Сьюзен Льюис - Слезы счастья
— Она думает, что Дэвид хочет порвать отношения с вами, но ему не хватает духу вас обидеть.
Сердце перевернулось у Лизы в груди, и кровь отлила от лица.
— Но это Розалинд, — поспешил добавить Майлз. — Я не думаю, что в данном случае на ее мнение стоит опираться.
— Но если это правда?
Он покачал головой, очевидно не желая брать на себя лишних обязательств.
— Она думает, что Дэвид сходит с ума от горя после смерти ее матери, — сдавленно проговорила Лиза, — и хочет, чтобы ради его спасения я отменила свадьбу? В этом суть?
Майлз не отрицал.
— Так вот, передайте Розалинд, — сказала Лиза, бросая салфетку на стол, — что, если с ее отцом что-то не так, пусть поищет причины в себе. Возможно, если бы она знала, как Дэвид расстраивается и переживает из-за нее, то попыталась бы взять себя в руки и, черт возьми, хоть немного повзрослеть.
Швырнув на стол две банкноты по двадцать фунтов за ланч, который не собиралась есть, Лиза вышла из ресторана.
Заранее приготовив карточку Тони, Лиза захлопнула за собой парадную дверь и схватила трубку телефона.
— Антикварный салон «Соммервиль», — ответил вялый женский голос.
Поскольку Лизе не приходило в голову, что может ответить кто-то другой, кроме Тони, последовала короткая пауза, после чего она спросила:
— Могу я поговорить с Тони?
— Я посмотрю, на месте ли он. Могу я узнать ваше имя?
Лиза представила на другом конце знойную красотку с волосами длиннее ног и глазами больше мозга, и ей захотелось влепить девице пощечину просто за то, что та находится в офисе Тони, не говоря уже о том, что пытается преградить ей путь.
— Лиза Мартин, — холодно ответила она. — Уверена, он захочет со мной поговорить.
Иначе она приедет в магазин и собственными руками разнесет в щепки каждую поддельную древность.
— Разумеется. Могу ли я передать, по какому поводу вы звоните?
Лиза собиралась ответить язвительным «нет», но передумала и сказала:
— Я звоню из венерологической клиники Глостершира, чтобы сообщить результаты его недавнего теста.
Трюк был старый, но обычно срабатывал, и на этот раз у Лизы тоже не было причин сомневаться в успехе, потому что в трубке повисло многозначительное молчание. Потом на линии раздался щелчок, и смеющийся голос Тони произнес:
— Она уборщица.
— Мне плевать, кто она, — сообщила Лиза, — я хочу знать, разговаривал ли ты с кем-нибудь об инциденте с отмыванием денег.
— Что? — отозвался Тони с изумлением, которое казалось вполне искренним. — Зачем бы я стал это делать? Он уже три года как исчерпан, и позволь напомнить тебе, что...
— Все было честно и законно. Да, это твоя версия, а на самом деле? По всей видимости, инцидент попал-таки в протоколы, предположительно в Маниле, и одному из политических соперников Дэвида удалось его раскопать.
— Ага, вот оно что. Плохо, только ты в этом личного участия не принимала, и обвинений против тебя не выдвигали, так что, насколько я могу судить, тебе не о чем волноваться.
— Но ты ведь знаешь, как остро сейчас реагируют в обществе на такие слухи, и я подумала... В общем, я хочу убедиться, что тебе с этой стороны тоже ничего не грозит, потому что, если мое имя свяжут с чем-то криминальным или непристойным...
— Не свяжут, по крайней мере из-за меня, ибо, вопреки расхожему мнению, мое досье в полицейской картотеке такое чистое, что аж скрипит.
— Нашел кому сказки рассказывать.
— Ладно, ладно, есть парочка грязных отпечатков — там, где за него брались не те люди. Но, могу тебя уверить, все мои вылазки по ту сторону закона были случайными или же я просто оказывался в неудачном месте в неудачное время. Так что, милая, меня можешь не бояться, если только не считаешь мою нетленную любовь угрозой своему грядущему замужнему счастью.
— Не считаю, — твердо заявила Лиза. — Значит, ты уверен, что никто не расспрашивал тебя обо мне?
— Уверен, я бы запомнил, если бы кто-то пытался. Однако должен признать, что ожидал чего-то такого, хотя предполагал, что охотничий нюх продемонстрируют таблоиды, а не какой-то злобный высокопоставленный дуралей.
— И как ты ответишь, если кто-то все-таки начнет обо мне спрашивать?
— Без комментариев, конечно.
— Почему я тебе не верю?
Тони рассмеялся.
— Хочешь, чтобы я сказал им, что перевернул для тебя всю жизнь, а меня бросили ради...
— Не смей оскорблять Дэвида.
— И не собирался. Ну разве что чуть-чуть. Но суть в другом. Ты же знаешь, что я никогда намеренно не скажу и не сделаю ничего тебе во вред, хотя мое сердце разбито тем, что ты променяла меня на более старую модель.
— Не смешно.
— Раньше ты так обо мне не думала.
— Раньше я много чего о тебе думала, но теперь это пройденный этап.
— Так почему ты никак не можешь выбросить меня из головы? Ты часто обо мне думаешь, верно? Я знаю, потому что все время думаю о тебе, и это сводит меня с ума. Вернись ко мне, Лиза. Мы созданы друг для друга, ты сама знаешь.
— Я знаю, что чуть больше чем через три недели выхожу замуж за Дэвида, и, что бы ни говорили ты и его дочь, я не передумаю.
— Ага, значит, его дочка не принимает тебя с распростертыми объятиями?
— Что-то вроде того, но я уверена, что со временем примет.
— Ну да, — с сомнением проговорил Тони. — Но если что-то пойдет не так, как ты надеешься, то ты знаешь, где меня найти. А когда будешь звонить в следующий раз, пожалуйста, не запугивай уборщицу. Если бы она смахивала пыль с чего-то ценного, когда ты изображала доктора, я бы мог не отделаться одной попранной гордостью.
Лиза заставила себя не засмеяться.
— Следующего раза не будет, — уверила она его, — но спасибо, что успокоил меня насчет твоей роли в том, что происходит, — и, дав отбой, быстро набрала Полли.
— Когда ты приходила ко мне на днях, — сказала она, — ты говорила, что должна мне что-то рассказать.
— Ах да, точно, — отозвалась Полли. — За день до того, как мы виделись, мне кто-то позвонил и стал расспрашивать про времена, когда мы работали переводчицами, и правда ли, что это было прикрытие для какой-то международной службы сопровождения.
У Лизы кровь застыла в жилах.
— Он объяснил, кто он такой? — спросила она.
— Нет, навешал лапши про какие-то обвинения, которые он расследует, будто бы он детектив или что-то вроде того. Но я решила, что он, скорее всего, обычный журналюга, и сказала, что в нашем случае он напал на ложный след, после чего попросила не звонить больше со всей этой ерундой, если он не хочет пообщаться с моим адвокатом. Вот стервец! Как думаешь, кто-то в самом деле пытается представить дело так, будто нам — или, скорее, тебе, потому что они интересуются тобой, — платили за услуги иного рода?
