Всё, чего ты никогда не узнаешь - Тея Лав
– Я ради этого и приехал, – отвечает Калеб.
Он едва слышно произносит «вау», когда я включаю свет. В этой комнате такую реакцию может вызвать что угодно. Коллекция мягких игрушек, аккуратно разложенная на широком подоконнике. Новые шторы или даже пеленальный столик. Или круглая кровать, выложенная белоснежными подушками по бортикам.
Но конечно же, Калеб смотрит на стену. Это все тот же рисунок с летящими по небу, которое похоже на море или наоборот, пчелами. Я слегка их усовершенствовала. У каждой из них собственный характер. Одна летит с хмурым лицом, другая с горящими глазами, третьей вообще все равно, на ее лице безразличие, есть и спящая на лету пчелка.
Калеб подходит ближе, рассматривая.
– Это потрясающе, Никки.
– Спасибо, – с улыбкой отвечаю я.
Он проводит рукой по бортику кроватки, стоящей у разрисованной стены, и заглядывает внутрь. На его лице появляется искренняя улыбка. Там лежит игрушка, которую он подарил моей еще не рожденной малышке пару месяцев назад.
– Это самая пчелиная детская из всех, что я видел.
Я смеюсь.
– А разве такие вообще бывают?
Оно тоже смеется, качая головой.
– Надеюсь, эта единственная.
В этот момент я чувствую толчок и прикладываю руку к животу. Калеб оказывается рядом.
– Что такое? – обеспокоенно интересуется он.
Но я улыбаюсь в ответ.
– Она проснулась.
Калеб смотрит на мой живот.
– Толкается?
Я киваю.
– Да. Ай, малышка, что же ты там делаешь?
Невозможно игнорировать взгляд Калеба. По всей видимости, он и сам не осознает, как смотрит на мой живот.
Я решаюсь спросить:
– Хочешь потрогать?
Он поднимает на меня затуманенный взгляд и кивает.
– Конечно.
Я поднимаю футболку, открыв его взору мой раздувшийся живот и несколько растяжек на нем. Но Калеба привлекает другое. На моем животе акварелью нарисован огромный улыбающийся смайлик, почти несуществующий пупок заменяет ему нос. Я так и не сходила в душ, после того как Бекка издевалась надо мной.
Калеб широко улыбается.
– Оригинально.
Я пожимаю плечами.
– Бекка.
– Мог бы догадаться.
Сначала он осторожен. Его теплые ладони мягко-мягко касаются моей кожи. Я с трудом пытаюсь не закрыть глаза и выдохнуть. Я так об этом мечтала. Когда малышка начинает пинаться, Калеб с восторгом охает, и его руки еще плотнее прилегают к животу.
Я не могу игнорировать поток нахлынувших чувств. Я слишком долго этого хотела. Мы оба. Мы так долго игнорировали собственные сердца.
Калеб не смотрит на меня, и я рада этому, потому что по моей щеке течет слеза. Он слишком увлечен малышкой, которая разыгралась.
– Тебе не больно? – Калеб поднимает голову, не отнимая рук от моего живота.
– Немного. Болит поясница.
Он помогает мне сесть в кресло-мешок и садится на колени у моих ног. Его ладони принимаются гладить по животу.
– Кажется, она успокоилась, – шепотом говорит он.
Я с удивление чувствую, что он прав.
– И правда. А почему ты шепчешь?
– Эм, – кажется он сам удивлен. – Не знаю.
Я улыбаюсь.
– Не беспокойся. Ты ее не разбудишь.
Руки Калеба от центра моего живота уходят к бокам. Несмотря на то, что малышка успокоилась, он не спешит убирать их. Мне остается лишь молиться, чтобы этот момент не заканчивался.
– Ты уже придумала ей имя?
– Нет, – отвечаю я, вытянув ноги. – Мама хочет, чтобы я назвала ее в честь бабушки.
– Лора?
– Да.
– А что хочешь ты?
Я сморю на него.
– Селина.
Калеб часто моргает, затем снова опускает голову. Так звали его бабушку. Разговор о бабушках был давно, но я помню, что Калеб перебирал варианты имен, которыми бы хотел назвать наших детей. Селина была на первом месте.
– Если ты не против, конечно, – тихо добавляю я.
– Это было бы прекрасно.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
сейчас, два месяца спустя
Мы не говорим о разводе. Никто из нас не касается этой темы. Я так и не послушалась Райана и дотянула до конца.
Два месяца пролетели просто с невероятной скоростью, и Селина не заставила себя долго ждать.
Это происходит в тот момент, когда мама и тетя Эрин едут на полдня в Уильямспорт. Мама уже неделю живет у меня, в ожидании появления внучки. Бекка еще утром позвонила и сказала, что поедет с Сэнди к ее родителям за город. Райан сидит с Джеком. На прошлой неделе он подарил Бев абонемент в новый массажный салон и именно сегодня отправил ее немого расслабиться.
Единственный, кто буквально в шаговой доступности от меня, это Калеб. Не то чтобы он тот вариант, который бы я рассматривала в самом крайнем случае. Вовсе нет. Именно с ним я хочу быть рядом в такой важный момент в моей жизни.
Эти два месяца он приезжал все чаще и чаще. Сначала это были снова какие-то вещи, которые ему были нужны. Затем просто визиты, которые превратились в постоянные. Он помогал мне эти два месяца, постоянно был рядом. Моя семья, Райан и все остальные уже давно решили, что мы снова будет вместе, и это лишь вопрос времени. Я не пыталась никого переубедить, но такого не чувствовала. Ладно, возможно чувствовала, но старалась этим голову не забивать. Он просто был рядом и все. Между нами не было даже намеков на что-то большее.
Я стою на кухне, когда чувствую, как по моим ногам что-то течет. Никакого вопроса «что это?» не возникает. Я ждала этого с самого утра. Чувствовала. Низ живота потягивал, за ночь я пописала гораздо больше раз, чем обычно. Я не стала ничего говорить ни маме, ни Бекке, знала, что приедет Калеб и, если начнется, он будет рядом. Честно признаться, я надеялась, что это произойдет завтра. Сегодня я еще не готова. Черт,
