Татьяна Веденская - Загадай желание
– Ты серьезно? Значит, ты можешь подвести подругу ради меня, но не работу? Теперь я хоть буду знать, какое место занимаю в твоем сердце.
– Это все не так.
– О, не напрягайся. Ты все равно не сможешь убедить меня ни в чем. Ты же знаешь, твое «дарование» не действует на меня. Ладно, расскажи лучше, что ж там за роль такая? Ты надеешься получить Джульетту? Будешь сниматься у Бондарчука? Олеся, это опять будет какая-нибудь чушь, – усмехнулся Максим. – Ты потом пожалеешь. Это того не стоит.
– Ну и пусть. Я поеду. – Она натянула водолазку, джинсы, времени думать уже не было. Схватила кроссовки, забыла косметику. Постаралась не думать о том, как Померанцев может потом ей отомстить. «Я подумаю об этом завтра».
– Я поражен! Ты действительно едешь? Маленькая храбрая Олеся, наша Сара Бернар в кляре. Что ж, не буду стоять на пути к твоей славе!
Померанцев с деланой галантностью открыл перед Олесей дверь. Она выскользнула и побежала по лестнице вниз. Через час она стояла в уже знакомом ей ангаре и, да, уже жалела.
– Ты? – прошипел бледный как немочь и такой же наглый Костик, которого Олеся, к пущему своему изумлению, обнаружила в коридоре.
– Ты? – выпалила она, чувствуя, как ненависть заполняет ее снова. – Мало я тебе тогда дала? Стоишь, ждешь добавки? Или тебе жить негде, ты тут делаешь вид, что ты актер?
– Рожкова? Тебя что, уже полиция выпустила? Ты же опасна для общества! – осклабился мерзавец. И вдруг он завопил, неумело изображая: – Караул! Убивают! Уберите от меня эту психованную.
– А ты, Каблуков, все шалишь? – Из глубин комнаты, около которой в прошлый раз «терлось» больше сотни претендентов, а теперь не было никого, вышла энергичная темноволосая женщина в балетках. Судя по голосу, именно с ней Олеся и говорила. Вместе с ней из комнаты высунулся пожилой лысоватый мужчина с пузиком, отдаленно похожий на кота.
– Софья Юрьевна, я не могу иначе, – улыбнулся Каблуков. – Эта девица – исчадье ада!
– От исчадья слышу, – пробормотала Олеся, пытаясь при этом сохранить приличную, вежливую улыбку. Какого черта она забыла косметику? И вообще, зачем она сюда приперлась? Женщина переглянулась с лысым. Тот улыбнулся.
– Ну, что я тебе говорил? – спросил он, а лицо у него было таким довольным, словно он только что стрескал миску пельменей со сметаной.
– Котик, я же не спорю, – протянула Софья Юрьевна, вплывая обратно в комнату.
Котик вплыл за ней, оставив дверь открытой. Каблуков и Олеся переглянулись в нерешительности, а потом Каблуков сделал шаг, и Олеся сделала шаг тоже. К двери они подоспели одновременно и, как бы это сказать, застряли в ней – несмотря на тот факт, что оба не были толстыми (только Померанцев мог считать, что у Олеси где-то есть что-то лишнее, в то время как у нее просто кое-чего не хватало – груди и роста).
– Вы можете хотя бы зайти по-человечески? – нахмурился Котик, и Олеся решила проявить благоразумие, хотя бы на этот раз. Она прыгнула вперед и, таким образом, все же победила Каблукова, после чего скромно отошла в сторонку, игнорируя то, что он пытался прожечь ее взглядом. Куда ему, жалкому тощему неудачнику, прожечь ее?! Она живет с Померанцевым, а это значит, практически горит в ежедневном адском пламени. Ей ли бояться каких-то придурков.
– Нет, они не могут.
– Ну и отлично, – пожал плечами Котик.
Олеся подумала, что сейчас-то их и выпроводят восвояси, выгонят взашей или, может быть, снова вызовут охрану. Но вместо этого она вдруг услышала то, к чему совершенно не была готова.
– Итак, вы знаете, что у нас готовится реалити-шоу, в котором мы хотим показать, как это непросто – находить понимание и работать в команде. Чем меньше понимания, тем лучше, если честно. Между вами, как мы видим, нет никакого понимания. Вот мы и подумали, что раз вы так ненавидите друг друга, что деретесь еще до начала кастинга, вы станете отличной парой для нашего шоу, – заявила с улыбкой Софья Юрьевна.
– Что? – удивились Олеся и Каблуков.
– Нет! – в один голос воскликнули оба.
– О, да. Мы поставим вас в команду. Будете есть жуков вместе, детки, – рассмеялся Котик.
– Надеюсь только, что ваш запал не пропадет после того, как ассистент скажет «Мотор», – добавила дама. – Что ж, детки, покажите нам, как именно вы будете веселить наших зрителей.
– Я не собираюсь есть жуков с нею! – возмущенно фыркнул Каблуков, с отвращением косясь на Олесю. Та отвечала ему полнейшей взаимностью.
– Тут, детки, все просто. Либо вы работаете вместе, и тогда милости просим в шоу, либо…
– Вы по отдельности нам не то чтобы неинтересны – по отдельности вы меньше чем пустое место, если сказать честно, – поделилась Софья Юрьевна, выразительно глядя на Каблукова. – Вы и актеры-то никакие. Но вместе у вас есть шанс.
– Нам надо подумать, – пробормотала Олеся. И добавила: – Но я лично согласна. Я уничтожу его.
– Вот это отлично! – хлопнул в ладоши Котик. – Ну что, попробуем сняться?
– Попробуем, – угрюмо кивнул Каблуков.
Судьба? Нелепая случайность? Попадалово? Карма? Как бы там ни было, а пробы прошли очень даже успешно. Им нужно было достать ключ, подвешенный к потолку. Олеся с наслаждением наступила Каблукову на ухо, а он чуть не вывернул ей плечо, когда снимал ее со своих плеч.
– Стоп, снято! – крикнул Котик.
Будущее стало чуть ближе. Макс Померанцев, конечно же, уехал. Олеся провела ночь, глядя в потолок и стараясь не думать о нем. Особенно она старалась не думать о том, какие сильные и требовательные у него руки, какие нежные поцелуи, как она теряет голову от близости с ним, от звуков его голоса. Не думать о нем получалось плохо. Зато про Анну она, честно говоря, даже не вспомнила.
Везука!
Нонна лежала на спине, лицом вверх, и чувствовала, как ветер играет ее волосами. Земля под спиной была холодной и мокрой, недавно прошел дождь. Так и простудиться недолго, мелькнуло у нее в голове, но мысли не могут помочь человеку встать, если он громыхнулся в обморок на ровном месте. Нет, не на ровном – на родной грядке, собственными руками вскопанной, любовно избавленной от сорняков и засаженной помидорной рассадой. Нонна подумала – вот умру тут на грядке с помидорами, а эти гадюки обо мне даже не вспомнят! Потом подумала – а что это со мной, в самом деле? Чего это я грохнулась? Никогда же ничего со мной такого не было!
– Господи, Нюся, что случилось?
Голос мамы прозвучал, как музыка небес, и страх немного отпустил. Нонна почувствовала, как мамины руки прикасаются к ее плечам, как холодная вода льется по лицу. Мир вдруг развернулся в обратную сторону, и чувства, сенсоры, мышцы – все снова заработало, завелось в обратном порядке, потихонечку, одно за другим. Нонна открыла глаза и растерянно посмотрела на перепуганную мать, загородившую собой солнце. Перед глазами все еще стоял какой-то туман, но уже можно было управлять своим телом.
