Барбара Делински - Наша тайна
— Можете, — произнесла Дебора. Она подумала о том, что рассказал ей Том о своем брате. Ей, наверное, следовало сообщить об этом Джону, но она чувствовала — хотя, может, это и глупо, — что не могла злоупотреблять доверием Тома. — Поторопитесь с отчетом об аварии, Джон. Вы мой должник.
13
Когда Дебора подъехала к дому, автомобиля Майкла там не было. Это обрадовало ее по двум причинам. Во-первых, ей искренне хотелось верить, что он завтракает в кафе. А во-вторых, она была рада, что сможет не видеться с ним еще некоторое время.
Она припарковалась дальше по улице и пошла к дому, неся сумку с лекарствами, кофе и нетронутую глазированную булочку. На небольшой парковке стояли три машины, принадлежавшие секретарше, медсестре и какой-то ранней пациентке, заразившейся от своих детей простудой.
Поставив диагноз «бронхит» и прописав необходимые лекарства, Дебора попрощалась с пациенткой и вышла в холл. Отец так и не приехал.
В его кабинете все лежало на своем месте, но вещей было очень много. Все полки были уставлены книгами — отголосок тех дней, когда журналы еще не выходили в электронном виде. И хотя Майкл жить не мог без своего компьютера, стоящего на письменном столе, избавляться от книг не желал. Так же, как и от подарков юных пациентов, преподнесенных ему за все эти годы — коллекция открыток-«валентинок» на стене, пополнявшаяся каждый год, многочисленные ракушки, камешки и примитивные поделки из лозы и глины. Все они хранили воспоминания. Несмотря на диктаторские замашки, у Майкла было мягкое сердце.
— Собираешься искать бутылку в ящике стола? — спросил отец у нее за спиной. Он бросил стопку журналов на стол и включил свет.
— Нет, — ответила Дебора. — Я бы никогда этого не сделала.
— Почему?
— Потому что это твой стол.
Он спокойно посмотрел на нее.
— Но ты об этом думала.
— На самом деле я думала о тебе и о маме, — сказала Дебора. Да, у нее была идея проверить стол, хотя смелости на это не хватило бы. — Я бы хотела, чтобы мой брак был таким же, как у вас.
— Ты полагала, что так и есть. Я считал, что ты спешишь. Господи, он был хиппи, но ты говорила, что именно это и делает его особенным.
— Так и было.
— Спорный вопрос, судя по поступкам, которые он совершил с тех пор. Но тогда ты твердила, что Грэг единственный и неповторимый и что если ты будешь ждать до окончания колледжа, он уйдет.
— Он и ушел, — заметила Дебора.
— Он ушел два года назад.
Она грустно улыбнулась.
— Он ушел задолго до этого.
— Брак был неудачным с самого начала? — удивился Майкл.
— Нет. Просто не таким, как ваш. Я считаю, это из-за того, что мы оба хотели сделать карьеру.
— По твоим словам, Грэга устраивало то, что ты работаешь врачом.
— Я думала, что устраивает. Права женщин и все такое… Он казался таким современным, идеальным сочетанием вольнодумца и реалиста. На работе Грэг был непревзойденным. Он привносил нестандартные решения в традиционные сферы. Я считала, что он замечательный. — Дебора помолчала. — Я думала, он обожает меня так же, как ты обожал маму.
— Возможно, тогда так и было.
— Возможно, я в нем ошиблась.
— Возможно, ты была слишком молода, чтобы о нем судить.
— О, папа, вовсе нет, — возразила она. — Я была в том же возрасте, что и ты, когда женился.
— В мое время все было по-другому. Моих друзей отправляли во Вьетнам, и некоторые из них не возвращались домой. У нас не было такой роскоши, как время.
Но Дебора покачала головой.
— Многие дети сейчас женятся совсем юными.
— Теперь это зависит от социально-экономических факторов.
— Тем не менее они это делают, и их браки не всегда распадаются. Тогда в чем же наша проблема?
— Эй, не нужно меня в это впутывать.
— Я знаю. Твой брак был идеальным.
Майкл покраснел. Он начинал злиться.
— Если ты собираешься рассказать мне о том, чего я не знал о своей жене…
— Нет, я не об этом. Я говорю серьезно. Твой брак был идеален. — Дебора сделала ударение на слове «был». — Я не могу вспомнить ни одного случая, когда вы с мамой поссорились. Я думала, что все браки такие. Возможно, я ожидала слишком многого. Возможно, я видела в Грэге то, чего в нем просто не было.
Майкл сел за стол и включил компьютер.
— Если ты что-то и нафантазировала, то виновата в этом сама. Я никогда не говорил тебе, чего ожидать.
— Нет. Но дети видят своих родителей, и эти отношения становятся для них эталоном.
Он потянулся за своими очками.
— Не похоже, что твоя сестра видела то же самое.
— Нет, видела. Джил знала, что было у вас с мамой. Как ты думаешь, почему она так и не нашла подходящего парня?
Не отрывая глаз от экрана, Майкл проворчал:
— Потому что слишком обидчивая.
— Не обидчивая. Переборчивая. Она хотела кого-то такого же сильного, как ты.
Он взглянул на Дебору.
— Не льсти мне.
Она вдруг потеряла терпение.
— Я не льщу. Дело в восприятии — восприятии и ожиданиях. Я видела определенную модель и воспринимала некоторые вещи как само собой разумеющееся. Ясно, что этого делать не следовало. Но мы говорили о Джил. Проблема в том, что родительские ожидания давят на ребенка.
— Джил не ребенок.
— Ребенок. Она твой ребенок. И всегда им будет.
Майкл посмотрел на нее поверх очков.
— Разве нам не нужно принимать пациентов?
— Она не может делать все так же, как ты. Но это не значит, что то, что она делает — плохо. Кондитерская — сказочное место, и Джил прекрасно справляется.
— Хорошо.
— Разве ты не рад за нее? Чего же еще желать для своих детей, если не уверенности в том, что они счастливы?
— Многого. Защищенности. Роста. Большего успеха, чем достигли мы.
Дебора вспомнила, что говорил Джон.
— Это может оказаться невозможным. И что тогда? Это будет означать, что они неудачники?
Отец выпрямился.
— Это ты мне скажи. Ты хочешь, чтобы твой сын играл в бейсбол, но он плохо видит. Неужели он действительно получает удовольствие от этих игр?
Дебора подумала о Дилане, и ее сердце сжалось от страха.
— Для ребенка хорошо быть частью команды.
— Конечно. Это мы так считаем. Только так ли это на самом деле? Разве ему лучше от того, что он худший игрок в команде…
— Он не худший.
— Ты не понимаешь, Дебора. Дилан не видит мяча, по которому нужно ударить. Он не видит, куда его нужно отбить. Но с другой стороны, он хороший маленький музыкант.
— Дилан никогда не станет профессиональным пианистом, — сказала Дебора, думая о том, как папа поступил с Джил. — Я не хочу на него давить.
