Влекомая тьмой - Мишель Хёрд
Господи, я больше никогда не выпущу тебя из виду.
Мне нужно купить ей маячок.
И нанять охрану.
Я хочу, чтобы она всегда была под защитой.
Подняв руку, я нежно провожу пальцами по ее волосам.
Так вот каково это — любить женщину всем сердцем.
Когда ей угрожает опасность, я чувствую только мучительную боль, а когда она рядом и в безопасности — умиротворяющее спокойствие.
Мой взгляд скользит по ее лицу, замечая синяки, которые сегодня выглядят намного хуже.
Она прошла через ад.
Как бы мне хотелось стереть ей память.
Я продолжаю водить рукой по ее голове, но потом она начинает шевелиться и бормочет:
— Прекрати.
Убрав руку, я жду, что она снова успокоится, но вместо этого ее дыхание учащается, и она сжимает подушку под головой, а ее тело становится ужасно напряженным.
— Нет-нет-нет-нет-нет. — Ее голос сдавлен паникой.
— Tesoro, — бормочу я, легонько тряся ее за плечо, чтобы она проснулась.
— Прекрати!
Когда из нее вырывается крик, я успеваю подхватить ее, когда она вскакивает, широко раскрыв глаза. Ужас омрачает ее лицо, отчего она выглядит чертовски бледной.
— Это всего лишь сон, — говорю я, прижимая ее к себе.
Она качает головой, ее дыхание не успокаивается. Пальцы крепко сжимают свитер на мне, а тело сильно дрожит.
— Ты в безопасности. — Я начинаю укачивать ее, надеясь, что это поможет ей успокоиться. — Я здесь, Tesoro. Никто не сможет добраться до тебя.
Она прижимается ко мне, и проходят минуты, после чего ее дыхание приходит в норму. Она не двигается, оставаясь неподвижной в моих объятиях, уткнувшись лицом мне в грудь.
Ее голос звучит призрачно, когда она шепчет:
— У меня были галлюцинации, когда Мэнди гладила меня по волосам, но, думаю, это была Милания.
Черт, я спровоцировал ее травму.
— Прости меня. Я больше не буду этого делать.
— Что? — Поднимает она голову и бросает на меня растерянный взгляд.
— Пока ты спала, я гладил тебя по волосам, и это, должно быть, спровоцировало тебя, — объясняю я. — Прости, Tesoro.
— О. — Пытается она храбро улыбнуться мне, несмотря на разбитую губу. — Не волнуйся. Я в порядке.
Господи, эта женщина невероятна.
Она замечает, что я смотрю на нее, и спрашивает:
— Почему ты так на меня смотришь?
— Я просто думаю, что ты самая сильная, самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал, и мне чертовски повезло, потому что ты моя.
— Да? — Улыбка растягивает ее губы, и, опустившись на колени, она обнимает меня за шею. — Я твоя?
— Да. — Заключив ее в объятия, я смотрю в ее серые глаза, пока не теряюсь в них. — Ты моя, Иден. Я никогда тебя не отпущу.
Она подносит руку к моему лицу и проводит пальцами по моей челюсти.
Охваченный этим моментом, мое сердце переполняется любовью к ней, и впервые в своей жизни я говорю эти слова женщине.
— Я люблю тебя.
Вместо того, чтобы выглядеть счастливой, лицо Иден начинает морщиться, и через секунду она заливается слезами.
Я уже готов снова прижать ее к груди, когда она смотрит на меня сквозь слезы.
— Ты не представляешь, как много эти слова значат для меня. — Прижимается она поцелуем к моим губам. — Это все, чего я когда-либо хотела. Просто чтобы меня любили такой, какая я есть.
Господи.
Услышав, как сильно она нуждалась в любви, я пожалел, что не встретил ее намного раньше.
— Я люблю тебя, Иден, — повторяю я, мой голос немного охрип от эмоций. — Так чертовски сильно, что мне кажется, будто сердце вот-вот разорвется.
Она хихикает и, наконец, одаривая меня счастливой улыбкой, прижимается ко мне. Она шепчет мне на ухо:
— Я тоже тебя люблю, детка.
Ее заявление захлестывает меня, успокаивая тьму, которая разбушевалась во мне за последние два дня.
Возможно, мы немного поторопились, но нам обоим нужно было услышать слова, которые свяжут нас вместе на всю жизнь.
Лежа с Иден в своих объятиях, я нежно целую ее, стараясь не причинить ей боли.
Как только Иден издает жалобный стон, Эсмеральда кричит с порога:
— Обед готов.
— Пойдем, — говорю я, вытаскивая Иден из кровати.
Мы выходим из комнаты и, спускаясь по лестнице, встречаем взволнованную Беллу. Я беру на руки свой комочек шерсти и глажу ее по голове, пока иду на кухню.
Увидев Тайрона за кухонным столом, уже принимающегося за еду, мои губы растягиваются в улыбке.
— Ты хорошо устроился? — Спрашиваю я, открывая холодильник, чтобы взять два пива.
— Да. Эсмеральда милая.
Моя бровь приподнимается, когда я вижу интерес в его глазах в ту секунду, когда моя домработница входит на кухню.
Ставя перед ним пиво, я говорю:
— Знаю. Она мне как мать.
— А мне пива не дадут? — Спрашивает Иден, присаживаясь за стол.
— Нет. — Пристально смотрю я на нее. — Ты все еще восстанавливаешься.
Я сажусь рядом с ней, когда Тайрон спрашивает:
— Как ты себя чувствуешь, малышка?
— Пока не особо хорошо. — Всплескивает она рукой. — Завтра почувствую себя лучше.
Эсмеральда ставит перед нами две тарелки куриного супа, и от этого я хмурюсь.
— Я не болен.
— Мы все едим то, что ест Иден, — ворчит она на меня.
Как только я уже планирую с ней поспорить, она приносит стопку сэндвичей с жареным сыром.
— Так-то лучше, — бормочу я, взяв один из них.
Моя домработница садится рядом с Тайроном и кладет ему на тарелку еще сэндвичи.
Некоторое время мы едим в тишине, затем Тайрон говорит:
— У тебя хороший дом, Дарио. Немного великоват, но все равно уютный.
— Какова была твоя реакция, когда ты впервые вошел в пентхаус? — Спрашивает Иден.
Тайрон просто пожимает плечами.
— Он был немного ошеломлен, — перебивает его Эсмеральда. — Он также назвал меня мэм, как это сделала Иден, когда мы познакомились.
— Ощущение было, что я встречаюсь с членами королевской семьи или что-то в этом роде, — бормочет Тайрон.
Пока мы продолжаем есть, я то и дело поглядываю на Иден, чтобы убедиться, что она рядом.
Она ест не так много, как я ожидал.
Она отодвигает миску и улыбается Эсмеральде.
— Спасибо за обед. Могу я помочь прибраться?
— Нет, это моя работа, — отвечает Эсмеральда. — Ты можешь вернуться в постель и побольше отдохнуть. — Она бросает на меня серьезный взгляд. — Не мешай ей отдыхать.
— Да, мэм, — бормочу я, доедая последний кусок сэндвича.
Иден встает и сжимает руку Тайрона, после чего выходит из кухни, а Белла следует за ней.
Как только она уходит, Тайрон переключает свое внимание на меня.
— Как у нее дела на самом деле?
Я качаю головой.
— Не уверен. Она через многое прошла, так что
