Кэтрин Куксон - Цена счастья
— Я много чего о тебе запомнил за те несколько дней, что был здесь... до отъезда. Я помнил тебя маленькой тщедушной девочкой, а когда вернулся, увидел взрослую красивую девушку. Это было для меня неожиданностью. А помнишь, как я спас тебя от той фабрики, куда ты собиралась идти работать?
— Разумеется, Джефф, я никогда не забывала об этом, — голос Лиззи сразу стал серьезным.
— Эй, перестань! Я же пошутил! Я вовсе не собираюсь требовать за это медаль. Хотя кто знает? Пойди ты на фабрику, может, в конце концов вышла бы замуж за ее владельца!
— Вполне возможно, иногда случаются и более странные вещи, — Лиззи усмехнулась. — Вдруг ему на старости лет понадобилась бы сиделка?
Джефф ухмыльнулся.
— А что? Может, и так... Только я не очень представляю тебя катящей инвалидное кресло! — Он вздохнул и с неожиданной тоской в голосе добавил: — А ведь это будет первое Рождество без мамы... Ты знаешь, меня здорово беспокоит отец: он стал ко всему безразличен, ничто его, похоже, не интересует. — Джефф помог Лиззи сесть на диван, а сам расположился в кресле напротив. — Странное дело: некоторые могут любить только один раз, вот как отец. Я даже не знаю, хорошо это или плохо.
Лиззи задумалась. Размышляя о своем будущем, которое могло быть связано с Джеффом, она не раз вспоминала о его предыдущей... связи с женой Ричарда.
Ричард... Иногда бывали моменты, когда она страшно тосковала по нему, не вполне понимая причины этой тоски. Возможно, ей просто нравилось говорить с ним, смеяться вместе над чем-нибудь. Лиззи не раз отмечала про себя, что у Ричарда замечательное чувство юмора.
Правда, Джефф тоже был большой шутник, однако его шутки были какими-то однобокими. Казалось, что он доволен больше всех, в то время как жертвы его розыгрышей редко бывали от них в восторге.
Лиззи недоумевала, с чего вдруг стала так придирчива к Джеффу? Это было просто глупо с ее стороны. Надо благодарить судьбу, что у нее есть такой умный и надежный друг.
В холле зазвонил телефон. Трубку сняла Мэг.
— Это мистер Боунфорд, — крикнула она.
— Я отвечу, — Джефф поднялся.
— Нет, Джефф, я сама! — Лиззи вскочила с дивана и заспешила к телефону, чувствуя на себе тяжелый взгляд Джеффа.
— Привет, Ричард, — сказала она в трубку.
— Привет, Лиззи! Как ты там?
— Все нормально, спасибо! А как дела у тебя?
— Не жалуюсь. Лиззи, я сейчас в Ньюкасле, как ты думаешь, мне можно к вам заехать?
— О, конечно, Ричард, приезжай! Ты был в госпитале?
— Нет, просто приехал по делам и подумал, что хорошо было бы повидать тебя.
— Разумеется, Ричард, я буду очень рада.
— У вас там не слишком снегу навалило?
— Нет, дороги почти чистые.
— Тогда, думаю, где-то через час я буду.
— Прекрасно, Ричард, до встречи!
Положив трубку, она увидела Джеффа, стоящего в дверях гостиной. Проходя мимо, Лиззи услышала, как он передразнил ее:
— «Я буду очень рада! Прекрасно, Ричард», — но когда она села на диван, уже более серьезно сказал: — Надеюсь, ты понимаешь, что даешь ему повод думать...
— ...что он по-прежнему является моим другом, — закончила за него Лиззи. — И совсем не важно, какое мнение по этому вопросу сложилось у тебя. Повторяю, он был и остается моим другом!
— Ну, если ты настаиваешь...
— Да, я настаиваю!
— Тогда нам следует поговорить честно!
— Честно? Не понимаю, о чем ты.
— Лиззи, ты очень хорошо все понимаешь. Давай подождем, пока родится ребенок, а там разберемся.
Лиззи промолчала, Джефф резко повернулся и вышел из гостиной.
Лиззи надеялась, что Джефф поймет ее отношение к Ричарду и не станет осуждать ее за дружбу с ним. Но она также понимала, что Джефф не такой человек, что он не станет делиться ею ни с кем. «Странно все поворачивается, — думала Лиззи, — выбор остается за мной, но мне надо думать не о себе, а о будущем ребенке». В этом доме она была счастлива и со временем, возможно, будет счастлива снова. К тому же, когда кончится война, она останется единственным близким человеком для Джона и Джеффа. А Мэг уедет обратно в Шилдс, это стало ясно теперь, когда участились ее поездки в родные сердцу места.
Что ж, можно считать, что решение принято. И теперь ей надо подумать о том, как помягче сказать о своих намерениях Ричарду. Он славный парень, он все поймет и не будет обижаться...
Прошло почти два часа, прежде чем появился Ричард. Открыв дверь, Лиззи сразу обратила внимание на то, что состояние его лица явно улучшилось, но решила пока не говорить об этом. Ричард прошел на кухню, поздоровался с Мэг, положил на стол два плоских свертка, один из которых подвинул поближе.
— С Рождеством, Мэг! Это — от моей матери.
— Мне? Подарок от вашей матушки? О, мистер Ричард, как это мило с ее стороны!
Повернувшись к Лиззи, Ричард указал на второй сверток:
— Это тоже от матери. Только не спрашивай, где она достала шерсть, я все равно не знаю. Знаю только, что у нее много друзей...
Мэг развернула подарок первой, и кухню наполнили ее восторженные восклицания.
— О-о! Я всю жизнь мечтала о таком джемпере, честное слово, мистер Ричард! Неужели ваша матушка сама его связала?.. О!..
— Да, Мэг, и она же придумала рисунок. Правда, я высказывал свои соображения по поводу размера... в особенности об окружности груди...
Мэг приподняла ладонями свою все еще довольно пышную грудь.
— Это у вас отлично получилось, мистер Ричард!
Все рассмеялись, а Лиззи тем временем развернула свой подарок. Это оказался кардиган из мягкой ангоры.
— Ричард, какая прелесть! — воскликнула Лиззи. — И какой мягкий... О, я должна обязательно позвонить Эдит и поблагодарить ее. Ведь это очень трудоемкая работа!
Ричард улыбнулся.
— Ты бы видела, с каким удовольствием она перебирала спицами... Ну, а как у тебя дела?
Вместо Лиззи ответила Мэг:
— Она расскажет, как ее дела, в гостиной, а я пока принесу чаю, — он уже полчаса как вскипел. А почему вы задержались, мистер Ричард?
— Дело в том, Мэг, что на ближайший автобус я опоздал, поэтому мне пришлось прогуляться от Фуллеровского перекрестка.
— О, понимаю! Тогда горячий чай — это как раз то, что надо! Я сейчас все организую.
Выйдя из кухни, Ричард спросил:
— А где Джефф?
— Он поехал в Дурхем купить кое-что. Должен уже вот-вот вернуться.
В гостиной они некоторое время молчали и, глядя друг на друга, ощущали некоторую неловкость.
Первой заговорила Лиззи.
— Твой глаз... Врачи проделали замечательную работу! И с губой стало гораздо лучше!
Ричард пожал плечами.
— Не знаю, как насчет «замечательно», но, признаюсь, стало действительно немного лучше.
