Горничная для тирана - Наталья Евгеньевна Шагаева
Хороший вечер. Прохладный ветерок, пахнет цветами и скошенной травой. Прекрасное место. Мне всё-таки нравится этот дом, есть в нем своя энергетика.
Зачитываюсь, не замечая, как рядом присаживается Савелий. Замираю, не отрывая взгляда от книги. Парень тоже молчит, но двигается ближе, расслабленно закидывая руки за голову. Втягиваю воздух, поднимаясь с дивана и намереваясь уйти.
– Я так тебе неприятен? – спрашивает Савелий, хватая меня за руку.
– Нет, – дергаю рукой, пытаясь вырваться.
– Тогда зачем убегаешь? Можем мы, как друзья, посидеть, поболтать? – отпускает меня.
– Можем, наверное, – сажусь назад, но подальше от парня. – Ты просто в последнее время смотришь на меня с претензией. Словно я тебе что-то должна.
– Ну что ты, Дарина. Ты ничего мне не должна. Это я много на себя взял, надеясь на наши отношения. Пытаюсь как-то переварить. Если обидел, извини, это оказалось сильнее меня.
Молча киваю. Савелий хороший парень, мне просто нечего ему сказать.
– Ну рассказывай, – улыбается.
– Что рассказывать?
– Как тебе здесь живется? Марк не донимает?
– Все нормально, я справляюсь.
– Хорошо, – Савелий прикрывает глаза. Снова молчим. Решаю для себя посидеть еще пять минут для приличия и всё-таки уйти.
– Будешь морс? – предлагаю. – Сама делала. Малиновый.
– Буду, – кивает парень.
Беру кувшин, наливаю стакан морса, тяну Савелию. Не понимаю, как так происходит, я отпускаю руку гораздо раньше, чем Савелий берет стакан. Морс разливается, заливая мой сарафан и штаны парня.
– Ой, прости! – отставляю стакан, беру салфетки, пытаясь промокнуть его штаны.
– Да ну прекрати, – Савелий снова ловит меня за руку, отбирая полотенце. Но руки опять не отпускает, скользя глазами по малиновым пятнам на сарафане. Мягко выкручиваюсь. Неловко.
– Савелий, ты забыл, где твое рабочее место? – вздрагиваю, когда за нашими спинами раздается голос Демьяна. Дергаю рукой, отходя на несколько шагов назад. Демьян медленно заходит в беседку, а Савелий из нее выходит. – Что случилось с Дариной? – интересуется Демьян.
– Ничего, с ней все хорошо, – отвечает парень.
– Тогда придумай мне до завтрашнего утра очень убедительную причину, почему ты с ней рядом и смеешь ее касаться! – холодно проговаривает мужчина.
Савелий кивает и быстро уходит. А я снова отступаю, потому что Демьян осматривает мой залитый морсом сарафан.
– Привет, – тихо произношу я, сжимаясь под его черным взглядом.
– Тебе срочно нужно переодеться, – отзывается мужчина. Берет меня за руку и тянет за собой. – Пойдём, я помогу, – и голос его раздражён.
У нас с Савелием ничего не было, но под этим черным давящим взглядом я парадоксально чувствую себя виноватой.
Глава 30
Демьян
Пожимаю Андрею руку, когда он садится ко мне в машину.
– Понимаю, что дергаю тебя в твой выходной, но времена нынче такие, – ухмыляюсь, но больше оскаливаюсь.
– Понимаю, разговор не телефонный, – Андрей приоткрывает окно, прикуривая сигарету.
– Да, и дома тоже нет никакой гарантии, что у моих стен не появились уши. Ненадолго займу твое личное время. Не сбежит? – указываю на окна квартиры Андрея.
– Надеюсь, нет, я запер ее. Но с нее станется, и с окна сиганет, – грустно усмехается.
– Тяжело тебе дается эта женщина. Может, посодействовать? Уволить ее?
– О, нет. Так она точно сбежит. Хрен найдёшь потом эту козу. Нас только работа пока и сближает. А вот выходной ей на завтра был бы не лишним.
– Окей, выписывай Василисе выходной, – киваю. – А теперь к делу. Мне не хочется в это верить, но если этот щенок окажется шакалёнком Заира, закопаю его живьем, – стискиваю челюсть.
Пока я был в поездке, Андрей передал информацию о том, что Савелий рылся у меня в кабинете. Сучонок знал, что там нет камер, но не учел, что его случайно застукает Люба, которая и поспешила рассказать об этом Андрею. Доказательств, кроме слов кухарки, у нас нет. Последний раз я пробивал Савелия совсем недавно, когда он слишком часто ошивался возле Дарины. Парень был чист. Прям ангел. Но я склонен больше доверять Любе. Нет, щенок ничего не нашел в моем кабинете - все самое ценное хранится в сейфе, который находится в другом месте.
Ну откуда это знать щенку?
– А я-то все думаю, кто Заиру исправно стучит о моих передвижениях, – усмехаюсь, потирая лицо. – И сделка сорвалась, Заир очень вовремя подсуетился и перехватил у меня этого поставщика. Совпадение?
– Савелий не мог знать цель поездки, – рассуждает Андрей.
– Как знать, как знать... Савелий довольно профессионален. С чего ты взял, что он не может профессионально собирать информацию? – выгибаю бровь. – У пограничников очень сильная школа.
– У него мать уже пять лет борется с онкологией.
– И что? Покровский, ты же понимаешь, что меня это не тронет. Я мало плачу ему? Нужны весомые суммы – мог бы как мужик взять у меня в долг. Просить содействия. Отработал бы потом. Кому, как не тебе, знать, что я жесток только с чужими. Если он в моей команде, значит свой... Что, бл*ть, заставило эту мразь пойти против меня?
– Шантаж, например... Тебе ли не знать методы воздействия Заира? – спокойно произносит Андрей. Я ценю этого мужика именно за холодную голову: ни одной эмоции, только расчет и правильные решения.
– Нет. Нет смягчающих обстоятельств. Если он решил выйти из моей команды, то подписал приговор.
Замолкаем. Сидим несколько минут в тишине. Переваривая. Никогда не был наивен или сердоболен. Но сразу ломать пацана не хочется... Хороший же был пацан...
Был...
– Приказать посадить его в исповедальню? – Андрей достает телефон. Думаю. Исповедальня – это оборудованный подвал за конюшней, стены которого даже самого стойкого заставят вывернуть все свое гнилое нутро наизнанку.
– Нет, повременим. Завтра с утра поставь его на КПП. Я буду выезжать, подойдешь ко мне, обсудим сделку с Сулимовым. Кивай и соглашайся со мной, импровизируй по ходу. Я назову некоторые детали. За Савелием возобнови слежку, поставь на прослушку даже телефон его матери. Наших людей не подключай. Только
