Тайный наследник для миллиардера - Тала Тоцка
— Я пока сделаю пару звонков, а ты думай, куда мы сейчас поедем. Куда ты хочешь?
— Что значит, куда? — теряюсь, и Тимур уточняет.
— Мы можем сходить в ресторан, пойти в кино, погулять в парке. Можем пройтись по магазинам, что-нибудь купить тебе и Бодьке. А можем сесть в машину и просто покататься. Выбирай, чего тебе хочется?
Поворачиваюсь к Тимуру и вглядываюсь в его лицо.
Если у меня не было столько лет интима, это не значит, что я не умею распознавать желание. Но этот мужчина проявляет такую выдержку, его отношение ко мне настолько бережное, что к горлу подкатывается комок.
Я даже мечтать о таком не могла. Я просто похоронила для себя надежду вообще когда-нибудь полюбить. И что меня кто-то полюбит. Максимум, который я допускала в отношении себя — желание и влечение.
А он ломает все шаблоны. Хоть бы сейчас не разреветься, чтобы мужчина моей мечты не заподозрил меня в неадекватности!
— Ну чего молчишь, Полинка? Не можешь придумать? Учись у наших детей, у них на любой случай заготовлено по десятку сценариев. Давай так, я позвоню своим юристам, а ты пока подумаешь?
Мотаю головой, прогоняя слезы. Обнимаю Тимура за шею и сама его целую. И пока мой мужчина мечты удивленно моргает, заявляю, встряхивая волосами:
— Просто покататься. Только куда-нибудь подальше!
* * *
— Куда мы едем? — спрашиваю Арсанова, а сама с удовольствием его разглядываю.
Тимуру идет его машина, он смотрится в ней очень органично, как будто они с его автомобилем одно целое. Тимур сидит, откинувшись на спинку водительского сиденья, руки расслаблено лежат на руле. У него очень красивый профиль, а от рук я просто млею.
Арсанов сменил костюм на джинсы и футболку, и я теперь могу рассматривать его сколько влезет. Вот я и рассматриваю, особенно руки.
Сильные мужские руки с красивым рельефом, покрытые ровным загаром и прочерченные такими же рельефными венами. Часы с широким браслетом полностью закрывают запястье, и почему-то именно от вида этого стального браслета у меня на теле волоски встают дыбом.
Представляю, как эти руки держат меня за плечи, потом за талию, потом за бедра…
Приходится даже головой потрясти, чтобы прогнать возникшую перед глазами картинку. Густо краснею, будто меня облили вишневым соком, и радуюсь, что Арсанов внимательный водитель, который не сводит глаз с дороги.
— Ты сказала, чтобы куда-нибудь подальше, — усмехается Тимур, не поворачивая головы, — вот мы и едем.
Автомобиль выезжает за город, мимо нас за окном несутся поля, перемежающиеся полосками густых зеленых посадок.
— Ты не против, если я включу музыку?
— Нет, конечно!
— Только я люблю громко, Полька. Если захочешь тише, тормозни меня.
Как будто ничего такого не сказал. Но то ли в тоне что-то проскользнуло, то ли в мельком брошенном в зеркало взгляде, но я снова покрываюсь мурашками и чувствую, как пылают щеки.
Тишина салона взрывается грохочущими аккордами — Тимур предпочитает тяжелый рок. Я совсем не любитель такой музыки, но сейчас она удивительно совпадает с тем, что творится у меня внутри.
Мое сердце ритмично стучит в унисон с ударными инструментами, и чем громче звучит музыка, тем сильнее у меня захватывает дух.
Наши взгляды вновь пересекаются в зеркале, и Тимур тянется к панели управления.
— Сделать тише?
— Нет. Не надо, — перехватываю руку, и он реагирует мгновенно. Ловит мою ладонь и переплетает пальцы, а я залипаю на его ладони. Представляю, как они обхватывают мои…
— Тебе неудобно сидеть, Поля? — спрашивает Тимур, все-таки приглушая музыку.
— Удобно, очень, — бормочу в ответ, снова принимая цвет спелой вишни. — А почему ты спрашиваешь?
— Ты все время ерзаешь, не можешь усесться. Может, отодвинуть кресло? Твои длинные ножки здесь с трудом помещаются.
И что ему сказать? Что мои ноги хоть и длинные, но здесь они совершенно ни при чем?
Открываю рот, чтобы возразить, и распахиваю глаза от изумления, когда слышу совсем другое:
— Научи меня водить машину. Пожалуйста…
Зато Тимур ничуть не удивлен. Он тормозит, и автомобиль плавно съезжает на обочину. Арсанов выходит из машины, открывает дверцу с моей стороны и протягивает руку.
— Ну? — смотрит на меня с ожиданием. — Чего сидишь? Выходи и пересаживайся!
Растерянно моргаю и даже зачем-то оборачиваюсь.
— Прямо сейчас?
— А зачем тянуть? — непонимающе спрашивает он. — Это автомат, здесь ничего сложного. Главное, почувствовать габариты.
Сажусь за руль и чуть не пищу от восторга. Эмоции переполняют, неужели я сумею управлять таким огромным автомобилем?
Тимур наблюдает за мной, уперевшись локтем в спинку сиденья, а я восторженно глажу ладонями руль.
— Я хотела купить машину, даже начала на нее собирать, — рассказываю Тимуру. — Много собрала, почти половину. Мне она так была нужна! У Богдана нога в гипсе, очень неудобно было возить его на такси. Потом реабилитация, массажи, процедуры — опять на такси.
— Почему же не купила?
— Не успела. Выяснилось, что у Бодьки неправильно срослась кость. Я так хорошо помню этот день! Прихожу за ним в сад, Богдан бежит мне навстречу, а я вижу — он прихрамывает. Поехали в больницу, и там определили, что из-за изменений в суставах у него укорачивается нога. И с одной стороны машина нужна, чтобы возить его на процедуры, а с другой, было так жалко тратить деньги. Мне же посчитали, сколько стоит операция…
Мои руки берутся в плен широкими ладонями Тимура.
— Не думай об этом, Полечка. Я пообещал тебе, и Бодьке пообещал, я все сделаю, чтобы он снова бегал.
Он сейчас так близко, такой уверенный и надежный. И уже такой родной, что грудь сдавливает от нехватки воздуха.
Не могу сдержать порыв и обнимаю загорелую, крепкую шею с колючим стриженым затылком.
— Спасибо, Тимур, если бы ты знал…
— Полинка, — он на миг сдавливает меня в объятиях и быстро отстраняется, — если хочешь проехать хотя бы несколько метров, обниматься со мной не советую. Иначе мы точно никуда не поедем.
— Извини… — бормочу растерянно, а Арсанов упирается в спинку сиденья.
— Ты слишком сексуально смотришься за рулем. Тебе идут большие машины. Ты никогда не снималась в рекламе автомобилей?
— Нет, никогда. Но очень хотела.
Тимур показывает где педаль газа, где тормоз, объясняет некоторые тонкости.
— Понятно?
Киваю, не в силах сдержать улыбку до самых ушей.
— Тогда поехали, — он откидывается в кресле.
Нажимаю на педаль тормоза, поворачиваю ключ зажигания и перевожу рычаг в режим движения. Потихоньку отпускаю педаль, и когда машина трогается с места, не могу сдержаться от
