Беверли Бартон - Ночные игры
Грифф шел по гравийной дорожке, которая вела в лес, огибала озеро и возвращалась обратно к дому. Здесь он наслаждался одиночеством и красотой природы.
«Черт побери, Ник, ну почему ты не осталась в постели тем утром? Если бы ты не отправилась на эту утреннюю пробежку. Если бы я проснулся и пошел с тобой. Если бы только.
Где бы ты ни была, будь сильной, дорогая. Будь сильной. Не позволяй ему сломить тебя. Ты должна знать, что я делаю все, чтобы найти тебя».
Грифф был уже у озера, когда зазвонил телефон. Его сердце на секунду замерло. Грифф достал телефон из кармана. Номер был незнакомым.
— Гриффин Пауэлл.
— А ты думал, я уже не позвоню?
Гриффу хотелось спросить: «Как Ник? Она в порядке? Пожалуйста, не причиняй ей вреда. Я дам тебе все, что захочешь, если позволишь ей уйти». Но он молчал.
Сукин сын засмеялся:
— Если хорошо попросишь, я дам трубку Николь.
— Что?
— Что слышал.
Он что, шутит? Или действительно намеревается позволить ему поговорить с Ник? Если этот ублюдок хочет слышать мольбу, он услышит ее. Черт побери, он унизится до этого.
— Будь так любезен, дай мне поговорить с Ник… с Николь.
— Конечно. Видишь, как все просто? Все, о чем я прошу, — это делать то, о чем я прошу.
— Могу я поговорить с ней?
— Передаю ей трубку. Она собирается дать тебе следующую подсказку. Хорошую подсказку, так что слушай внимательно.
— Грифф! — Голос Ник был слабым. В нем были страх и решимость.
— Ник, Ники, дорогая. Где?..
— Испанский мох, — сказала она. — Старинный дом и…
— Ты, сучка! — закричал Охотник.
Грифф услышал звук сильного удара, затем другого и понял, что Ник ослушалась приказа и дала не ту подсказку, которую придумал он. Последнее, что услышал Грифф, был хрип Ник, как будто ей не хватало воздуха.
— Ник! — позвал Грифф. Но в ответ услышал только телефонные гудки.
Грифф сжал кулаки, сошел с дорожки и сделал несколько шагов. Затем размахнулся и со всей силы ударил по стволу старого дерева. Боль пронзила его руку. Но эта боль показалась ему ничтожной по сравнению с той болью, которую он чувствовал внутри и которая разрывала его на части.
* * *
Ник слизнула кровь с губ и сплюнула. Осторожно, чтобы не попасть в своего тюремщика. Ее первым желанием было плюнуть ему в лицо, но она переборола себя. Она знала, что он накажет ее — лишит еды, воды и запрет на ночь в клетке. Следы от двух сильных пощечин горели на ее лице, но она вынесет это, лишь бы подсказка, которую она дала Гриффу, сработала. То, что она передала, не было чем-то особенным, но это должно сузить круг поиска. Если бы она знала, где находится, хотя бы штат, она сказала бы об этом Гриффу. Слова «испанский мох», конечно, не приведут его прямо к ней, но если ее станут искать и агентство Пауэлла, и ФБР — а она знала, что так оно и будет, — эти слова дадут им ниточку, которая поведет в нужном направлении.
Похититель потащил ее через какую-то поляну и бросил под большое дерево, с которого свисала веревка, видимо, оставшаяся от детских игр.
У Ник перехватило дыхание.
— Не двигайся. — Он закинул веревку на плечо. Она стояла там, где он оставил ее, тихая и неподвижная, не зная, что произойдет в следующий момент.
Он достал из кармана нож, потянулся, насколько позволял его рост, и отрезал веревку. Завязав на ней узел, он схватил Ник за плечо, повернул ее и прижал к стволу дерева.
— Если будешь стоять спокойно, я не убью тебя.
Убьет ее? Но ведь сегодня только десятый день! Неужели он нарушит свой план?
Как будто читая ее мысли, он произнес:
— Я не буду убивать тебя окончательно, только чуть-чуть. Ну, отстрелю пару пальцев…
Ник закрыла глаза и ждала. И молилась, стараясь сдерживать слезы и не выглядеть как побитая собака, ждущая удара. Если она будет сопротивляться, он убьет ее. А если ранит и в рану попадет инфекция? Она не сможет быстро убегать от него на охоте, если он отстрелит ей пальцы. Он хлестнул веревкой по ее спине, оставив след на грязной, оборванной рубашке, а затем стал наносить удар за ударом. Ник сжала зубы и постаралась не кричать. Но на десятом ударе веревка прорвала рубашку и полоснула по обнаженной коже. После двадцатого удара Ник застонала от невыносимой боли.
Грифф позвонил Дугу Троттеру и сказал о том, что сообщила ему Ник, затем связался с Сандерсом и попросил его передать информацию всем специалистам агентства. Нужно было сузить территорию поиска до мест, где могли находиться старинные строения и рос испанский мох.
Грифф постарался стереть из памяти звук удара и крик Ник, но он звучал в его голове снова и снова.
Когда Грифф через заднюю дверь вошел в дом, его встретила Иветта. Очевидно, она видела, как он подходил.
— Приехал брат Николь, — сказала она. Грифф кивнул.
— Ты поговоришь с ним сейчас или…
— Да, конечно. — Иветта положила руку на его плечо, он вздрогнул от ее прикосновения.
Она вопросительно посмотрела на него, потом изучающим взглядом прошлась от головы до кончиков пальцев. Остановилась на его правой руке.
— Ты поранился.
— Ничего. Ерунда.
Проигнорировав уверения Гриффа о том, что все в порядке, Иветта взяла его за руку.
— Тебе надо промыть и продезинфицировать рану, — сказала она. — И удалить занозы.
Она погладила Гриффа по щеке.
Слова были не нужны. Грифф знал, как Иветта беспокоится за него. Но не думал, что кому-то из них снова придется вот так стоять и беспомощно смотреть на страдания другого. Он прошел вместе с Иветтой в ванную и позволил ей промыть и обработать рану.
Пятнадцать минут спустя Грифф вошел в гостиную, где Джадд и Линдси пытались составить компанию брату Ник. Молодой человек поднялся навстречу Гриффу. Линдси и Джадд тут же покинули гостиную, оставив их вдвоем.
Грифф сочувственно пожал Чарлзу Дэвиду руку.
— Я разговаривал с твоей сестрой. Она жива.
Слезы появились в глазах молодого человека.
— Но как? Когда? Я не понимаю.
— Сядь. — Грифф подвел его к дивану. — Похититель Ник дал мне возможность услышать ее голос. Она должна была сообщить вторую подсказку, которую он обещал дать мне на десятый день.
— И она дала тебе эту подсказку? — взволнованно спросил Чарлз Дэвид.
— Да, но только не ту, которую хотел он. Она произнесла «испанский мох» и «старинный дом». — Грифф приказал себе сохранять спокойствие и закончил: — Я услышал ее крик, а потом связь прервалась.
Грифф и Чарлз Дэвид обменялись взглядами, которые были красноречивее любых слов. Оба знали, что Ник заплатила высокую цену за свое сообщение.
