Дорога к тебе и от тебя (СИ) - Лина Эдриан
Он — мой кислород. Даже вот такой закрытый, непостижимый, грубый. Но быть с ним рядом как ходить по стеклу — слишком много нескончаемой боли. Я не верила и не надеялась, что между нами может быть нормально, хорошо, счастливо. А выбирать человека, с которым я заведомо буду много страдать, я не была готова.
И мне хотелось испариться, исчезнуть, раствориться. Перестать существовать. Я не хотела ничего решать. Не хотела изменений в своей жизни. Но и как прежде больше не могла.
В дверь позвонили. Я вздрогнула, не ожидавшая гостей. И как была, в фартуке, измазанном краской, и с кисточкой в руке пошла открывать. Посмотрела на себя в зеркало в коридоре. Волосы собраны в гульку на голове, пряди выбились и тоже были покрашены краской — где-то желтой, где-то синей. На лице цветные следы. Периодически я терла его рукой, которая была вся в краске из-за того, что я смешивала ее прямо пальцами.
Распахнула дверь, изумленно посмотрела на гостя и попробовала сразу же захлопнуть обратно. Но Тимур резко поставил ногу, не позволив закрыть.
— Уходи, — отчеканила с вызовом.
Но Тимур, совершенно не слушая меня, открыл дверь шире и прошел внутрь, захлопнув за собой. Оглядел с интересом мой внешний вид.
— Ты мне снишься? — решила вдруг спросить я. Просто его появление здесь было слишком неожиданным, чересчур нереалистичным.
Он усмехнулся, а потом резко прижал меня к стене.
— Соскучился, — выдохнул он мне прямо в губы, пронзая горячим взглядом.
Я выронила кисточку, как загипнотизированная смотря в его глаза.
— Издеваешься? — тихо прошептала я.
— Почему? — удивленно спросил он.
— Ненавижу тебя, — невпопад ответила ему.
Он усмехнулся еще шире, будто довольный моим ответом.
— Это хорошо, — промурлыкал он мне в губы и резко прижался поцелуем.
Я сжала зубы, не пуская его язык в свой рот. Руками уперлась в плечи, пытаясь оттолкнуть. Отвернула голову. Тогда его губы коснулись шеи, облизывая и втягивая кожу.
— Это несмешно! Ты должен прекратить, — зло отчеканила я, все еще пытаясь освободиться.
— Навряд ли, — прозвучал уверенный ответ.
Я зарычала, злясь на него. За то, что делает то, что хочет. За то, что разрушает меня и мою жизнь. За то, что я так на него реагирую, так сильно по нему схожу с ума.
Я начала бить кулаками, куда попадала. Плечи, грудь. Толкала его. Он практически навалился, прижав к стене, и у меня в итоге не получилось отодвинуть его даже на миллиметр.
— Уйди, уйди, уйди, — продолжала зло рычать, пытаясь оттолкнуть. Но легче было сдвинуть гранитную стену, чем Тимура Старцева.
Он внимательно наблюдал за мной и, кажется, наслаждался всем происходящем. Потом, когда ему надоели мои бесполезные попытки вырваться, он схватил руки за запястья, соединил, поднял наверх над головой. Я зарычала еще отчаянней. Тимур поймал этот момент и просунул язык в мой рот. Я сжала зубы, кусая его. Он хрипло выругался. Второй рукой схватил за челюсть, сильно сдавливая, так что я непроизвольно приоткрыла рот. И все-таки погрузил свой язык в мой рот, исследуя, поглощая. Я не могла пошевелиться и лишь зло и громко дышала.
— Саш, сдайся мне, — хрипло прошептал он в губы, заставляя всю покрыться мурашками.
— Зачем? Когда я тебе надоем? — рвано ответила я.
— А что если никогда? — заглядывая мне в глаза, сказал Тимур.
И мое сердце поверило. Не я, а сердце. Оно дрогнуло и сжалось, сдаваясь, покоряясь, принимая все, что он готов дать.
Его губы в этот раз целовали нежно, медленно обводя контур моих губ, не нападая, не подавляя, а приглашая.
И я ответила на поцелуй. Сама поддалась вперед, сдаваясь. Это было глупо, неправильно, но я ничего не могла поделать. Бывает так иногда в жизни, что ты просто не можешь по-другому, не можешь иначе. Тимур очень точно описал это несколько дней назад. Тогда я не поняла, но поняла сейчас.
“— Зачем? Зачем это все? — спросила я у него.
— Не могу иначе, — хрипло, резко. — И ты тоже не можешь, — уверенно заявил он, смотря в мои глаза”.
Я просто не могла по-другому. Наверное, если бы мне сказали, что за все происходящее здесь, меня завтра сожгут на костре, даже это не остановило.
Я ненавидела себя. За слабость, глупость. За то, что так легко сдалась. За то, что сама подписала себе приговор. И самостоятельно разрушила все, что строила. Я не могла по-настоящему ненавидеть его. По крайней мере, пока. Почему-то я винила больше себя во всем произошедшем, хотя это он проявлял инициативу и ломал мое сопротивление. Но я ведь поддавалась? И я хотела поддаться. Я знала, что если бы мне действительно было все равно, всего, что произошло, никогда бы не случилось. Но я хотела… потому что так и не смогла разлюбить самого ужасного и невероятного мужчину в своей жизни.
Глава 20. Ненавидеть себя
Утром просыпаюсь от нежных поцелуев. Я лежу на животе и чувствую аккуратные касания на своей спине. Веду немного плечом, желая еще поспать.
— Динь… — возмущенно бормочу.
В следующую секунду резко открываю глаза, поворачиваясь и натыкаюсь на темный, горящий взгляд Тимура. В тот же момент, как я назвала имя мужа, я вспомнила, что было вчера и кто меня сейчас целовал.
По лицу Тимура сложно понять его реакцию. Ничего не говорит, встает с кровати и идет в сторону ванной. Он полностью обнажен, поэтому мой взгляд сосредотачивается на его упругих, невероятно красивых ягодицах, пока он не скрывается за дверью.
Еще несколько минут я лежу в кровати, смотря в потолок и осмысливая все случившееся. Мы спали в гостевой комнате на первом этаже, не в нашей спальне с Денисом, но это никак не уменьшало моей вины в произошедшем. Кажется, вчера все вышло на какой-то абсолютно иной уровень. Теперь невозможно было притвориться, что ничего не происходит, что все еще можно починить, склеить. Нельзя. Больше нельзя.
Встаю с кровати и иду следом за Тимуром. Он уже стоит в душевой кабине, спиной ко мне. Подхожу ближе, любуюсь его поджарым, мускулистым телом. В отличие от моего мужа, у Тимура более сухое телосложение — явно выражены мускулы, пропорции тела и даже вены на руках.
Открыв дверцу душевой, захожу внутрь, вставая сзади Тимура. Медленно провожу пальцами по его спине, понимая, что
