Мария Захарова - Поздняя оттепель (СИ)

Найти? Вернуть? Для чего? Как?

Как образумить ту, что уже сделала свой выбор? Ту, которая выбрала жизнь без него?

Вопросы… сплошные вопросы. А тот, кто поставлен смотреть за человеческими жизнями, привычно молчит!

Впрочем, Константин кривил душой. Не договаривал. Пытался снять с себя ответственность и не преуспевал в этом. Чувство вины не отпускало мужчину. Вины за то, что пустил все на самотек. Что сдался. Что не нашел в себе сил пойти против судьбы. Должен был, но сдался.

А еще была злость. Не только на себя, на нее тоже. За что, что перешагнула, пошла дальше. За то, что научилась жить без него. Он, вот, не смог. По факту не забыл, не отпустил, не разлюбил. Пытался заменить и что? Нашел постоянное, внешнее напоминание!

Только Катя не Зоя, и никогда ею не станет! Не сможет! Для него не сможет!

Права мать! Расставание подкосило, похлеще аварии. Расставание сделало его одиноким.

Земля детства по какой-то необъяснимой причине вновь встретила пасмурным небом и мокрым асфальтом. Впрочем, ничего удивительного. Это время года всегда было плаксивым. Дожди в начале мая — привычная погода для этих мест.

От аэропорта Константин ехал на такси. Сперва до гостиницы немного отдышаться, настроиться, а уже через неделю на взятом в прокат автомобиле рванул в село — определяться с фронтом работ, где недостроенный дом встретил его сиротливым взглядом пустующих оконных глазниц, будто спрашивая — на кого ты меня покинул?

Мужчина прошелся по двору, оценил нанесенный ущерб — любители чужого добра не раз наведывались сюда. Вынесли все, что плохо лежало, и не только. Даже летний душ разобрали, и столь любимую Галимом уборную.

Костик покачал головой. А чего он собственно ожидал? Что никому не пригодятся мешки с цементом? Или песок? Вокруг сплошные стройки: пока ехал мужчина насчитал как минимум шесть новых коттеджей. Когда только успели?! Зима едва закончилась.

Сделав в блокнот пометки, Константин вышел на улицу и закрыл ворота. Нужно бы сразу уйти, сесть в машину и уехать, но взгляд волей-неволей обратился к соседнему участку. Так ничего не изменилось. Все тот же кособокий забор, заваливающаяся в сторону улицы калитка, облупленные стены деревянного домишки. Похоже дядя Толя не нашел припрятанный для него конверт!

Потоптавшись на месте некоторое время, Константин решил поздороваться. Смысл скрывать? Так и так не столкнуться не получится. Да и про деньги спросить следовало. От чистого сердца оставлял, жаль, если пропали.

Анатолий Борисович встретил приветливо. Руку крепко пожал. Пригласил в дом.

Костик воспротивился.

— В другой раз. Скоро часто видеться будем, — указал на собственный недосторой. — Тогда и зайду.

Старик покачал головой.

— Зря, ох зря. Мои хозяюшки такой борщ наварили — закачаешься! — с ухмылкой. — Скоро должны вернуться. В магазин пошли.

Константин растерялся. Неужто дед на старости лет решил семьей обзавестись? Насколько помнил — одинокий он. Схоронил всех: Зоя говорила.

Анатолий Борисович между тем продолжал настаивать.

— Да ты стесняйся, входи. Гостем будешь. Только вот пожурю тебя для начала. Ты зачем меня в краску вогнал, а?

— В краску?

— А то, конечно! Мне чужого добра не надо. Не для того жизнь прожил, чтобы подачки принимать.

Костик, наконец, сообразил, о чем речь. И обрадовался.

— Это была не подачка, а благодарность. За Тасю. За Зою. За ваше неравнодушие.

— Неравнодушие, говоришь? — Хозяин перестал хмуриться. — Тогда вот тебе мой совет — входи и борща отведай, а то пожалеешь.

Суп и правда был выше всяких слов. С первой ложки понятно. Впрочем, есть не хочется, но старик смотрит пристально и молчит. И как будто ждет чего-то.

Константин прочистил горло.

— А эти деньги вы потратьте, Анатолий Борисович.

— Просто Толя…

— Вон сколько всего нужно. Если хотите, я помогу.

— Поможет он… У самого огород непаханый. Да ты ешь, ешь, не стесняйся.

— Я надолго приехал. Успею, — не совсем понимая, отчего главный вопрос все еще не прозвучал. Сомнительно, что старику безразлична судьба тех, кого приютил прошлым летом. — Серьезно, обращайтесь, если что…

— Да не нужно мне ничего. На мой век хватит. Это вам — молодым о будущем думать надо.

— Так мы и думаем, дядя Толя, — на "просто Толю" не решился. — Вот, дом строю.

— Строит он… Больно долго… — Старик не договорил. Заулыбался, глядя куда-то поверх плеча Константина. — А вот и мои девочки вернулись! — спеша встречать.

Костик опустил не донесенную до рта ложку. Знакомиться — никакого желания, но никуда не денешься. Что называется, влип!

Он собирался подняться, когда с грохотом распахнулась входная дверь и знакомый детский голосок взволнованно возвестил:

— Деда Толя, мама яйца разбила!

— Это как же так? Почему? — со всей серьезностью. Словно не к ребенку обращался.

Мужчина прирос к стулу.

— Папа Костя приехал!

Эпилог

— Нет, мам, нет! Никакого официоза! Если будешь наседать, мы вообще по-тихому распишемся. Зоя, скажи ей!

Константин отстаивал их общую точку зрения и несколько завелся из-за того, что мать продолжала гнуть свою линию.

— Серьезно, Эля. Ненужно этого. Я не в первый раз замуж выхожу…

Зоя подала голос. Женщина сильно изменилась, с момента их, так называемого, расставания. Она больше не шла у всех на поводу, предпринимала попытки отстаивать собственное мнение, ареал которого значительно расширился и перестал казаться интересов одного единственного человека — дочери.

Конечно, до полного излечения было еще далековато, но первый шаг сделан, а значит и выздоровление не за горами. Константин очень на это рассчитывал.

— А ты вообще молчи! — Мать понесло.

В принципе, чего-то подобного Костик и ожидал. А сейчас понимал, что просто так с них не слезут. Эмиля эту догадку усердно подтверждала.

— Говоришь так, как будто отгуляла за здрасти, а на самом деле? Кафе-то хоть было?

— Мама!

— Не мамкай! Дима, поддержи! — Михалыча угораздило появиться в гостиной.

— Поддержать? В чем?

— Они отказываются играть свадьбу! — ткнув указующим перстом в несговорчивых.

— И? — Капитулируя, мужчина вскинул руки. — Без меня, дорогая. Без меня. Праздники не по моей части. Договаривайтесь сами, — вполне натурально изобразив испуг.

Или не изобразив? Чем черт не шутит! Михалыч хоть и потакал во всем жене, как и все остальные должен был иметь точку невозврата. Почему не сейчас? Не в этом вопросе?