Даниэла Стил - Поцелуй
– Ну, с Тедди теперь все будет в порядке, – небрежно ответил тот. На пожелание Софи снова навестить маму Гордон заявил, что это ни к чему, мама все равно скоро вернется домой. – Сколько они еще собираются тебя там продержать? – бесстрастно осведомился он.
– Врачи говорят, что около месяца, все зависит от организма. – Вообще-то состояние ее все еще оставалось достаточно серьезным, но это Гордона не заботило. Теперь, когда Изабель вышла из комы, остальное не имело для него значения.
– А тебе не кажется, что месяц – это чересчур? Я уверен, что тебе позволят выписаться раньше, если, конечно, ты об этом попросишь, – заявил Гордон, подозревавший, что Изабель намеренно тянет время, чтобы не расставаться с Биллом. Он не собирался этого терпеть. – Ничего, я сам поговорю с врачом. Необходимую медицинскую помощь ты можешь получить и здесь. – На этом разговор закончился. Охваченная паникой, Изабель поспешила поделиться с лечащим врачом: муж собирается настоять на ее отправке в Париж.
– А сами-то вы, что бы предпочли, Изабель? Собственно, где-то через неделю мы можем переправить вас в парижскую больницу, но домой вам пока рано.
– Я хочу остаться здесь, – призналась она, и оба прекрасно понимали почему.
– Тогда я об этом позабочусь, – заверил ее доктор. Он действительно хотел помочь ей и Биллу, которые побывали в аду и вернулись обратно. Дети пока подождут.
Чуть позже Изабель призналась Биллу, что ее беспокоит Тедди: судя по разговору, его самочувствие не из лучших. Она полностью доверяла его врачу и сиделкам, но мысль о том, что она так надолго покинула сына, который отчаянно в ней нуждается, сводила Изабель с ума. Билл, как всегда, выразил ей сочувствие.
– Я уверен, что он очень тяжело это пережил. Один Бог знает, как ему подал новость Гордон. Но теперь, когда Тедди услышал твой голос и узнал, что через несколько недель ты вернешься домой, ему наверняка станет лучше.
Его слова немного успокоили Изабель.
– Надеюсь, что так! – вздохнула она. – Какое счастье, что с ним Софи! Она хотела меня еще раз навестить, но вряд ли стоит это делать. Сейчас она нужна Тедди больше, чем мне. – Ведь у Изабель есть Билл. Она хотела бы как можно дольше пробыть с ним вместе, но, конечно, не за счет детей. – А, что твоя жена? Она еще приедет сюда?
– Нет. – Билл не стал объяснять почему. – А девочки все лето будут заняты. Мы увидимся, когда я вернусь в Штаты. – Он также попросил доктора держать в тайне его истинные перспективы. Изабель не должна знать о двух вещах – о его ногах и о разводе. Нужно выждать. Пусть Изабель считает, что на выздоровление ему требуется очень много времени – полгода или год.
Если бы она могла оставить Гордона, тогда все было бы по-другому. Тогда он сказал бы ей насчет ног. А при теперешнем положении дел к чему ей лишнее беспокойство – ей и так хватает хлопот с Тедди. Теперь ее жизнь с мужем может стать еще тяжелее. Познакомившись с ним лично, Билл абсолютно в этом уверился. Этот человек не был способен ни на любовь, ни на сострадание. Он даже не в силах оценить, какое сокровище ему досталось. Наверняка Форрестье захочет наказать Изабель за те грехи, которые, по его мнению, она совершила. Ей нужно быть очень осторожной и в то же время суметь за себя постоять, иначе Гордон превратит ее жизнь в сущий ад. Чего еще можно ожидать от человека, который не удосужился побыть с умирающей женой даже несколько дней?
В состоявшейся вскоре беседе доктор заверил Форрестье, что Изабель нельзя трогать с места по меньшей мере месяц. Гордону это не понравилось, и он упрекнул врачей в перестраховке. В ответ доктор запугал его некими ужасными осложнениями, предположив даже, что Изабель может снова впасть в кому. «Я могу из-за этого лишиться лицензии!» – со смехом процитировал он себя, пересказывая их разговор Изабель и Биллу. Доктор считал, что они выстрадали свой маленький островок счастья, тем более что мучения Билла еще далеко не кончились. Врач прекрасно знал, какие муки ему предстоят. По возвращении в Нью-Йорк он должен был снова лечь в больницу, где попытаются насколько можно восстановить функцию ног. И для Изабель, я для Билла будущее казалось весьма туманным.
А пока у них есть месяц, чтобы излить свою нежность, окружить друг друга заботой, разговаривать, смеяться и наслаждаться атмосферой любви и покоя. Для обоих больница стала своего рода тихой гаванью, где они могли немного побыть в безопасности, прежде чем вновь пуститься в плавание по бурному житейскому морю.
Следующую ночь они снова провели у Изабель, а потом «переселились» в палату Билла. Днем они делились подробностями из своей жизни, своими мечтами и надеждами, потом играли в карты и читали книги. Питались они также вместе. У Изабель печень постепенно начинала функционировать нормально, сердцебиение же по-прежнему оставалось неровным, хотя и не столь учащенным, как раньше. Временами она испытывала сильнейшие головные боли, легко уставала и много спала. Биллу приходилось по-прежнему носить на шее безобразный фиксатор, спина у него часто болела, и тогда Изабель осторожно растирала ее. Она уже заметила, что он практически не шевелит ногами, но Билл заверил ее: к следующей, послебольничной их встрече он обязательно будет ходить. И она поверила ему, потому что хотела поверить. Да и что ж тут удивительного – ведь с момента аварии прошел всего месяц.
Однажды солнечным утром они лежали бок о бок на его кровати. С того момента как Изабель очнулась, прошло две недели. На дворе стоял июль, день был жарким, окна были раскрыты настежь. Лежа рядышком, они рассказывали друг другу о своем детстве. Изабель лениво водила пальцем по руке Билла. Когда она добралась до его спины, он вдруг лукаво улыбнулся.
– Почему ты так на меня смотришь? – спросила она, увлеченная рассказом. – Мой дедушка действительно был очень хорошим человеком.
– Я в этом не сомневаюсь. Просто я перестал тебя слушать минут пять назад, – честно признался он. – Желание сводит меня с ума. – И он нежно поцеловал ее в губы. Он уже мог наклоняться к ней, и они часто целовались, особенно ночью, когда лежали бок о бок. – Изабель, – тихо сказал он, – я не уверен, что это получится, но я хотел бы попробовать заняться с тобой любовью. – Последние полчаса его прямо-таки переполняло желание, несмотря на то что оба были еще очень слабы. Собственно, он уже давно мечтал об этом, еще задолго до аварии, но тогда Билл не позволял себе касаться этой темы, а сейчас его глаза с надеждой смотрели на нее.
– Хорошо, любимый. – После всего совместно пережитого она не могла, да и не хотела отказать ему в этом. Значит, вот что было у него на уме. – Может, запрем дверь? – На дверях были замки, которыми никто не пользовался, но теперь они могли очень пригодиться.
