Слезы спасения - Мишель Хёрд
Пожалуйста, пусть она будет здесь.
Ухватившись за стену, я подтягиваюсь, а затем спрыгиваю на задний двор. Я подхожу к бронированной двери, но не успеваю подтвердить свою личность на биометрическом сканере, как дверь резко распахивается.
— Изабелла! – Ана кричит, а потом обвивает руками мою шею.
Я заключаю ее в крепкие объятия, моя душа вздыхает с облегчением.
Слава Богу.
Тело Аны начинает подрагивать, а затем она плачет, крепче прижимаясь ко мне.
— Прости, что так долго, – шепчу я, и слезы наполняют мои глаза. Когда они падают, их переполняет огромное облегчение оттого, что Ана в безопасности.
Ошеломленная, я теряю контроль над своими эмоциями и плачу о любви, которую испытывала к Алексею, и о том, как он использовал ее, чтобы унизить меня. Душевная боль грозит сожрать меня заживо.
Каким-то образом мне удается завести нас в дом, чтобы я могла закрыть бронированную дверь. Затем мы опускаемся на пол, прижимаясь друг к другу.
— Я... так волновалась, – бормочет Ана. – Я думала… Я потеряла тебя.
— Меня не так-то легко убить. – Я пытаюсь рассмеяться, но это заглушается всхлипом. – Я немного задержалась.
Ана отстраняется и вытирает щеки тыльной стороной ладоней, рыдания сотрясают ее. Затем она смотрит на меня, и ее лицо снова морщится, когда она тянется к шраму, который исчезает у меня под линией роста волос.
— Что случилось?
— Это долгая история. – Я поднимаюсь на ноги и помогаю подняться Ане, а затем мы идем в гостиную. Когда мой взгляд падает на алтарь, который Ана сделала для меня, я чувствую удар в своей душе. – Боже, Ана. – Я притягиваю ее к себе, не в состоянии представить, какую душевную боль ей пришлось пережить, думая, что я умерла.
— Я никогда не переставала молиться.
Я закрываю свои горящие глаза, а потом просто обнимаю единственного человека, которому никогда не было на меня плевать.
— Я так рада, что ты додумалась прийти сюда.
Ана отстраняется.
— Мужчины пришли на конспиративную квартиру сразу после нападения на особняк. Я схватила девочек и воспользовалась подземным туннелем, чтобы сбежать.
На моем лбу появляется морщинка.
— Как выглядели эти мужчины?
Ана начинает спускаться в подвал.
— Они засняты на записях с камер наблюдения.
Когда я вхожу в комнату, на моих губах появляется улыбка, потому что Ана установила системы безопасности точно так, как я ей показывала.
Она показывает отснятый материал, а затем я наблюдаю, как Карсон и Дэмиен обнюхивают дом. Я выдохнула, чувствуя облегчение от того, что это были они.
Ана бросает на меня взгляд.
— Кроме того, у меня есть это. – Она нажимает кнопку воспроизведения, и мне приходится наклониться ближе, потому что отснятый материал зернистый и темный. Внезапно две старшие девочки бросаются вперед, и на мгновение Алексей выходит на свет. Он наблюдает за девочками, вероятно, чтобы убедиться, что они благополучно добрались до меня, а затем снова исчезает в темноте.
Значит, это был он.
Алексей пошел за двумя старшими девочками.
Выпрямляясь, я встречаюсь взглядом с Аной.
— Эти двое мужчин пришли в дом за девочками, потому что я пострадала. Я не думаю, что они знали о тебе и хотели помочь девочкам.
У меня щемящая боль в сердце, и я не хочу думать о том, что Алексей сделал что-то хорошее. Это заставит меня смягчиться по отношению к нему, а он этого не заслуживает.
— Ты в порядке? – спрашивает Ана, вставая со стула.
Я киваю.
— Да. – Я указываю на лестницу. – Давай поднимемся в гостиную и избавимся от этого алтаря. Тогда я расскажу тебе, что произошло.
Пока я убираю со стола свечи, четки, цветы и свою фотографию, Ана приносит нам что-нибудь выпить.
Когда мы устраиваемся поудобнее на диване, я делаю глоток воды, затем говорю:
— Хьюго выстрелил в меня, и я упала с вертолета. Алексей отвез меня в Лос-Анджелес.
Глаза Аны скользят по мне.
— Ты, должно быть, сильно пострадала, если тебе потребовалось так много времени, чтобы прийти в себя.
Я качаю головой.
— У меня была амнезия.
Шок отражается на лице Аны.
— Что?
— Я потеряла все свои воспоминания о последних четырех годах. – Я делаю глубокий вдох, мое сердце ноет. – Алексей солгал и сказал, что у нас были отношения. Я не знала ничего лучшего, поэтому осталась с ним.
Ана качает головой, черты ее лица напрягаются, как будто она чувствует мою боль.
Я опускаю глаза на стакан в своей руке.
— Он одурачил меня, Ана. Я влюбилась в этот спектакль и действительно думала, что он любит меня в ответ.
— Изабелла, – бормочет она, а затем забирает у меня стакан, когда я начинаю разваливаться на части.
Я падаю духом в объятиях моей подруги, зная, что это безопасное место.
— Я чувствую себя такой униженной, – плачу я ей в плечо.
— Я знаю, – шепчет она, проводя рукой по моей спине. – Мне жаль.
— Я действительно… любила его. – Рыдания разрывают меня, когда я позволяю сердечной боли проходить сквозь меня, признавая вслух свои истинные чувства.
— Шшш... – Ана дает мне утешение, в котором я нуждаюсь, и когда падает последняя слезинка, она отстраняется и вытирает влагу с моих щек. – Это только сделает тебя сильнее. Хорошо?
Я киваю и прерывисто выдыхаю.
— Мне просто нужно было выплеснуть это, чтобы я мог оставить это в прошлом.
Она кивает.
— Я знаю.
Мгновение мы пристально смотрим друг на друга, а затем по лицу Аны расплывается умопомрачительная улыбка.
— Я так рада, что ты вернулась.
Ее улыбка оживляет мое разбитое и растоптанное сердце, и она проливает свет сквозь тьму.
— Ана, – шепчу я в полном благоговении, – ты улыбаешься.
Она что-то бормочет, а затем снова обнимает меня.
— Конечно. Ко мне вернулась моя подруга. Ты моя единственная семья, и я была так потеряна без тебя.
Ана – моя семья.
— Отныне мы будем держаться вместе, – добавляет она.
Я киваю.
— Только мы двое. Всегда.
Мне не нужен Алексей.
Глава 23
АЛЕКСЕЙ
Стоя перед окном в нашей спальне, я проверяю устройство слежения, которое я вставил между бриллиантом и ободком обручального кольца Изабеллы. Оно показывает, что она в Панаме.
Она не сняла кольцо.
— Что в Панаме, детка? – шепчу я, наблюдая за
