Екатерина Вильмонт - Шалый малый
– Как приятно иметь дело с умной женщиной! Умеет Бекетов находить ценные, вернее, бесценные кадры!
Сделав все необходимые распоряжения, я решила пройтись пешком, благо погода для Питера в это время года была на удивление хорошая, потом где-то перекусить и пошататься по Русскому музею. Люблю его. А вечером сяду в поезд.
Когда я уже вышла из музея, мне вдруг позвонил Варламов. Голос у него был почти безумный.
– Полина, вы телевизор не смотрели?
– Нет, а что? – вдруг жутко испугалась я.
– Покушение на Бекетова!
– Он жив?
– Какое там! Машину взорвали!
– Вы еще в кафе?
– Да!
– Я сейчас буду!
Всю дорогу я пыталась дозвониться Вадиму. Но он был недоступен. Меня всю трясло.
– Ну, что там? – ворвалась я в кафе.
– Ну, в новостях передали... Я от ужаса ничего не понял... Звоню на фирму, там почему-то никто вообще не берет трубку!
– Я мужу звоню. Он тоже у Бекетова работает.
– Как фамилия вашего мужа? Зацепин?
У меня душа ушла в пятки.
– Нет, Кудрявцев.
– Кудрявцев? – смертельно побледнел Варламов.
– Что? Что случилось? Что сказали про Кудрявцева? – вдруг обессилела я.
– Что, по некоторым данным, Бекетов выехал на машине вместе с сотрудником фирмы Кудрявцевым...
– Нет! Нет! – закричала я и потеряла сознание.
Когда я открыла глаза, то сразу увидела искаженное страхом лицо Варламова.
– Полина, что с вами? Вам лучше? «Скорую» вызвать?
– Нет, не надо! Помогите мне встать.
– Ох, слава богу, а то вы упали как подкошенная. Не ушиблись?
– Нет, господи, где мой телефон?
– Вот, тут кто-то звонил, но я не стал...
Я глянула на дисплей. Звонила Настя. И Макар. Что они мне скажут? В один миг, моя жизнь стала совсем черной, словно обуглилась... Я не видела в ней ни малейшего просвета... Я вообще ничего не видела, да и не хотела видеть... Я только знала, что должна быть в Москве.
– Послушайте, Варламов, мне нужно в Москву! Самолетом! Отвезите меня в аэропорт.
– Да, да, конечно, как скажете! Я сейчас узнаю расписание...
Он открыл свой айпэд. И тут вдруг в кафе ворвался Макар.
– Поля! Я все знаю!
– Уйди!
– Поля, тебе нужна помощь!
– Уйди!
– Я не уйду! Вставай! Поехали!
– Куда?
– В Москву! Я тебя отвезу!
– Нет, я на самолете!
– Это глупо! Пока до аэропорта, пока улетишь, погода, кстати, нелетная...
– Да, Полина, рейсы на Москву задерживаются, – подтвердил Варламов, оторвавшись от айпэда. – На машине будет быстрее.
– Хорошо, тогда погнали!
– Вы только уж не очень гоните, – осторожно вставил Варламов, – а то не ровен час...
– Как-нибудь соображу! – буркнул Макар.
Он вывел меня на набережную.
– Но погода же хорошая...
– В Москве плохая. Хочешь, ляг на заднее сиденье, я дам тебе таблетку, будешь спать...
– Не хочу! А как ты меня нашел?
– Позвонил Насте. Ну, с Богом!
Примерно через час он вдруг нарушил молчание.
– Ты почему не плачешь? Поплачь лучше.
– Я не могу... У меня ком в горле, а плакать не получается... Макар... что же это?
– Это горе, Поля. Настоящее, без дураков. Такого у тебя, видно, еще не было. И я не стану нести всякую чушь, что все равно надо жить, жизнь продолжается... Вернее, это вовсе не чушь, но это понимаешь лишь со временем... А потому ты просто постарайся помнить о людях, которым ты нужна, и, главное, не упивайся горем, это последнее дело... Тогда оно тебя раздавит...
– А ты знаешь, я не чувствую, что он умер... Я в это не верю, Макар! – я вцепилась ему в плечо. – Я не верю, Макар, понимаешь?
Он стряхнул мою руку.
– Да, да, я не верю, это, наверное, ошибка! Он жив, я чувствую, понимаешь? Так бывает!
– Чувствуешь? Это хорошо.
– Я знаю, мне одна старуха рассказывала, что ее мать получила похоронку на сына во время войны, но не поверила, и он действительно вернулся... И Вадим тоже не умер... Я знаю, с каждой минутой все больше верю!
Он, вероятно, думал, что у меня истерика, а я вдруг почувствовала – Вадим жив, а почему – не знаю. Просто в какой-то момент в окружавшей меня черноте появился просвет, и чем дальше, тем больше. Мой телефон звонил, почти не переставая, но я только смотрела на дисплей и сбрасывала звонки. Я не хотела выслушивать соболезнования. К чему? Я же знаю, что он жив, а они все нет.
Но вдруг зазвонил телефон Макара. Он ответил.
– Да, я. Что? А, понял, даю! Хорошо. Она позвонит. Поля, Это Настя... Ты права, Вадим жив. Он в больнице, пока без сознания... Позвони его матери. Она там!
– Что? Он, правда, жив? Я знала... Алло, Зоя Игоревна! – рыдала я. – Это правда, он жив? Честное слово? Я уже еду в Москву! Что с ним, Зоя Игоревна? Это очень страшно? Нет? Господи, Господи, спасибо тебе! Зоя Игоревна, я... я так люблю его... И я не поверила, что он умер... совсем... я... – меня душили слезы.
Макар отобрал у меня телефон.
– Зоя Игоревна, я друг Полиного деда, я везу ее на машине, мы через несколько часов будем в Москве. Не волнуйтесь, я осторожно езжу. И Поля буквально пять минут назад мне заявила, что не верит... Скажите мне, что говорят врачи, я тоже врач... Да? Да, понял, а что они ему вводят? Так, правильно, да-да, все правильно. Думаю, он скоро придет в себя. Да-да, конечно. Обещаю вам. – Он отключил телефон. – Ну вот, Поля. Он не поехал с шефом, вышел из машины, но его накрыло взрывной волной. У него легкая контузия. И сотрясение мозга. Поверь мне как врачу, через две недели он будет как огурец.
– Спасибо, Макар, ты... ты... – и тут я, наконец, разрыдалась.
– О, Поля, все правильно, рыдай сколько угодно.
– Макар, как хорошо, что ты появился и повез меня на машине, а то на самолете... я могла бы еще не знать...
– Просто я подвернулся вовремя. Как и ты тогда, в лесу... Выходит, мы квиты. Хотя все-таки нет... Ты спасла мне жизнь, а я всего лишь сберег твои нервы. Так что за мной должок остается.
– А как Бекетова жалко... – вспомнила я и зарыдала с новой силой.
– А чего жалеть? С ним разобрались его же дружки... Поделом вору и мука!
– Не говори так, ты о нем ничего не знаешь!
– Достаточно!
– Да, у него были и преступления, и вообще... Но при этом...
– Но при этом он был в тебя влюблен и старался тебя как-то умаслить... Придумал эти кафе с цветуечками...
– Ничего ты не понимаешь!
– Так расскажи, может, пойму.
– Да нет, не стоит! Я в последнее время познакомилась с ним поближе, он был довольно незаурядным человеком, но отнюдь не монстром...
– Понимаешь, Поля, когда даже святой крутится среди одних монстров, он не может остаться чистеньким. А там вокруг, поверь, были такие монстры...
– Ну и пусть, а мне его жалко...
