Муж напрокат (СИ) - Орлова Екатерина Марковна

Глава 42

― Спасибо, что прилетела, мамочка, ― произнесла я, уткнувшись ей в плечо. Знакомый до боли запах и теплые объятия позволили сделать следующий вдох. Когда мама была рядом, я всегда знала, что любая проблема как-нибудь разрешится.

― Я не могла тебя оставить в таком состоянии. ― Она поцеловала меня в висок и, развернувшись, обняла одной рукой за плечо и повела к выходу из аэропорта. ― Как с работой?

― Особо пока никак. Разослала резюме, сходила на несколько собеседований.

― Колин не появлялся?

― Нет, ― ответила и сама услышала обиду в своем голосе. ― Как будто меня никогда не было.

― Лана, разве нам нужен такой мужчина, который сам не может определиться с избранницей?

― А вдруг у него и правда будут какие-то проблемы из-за этого? Он же столько сил вкладывает в свой бизнес, так много работает.

― Ох, девочка моя, ― мама покачала головой. ― А ты все ищешь оправдания мужской безответственности. Такое ощущение, что тебя воспитывала не я.

― Мам, я люблю его, ― сказала срывающимся голосом.

― Это пройдет, детка.

― А если не пройдет?

― Всегда проходит. Нужно время.

― Мам, как думаешь, он никогда-никогда больше не позвонит и не приедет?

― Не знаю, Лана. Все зависит от него. А ты хочешь, чтобы пришел?

― Конечно хочу!

― Не кипятись. И вытри слезы, дорогая, ― мама остановилась и посмотрела на меня внимательно. ― Ты готова принять его при тех условиях, в которых вы встречались? С беременной невестой?

Я не знала, на что была готова, только бы увидеть его, снова почувствовать его силу и тепло его тела. Услышать, как он шепчет о любви и сжимает меня в крепких объятиях. При такой жажде дополнительные условия как-то отходили на второй план. Я чувствовала себя инфантильной, не способной на взрослые поступки девицей, которая не несет за них ответственности. Но теперь, расставшись с Колином, я в полной мере ощутила весь ужас от этого события. Всю боль и горечь, которые пришли с одиночеством.

Когда я ушла из офиса Колина, остаток дня прожила, как робот. Двигалась на автомате, с детьми разговаривала только по делу. Они, чувствуя мое состояние, стрались лишний раз меня не беспокоить. Ночь прошла в слезах. Я кричала в подушку и драла ее ногтями, умирала внутри с каждой минутой все сильнее. Через неделю наступил ступор. Я перестала чувствовать что-либо вообще. Как будто из меня за ночь высосали все эмоции разом. На второй неделе я была полна решимости забыть его и двигаться дальше. А когда началась третья неделя, я снова сломалась. Мне нужен был голос разума, который вернет мне твердую почву под ногами и напомнит, что я все еще жива. Была жива до Колина и буду после него. Поэтому я позвонила маме, и уже через два дня она была рядом со мной.

Мы забрали детей раньше, чтобы бабушка могла провести с ними больше времени, и следующие несколько дней были посвящены ее общению с детьми и моей эмоциональной реабилитации. Во время одного из таких разговоров я практически поверила в то, что не нуждаюсь в Колине, что моя любовь не настолько крепка. И я правда убеждала себя в этом. Ровно до того момента, пока мне не позвонила Нора.

Мы с мамой гуляли в парке возле дома, наслаждаясь первыми весенними днями. Снег начинал понемногу таять, и солнце уже пробивалось через голые ветки деревьев. Весной в воздухе витает особая атмосфера. Казалось, я начинала пробуждаться вместе с природой. Правда, с ужасом думала о том времени, когда маме будет нужно возвращаться домой. Я боялась, что сломаюсь снова, как только она сядет в самолет.

― Алло? ― вкрадчиво ответила я на звонок. Нора звонила мне всего пару раз, чтобы спросить, когда она может приехать повидаться с детьми. А теперь этот звонок из прошлого, как мне казалось, не предвещал ничего хорошего.

― Ланочка? Привет. Как ты, девочка?

― Хорошо, спасибо. Здравствуйте, Нора.

Мы обе замолчали. Между нами как будто повисла тонна невысказанных слов. Я боялась, что она скажет мне, что Колин женился.

― Как детки? ― наконец прервала она наше неловкое молчание.

― Тоже хорошо. В школе и в саду. Скоро пойду их забирать. Сейчас гуляю с мамой в парке.

― Твоя мама прилетела?

― Да.

― Это хорошо, полагаю. Тебе нужна сейчас поддержка.

Она как будто тянула с тем, чтобы произнести то, что задумала. А я уже начала нервничать, потому что мне хотелось поскорее узнать, что она хотела мне сообщить. Или хотя бы просто услышать хоть слово о Колине. Мне было бы достаточно знать, что с ним все хорошо, а со своей болью я как-нибудь справлюсь. Но я не могла спросить, рядом со мной шла мама, которая осудила бы меня за такое. Но и не спросить тоже не могла, потому что сгорала от желания узнать, как он.

― Лана… я, наверное, лезу не в свое дело. Я не должна была звонить, и Колин уволит меня, когда узнает. Но я не могу не вмешаться. Он мне как сын, ты же знаешь. Я слишком дорожу нашими отношениями, больше, чем рабочим местом.

― Господи, Нора, что случилось? Говорите же.

Я перевела взгляд на маму, она вопросительно приподняла одну бровь, но мне сейчас было не до ее нравоучений. Что-то происходило с моим любимым мужчиной, а я была не рядом.

― Он продает компанию.

― Что? ― я резко остановилась, почувствовав, как у меня немеют ноги.

Она тяжело вздохнула.

― Так, девочка. Я не должна была даже звонить, но раз уже сделала это, скажу. Я случайно стала свидетелем их разговора с сукой. ― Я прекрасно понимала, о ком она говорила. Так Нора называла только Карен. ― Они ругались. Она беременна не от него, представляешь? Ага, от того ублюдка, которого она притащила в дом Колина и представила как своего кузена. Ой, прямо долгоиграющая мелодрама. Как та, которая шла по телевизору во времена моей молодости. Ну, та, у которой сезонов на десять лет хватило.

Я прервала ее пространные рассуждения.

― Нора, что было дальше?

Сердце колотилось как сумасшедшее. Я жаждала подробностей. Просто даже осознание того, что он знает, уже давало мне надежду, которую я пообещала себе не испытывать.

― Ага, дальше. В общем, он ее прогнал. Когда она уходила, сказала, что ее отец утопит бизнес Колина и сделает так, что ты потеряешь детей. ― Я ахнула, зажав рот ладонью. Мама нахмурилась и, взяв меня за локти, подвела к скамейке под навесом. Усадила и присела рядом. ― А потом все завертелось. Он постоянно кому-то звонил и вел переговоры о продаже компании. Я сразу не придала значения этим разговорам, потому что Колин постоянно покупает какие-нибудь компании, а потом продает их. Я просто тихо радовалась, что дряни больше не будет в этом доме. А потом приехал его адвокат, и они очень громко спорили о том, стоит ли продавать компанию Колина. Лана, я не знаю, связано ли это решение с вашей ситуацией, но… Милая, он сам не свой последние три недели. Как будто его подменили. Постоянно проводит время в спортзале, стал плохо есть, пропадает на работе и теперь вот это.

― Когда приходил адвокат? ― спросила я хриплым голосом.

― Вчера вечером.

― Где Колин сейчас? Он на работе?

― Я не знаю, милая. Скорее всего, в офисе. У меня есть телефон водителя, я могу выяснить.

― Нет, сбросьте мне его номер, я сама позвоню.

― Хорошо. Лана… ― она помедлила, ― прости, что вмешиваю тебя. Но я знаю, сколько сил он положил на эту компанию, и сейчас потерять все… ― она понизила голос. ― Это убьет его.

― Спасибо, Нора, ― уже шепотом, потому что сейчас я едва находила в себе силы разговаривать. Мыслями и сердцем я уже была с Колином.

Я сбросила звонок и уставилась на телефон в ожидании сообщения от Норы.

― Лана, что случилось? ― встревоженно спросила мама.

― Колин продает свой бизнес.

― Это не наша забота. Он уже взрослый человек и волен поступать так, как…

― Я нужна ему! ― выкрикнула я, а мама дернулась и ее глаза расширились. ― Как ты не понимаешь? С ним что-то происходит, и я могу помочь.