом – уже никакого сна, никаких других мыслей, ничего. Вместе. Дальше. К одной цели.
Достигли ее, содрогаясь, одновременно и замерли, не в силах пошевелиться, полностью опустошенные.
– Вот это да, – спустя какое-то время произнес Егор.
Тая засмеялась, оттолкнула его, откатилась.
– Я тебе хотел сказать…
– Что?
– Ничего не бойся. Вот так. Ничего не бойся. – Егор повернулся к Тае, заглянул ей в глаза – не моргая, словно гипнотизируя. – Ты поняла?
– Хорошо, – покорно сказала она.
Опять засмеялась и обняла его за шею.
– Я тебя люблю. Ты даже не представляешь, как я тебя люблю, – мрачно, настойчиво продолжил Егор. – И с нами больше ничего плохого не случится. Только хорошее.
– Да. Да…
Некоторое время они лежали обнявшись.
– Ну все, мне пора, – наконец, сказала Тая. – И тебе тоже.
– Мне только к двенадцати в контору.
– Хорошо же ты устроился! А, ты просил тебе напомнить…
– Позвонить Тягуновым. Помню-помню-помню, спасибо. Да! Я за тобой вечером заеду. Пойдем в какой-нибудь ресторан пировать. Помнишь, я давно обещал?.. Только перед тем заедем ко мне, я кое-какие вещи заберу. Лето началось, жара, а я в свитерах хожу.
