Тагир - Лия Рой
Пару раз я порывалась написать Закирову, рассказать о том, что жду ребенка, что он от него, но каждый раз отдергивала себя. Я знала, что реакция Тагира будет далекой от той, которую я хотела бы увидеть. Поэтому каждый раз, когда я набирала текст сообщения в нашем чате, прежде, чем нажать кнопку «отправить» я успевала все стереть. В этом не было смысла. Но я все равно это проделывала. Словно это могло хоть немного приблизить меня к тому, чтобы это стало реальностью.
Впрочем, лучше бы мне никогда так не делать. Дело в том, что сегодня, в очередной раз набрав сумбурное сообщение сквозь слезы, а затем стерев его, я заметила кое-что необычное. Давняя фотография на аватарке моего уже нынче бывшего супруга изменилась. Я смахнула слезы, сощурилась, а затем приблизила ее, открыв в полный размер. И замерла.
На новом изображении мой Тагир был с какой-то девушкой. Они стояли в обнимку, он, как всегда идеально одетый и причесанный, стоял совсем близко, чуть скосив на нее взгляд, а она улыбалась голливудской улыбкой. Белла… наверное, это была именно она. Что-то внутри подсказало меня, что это именно так. А затем…
Затем пришла боль. Острая, режущая, словно осколок, впивающийся в уже имеющуюся рану. Сердце сначала замерло, пропустило удар, другой, а затем забилось в быстром темпе. К голове прилила кровь, желудок скрутило.
Так плохо, так больно и только лишь от понимания того, что мой Тагир мог быть уже с другой.
Он был моим! Она не имела права стоять рядом с ним, как ни в чем не бывало! Он был моим супругом, отцом моего ребенка, у нее не было повода и основания прижиматься к нему так собственнически, так по-хозяйски! Мерзкая гадина!
Спустя несколько мгновений я поняла, что сжимаю телефон с такой силой, что вот-вот, и он просто треснет в моей ладони. А затем пришло понимание, что вот она, ревность. Такая странная на вкус, горькая, неприятная…
Господи… если я испытала такое сейчас, когда увидела его на фото с другой… просто на фото, то что же тогда испытывал Тагир, когда смотрел то мерзкое, отвратительное видео?
Я выронила телефон из рук и зажала рот ладонью. Изнутри рвался крик. Отчаяния, боли и сожаления.
Я не смогла выкинуть эту картинку из головы все последующие недели. Более того, Тагир не убирал ее с аватарки, и это навело на мысли о том, что они действительно вместе. Теперь им ничто не мешало, ведь официально мы с Закировым были в разводе…
Чего я только не передумала за этот месяц. И того, что они уже женаты и того, что это могла быть какая-нибудь родственница или очередная сестра Тагира. А еще, с каждым проходящим днем и наступающим новым, во мне усиливался страх. Я очень хотела, чтобы Тагир был рядом, успокаивал меня и говорил, что все будет хорошо, потому что рожать мне предстояло в одиночку, в чужом и незнакомом городе.
К моему счастью, все прошло намного лучше, чем я себе воображала. Ну, то есть, мне объяснили, что первые роды плюс молодой возраст – это равно волнение. Большое волнение. В моем случае точно, ведь я, ко всему прочему, была еще и совсем одна.
Я до последнего металась, будто в агонии. Понимала, что срок уже большой и мне стоит думать о ребенке и только о нем, но не выходило. По ночам я рыдала, утром и днем делала вид, что все хорошо, а по вечерам или предавалась ностальгии или переживала по поводу того, с кем сошелся Тагир.
Да, ревность во мне просто бурлила. Стоило мне только открыть ватсап и взглянуть на фото, которое Закиров так и не понял, как волна гнева, тоски, боли и жажды отомстить незнакомке поднимались во мне, смешиваясь друг с другом и создавая поистине дикий коктейль из чувств.
Но время все равно взяло свое. Срок подошел, и Злата родилась на свет ровно в тот день, что предсказывали мне врачи. Несмотря на ощущение, что все будет происходить долго, тяжело и мне придется пройти все круги ада, все получилось относительно… неплохо. И, самое главное, что моя девочка родилась здоровой, с хорошим весом и без каких-либо нареканий от докторов.
Пролежав в клинике положенные несколько дней, меня выписали, пожелав удачи и благословив на прощанье. Мы со Златой сделали первый шаг в этом дивном мире, в который мне только предстояло ее ввести, показать его, рассказать о нем.
И стоило нам только очутиться дома, как я поняла, что все было совсем не так уж и плохо. Конечно, о Тагире я не забыла, он все равно был в моих мыслях, был в моем сердце, иногда я тосковала, но все это происходило уже на каком-то другом фоне. На первую позицию вышла Злата и заполнила собой все время.
Малышке было нужно столько всего… я постоянно что-то гуглила, пыталась успеть прочитать все купленные книги по беременности, все держать в чистоте и порядке, уделять Злате максимум внимания и при этом не запускать себя. Как оказалось, в этом случае мне потребовалось бы больше двадцати четырех часов в сутки, но увы и ах.
С другой же стороны, эта занятость вытеснила ту боль, что грозилась меня поглотить. Ребенок был огромной ответственностью и, с учетом того, что у меня не было ни опыта, ни помощников, я боялась. Мое стремление сделать все как можно правильно приводило меня к практически идеальным результатам, что, в итоге, конечно, не могло не радовать.
Жаль было только, что Злата была без папы. Иногда я видела парочки с детьми, и вот в те секунды было обиднее всего, потому что я понимала, что моя девочка тоже могла бы быть любима отцом. И, зная Закирова, он бы окружил дочь такой любовью, которую можно описать только в идеалистическом романе. Он так был в меня влюблен, так желал детей, что такое сочетание не оставило бы ему выбора. Моя дочь
