Пип-шоу - Изабелла Старлинг
— Открой. Свои. Глаза, — приказал он, и мои веки дрогнули, когда я их подняла. — Хорошая девочка.
— Не надо, — неловко сказала я, ерзая под его пристальным взглядом.
— Что не надо? — его голос был таким тихим. Но не шепотом. Он был слишком грубым, слишком наполненным необузданной потребностью, чтобы быть шепотом.
— Не называй меня так.
— Посмотри на меня.
— Нет.
— Бебе…
Мои глаза снова распахнулись, и я уставилась на него.
Вблизи он был так мучительно красив, что мне хотелось кричать. Ямочка на его щеке, все еще заметная, даже если он не улыбался. Только одна, а не две, как у других людей. Его щетина, его волосы. Его прекрасные глаза. Майлз Рейли собирался разбить мое сердце, просто он еще не знал об этом.
Он усмехнулся, коснувшись пальцем моей нижней губы. Повинуясь инстинкту, я открыла рот для него, и он застонал, увидев, как мой язык высунулся, чтобы облизать его палец.
— Не надо, — сдержанно сказал Майлз.
— Что не надо? — прошептала я.
— Не искушай меня.
— Прикоснись ко мне, — умоляла я, и он крепко зажмурил глаза.
— Я не могу.
— Майлз, прикоснись ко мне.
Он открыл глаза. Они никогда не выглядели так ясно, как в ту ночь в моей спальне, наполненные такой болью и желанием, что мне захотелось кричать.
— Я не смогу остановиться, — признался Майлз.
Я наклонилась вперед, мои губы были в секунде от того, чтобы коснуться его губ.
— Тогда не надо…
Он издал такой болезненный стон, что я остановилась, а в следующую секунду он делал шаг за шагом назад, пока его лопатки не ударились о стену позади него.
— Остановись, — сказал он, и я села обратно на кровать, скрестив ноги, с отчаянием в глазах, пока мы смотрели друг на друга.
— Почему? — потребовала я. — Какого хрена я должна останавливаться? Мы оба хотим этого.
Майлз подавил рык и отвернулся от меня, потирая виски.
— Бебе, — повторил он. — Ты не можешь продолжать это делать. Твоя подруга так волновалась той ночью. Я волновался! Ты могла, бл*дь, умереть.
— Но я была в порядке, — сказала я с яркой улыбкой. — Видишь? Я в полном, совершенном порядке. Ничего не случилось.
Я подарила ему свою лучшую фальшивую улыбку, но знала, что он видит ее насквозь. Скрывать от него что-то было бесполезно.
— Послушай, — теперь мой голос был резким. — Я не вмешиваюсь в твои дела, так что не лезь в мои.
— О, не лезешь? — горько усмехнулся Майлз, доставая свой телефон и показывая мне фотографии Ланы и меня в том клубе.
Я покраснела при виде наших языков в горле друг друга. Как наши руки лапали плоть друг друга в отчаянной попытке избавиться от Майлза. Я использовала Лану, как и всех остальных. Какой дешевый удар.
— Все равно, — слабо ответила я.
— Не все равно, — покачал головой Майлз. — Ты причиняешь себе боль. Почему?
— Потому что, — прорычала я, бросив на него уродливый взгляд. — Потому что мне больно. Ясно?
— Хорошо, — он пристально посмотрел на меня. — Почему тебе больно, Бебе?
— Моя подруга, — неубедительно сказала я. — Моя подруга умерла.
Майлз продолжал смотреть, когда спросил:
— Когда?
— Год назад, наверное, — пожала я плечами. — Я не помню точной даты.
17 февраля. Это было выжжено в моем сознании. Я не могла забыть ее, даже если бы мне стерли память.
— Кто она была? — спросил он. Мне показалось, или его голос стал немного мягче?
— Пози О'Нил, — сказала я тихим голосом. — Она была моей лучшей подругой. Моей и Арден.
— Как она умерла?
Я посмотрела на него, чувствуя давление его пристального взгляда.
— От передозировки наркотиков.
Это было похоже на признание вины.
— Понятно, — пробормотал он.
Майлз все видел. Он осуждал меня, как и все остальные, кто узнал об этом. Бедная маленькая богатая девочка, потерявшая свою подружку и решившая пойти по тому же пути, что и она. Он жалел меня, несомненно, чувствуя, что я заслуживаю его жалости.
Я подскочила на кровати и импульсивно бросила подушку ему в голову. Я зарычала, когда он увернулся, и продолжала швырять вещи, подушки, простыни, плюшевую игрушку, все, что попадалось под руку.
— Пошел ты на хер! — огрызнулась я на него. — Ты не знаешь меня! Ты не знаешь ее! Ты не понимаешь, ты ничего не знаешь, ничего!
Майлз в два шага сократил расстояние между нами, и его руки снова обхватили мои запястья. Он потянул меня вниз, и я рухнула на кровать, моя грудь вздымалась, а дыхание было отчаянным, прерывистым, готовым разорвать меня.
— Дыши, — мягко сказал он мне. — Дыши глубоко, Бебе. Дыхание — это все. Дыхание — это контроль.
Что-то подсказывало мне, что Майлз знает, о чем говорит.
Я сосредоточилась на своем дыхании. На том, как поднималась и опускалась моя грудь, когда он держал меня и дышал вместе со мной, обучая меня, как это делать. Я делала это до тех пор, пока это не перестало казаться обязанностью. Пока это не стало казаться совершенно естественным.
— Хорошая девочка, — пробормотал он, и я импульсивно улыбнулась ему.
— Майлз, — тихо сказала я, и его глаза встретились с моими.
Что-то прошло между нами в этот момент, когда мы смотрели друг на друга, чувство, которое я не совсем понимала, потому что никогда не чувствовала этого ни с кем другим, даже с Пози. Оно было сладким, грустным и в то же время полным надежд.
— Что такое?
Его голос был таким же мягким, и я чувствовала слова на своих губах. Я замурлыкала и закрыла глаза, мое тело выгнулось дугой в порыве быть ближе к нему. Почувствовала, как его тело напряглось, и снова открыла глаза, глядя в его глаза.
— Майлз, ты поможешь мне?
Это был первый раз в моей жизни, когда я попросила о помощи.
Раньше меня заставляли. Давали мне. Предлагали мне. Но никогда так, никогда после того, как я полностью унизила себя, как только что. Горячие слезы жгли глаза, и я не была уверена, потому ли, что мне было стыдно, или потому, что я чувствовала себя очень эмоциональной.
Майлз уставился на меня, его рот беззвучно открылся.
— Да, — простонал он, через, казалось, вечность, и мое тело обмякло от облегчения. — Я помогу тебе, сладкая.
Глава 22
Майлз
