Семен Малков - Расплата
Когда только начинал работать, – продолжал рассказывать он, загораясь гневом, – мне тут же преподали урок: разжаловали и посадили майора Демиденко за то, что посмел пожаловаться. Устроили провокацию. Это было еще тогда – теперь-то просто убивают.
– И как же тебе удалось с ними столько лет работать?! – Михаил поражался его выдержке.
– Внешне все выглядит просто, хотя пришлось поломать голову и потрудиться. Я ведь неплохой юрист. Приказывали прекращать дела, выпускать бандитов – и я выполнял, но только по письменному распоряжению. А преступников продолжал ловить, большинство все-таки посадил. Дальше – не мое дело.
– Но как они терпели белую ворону?
– По двум причинам, – грустно усмехнулся Дмитрий Иванович. – Во-первых, службу-то нужно нести и бандитов хватать, иначе разгонят. Значит, кому-то надо все-таки работать.
– А во-вторых?
– Собрал солидный компромат; четко дал понять своим начальникам: плохо со мной обойдутся – все не только попадет в Москву, но материалам будет дан ход. И они по своим каналам приняли меры, чтобы меня никто и пальцем не тронул. А ты думал, меня Господь Бог оберегает? – невесело рассмеялся Прохоров. – Ладно, давай-ка махнем по одной-другой! Успеем еще обо всем поговорить, – решил он сделать паузу, успокоиться. – Ты как, не боишься дорожных происшествий?
– У меня таблетки, а с двух рюмок не захмелею, – заверил его Михаил.
Он и сам не прочь немного расслабиться – разговор предстоит непростой и долгий.
Минувшие годы прошли у Михаила в непрерывной борьбе с мафиозными структурами, – те пытались взять фонд Ланского под свой контроль и поживиться за счет бывших воинов-афганцев. В этой необъявленной войне происходило немало стычек и не Обходилось без жертв. Из-за непонятной терпимости городских властей к преступным группировкам приходилось на изуверскую жестокость бандитов отвечать крутыми мерами, выходящими за рамки закона.
Выпестованные Юсуповым мощные, умелые парни из боевого подразделения службы безопасности навели страх на уголовников и причинили им такой материальный урон, что от Ланского отступились – себе дороже. Разумеется, вряд ли удавалось бы отбивать атаки преступных элементов и наказывать вымогателей, если бы не покровительство отдела по борьбе с организованной преступностью, и главным образом подполковника Прохорова.
– А знаешь, первый серьезный конфликт с нашим генералом у меня был из-за тебя, – продолжал Дмитрий Иванович, когда отдохнули и перекусили. – Какие уж у него или у городского начальства были связи с Козыревым – не знаю, но они крови жаждали, за горло меня брали, чтоб нашел тех, кто с ним расправился.
Они ведь не дураки – раскусили, что я вас прикрываю, стали мне угрожать, – потемнев лицом, вспоминал он. – Но, я тут уперся! Сначала пытался доказать, что нам выгоден разгром банды Козыря. А когда убедился, что на пользу дела им наплевать, прямо заявил, что, как бывший афганец, не дам своих собратьев в обиду. Тут и врезал им компроматом. Здорово напугал!
– А теперь они все же взяли над тобой верх?
– Да нет, не сказал бы! Просто мне давно опротивели их рожи и вообще действовала на нервы продажная обстановка. Все надеялся, что-то изменится с приходом «новой метлы», но так и не дождался. А потом, сколько можно нуждаться? – поднял он на Михаила усталые глаза. – Ведь взяток я не беру, а жить тоже хочется прилично. Вот и не устоял: предложили должность советника в банке – что-то вроде главного криминалиста с тройной зарплатой, – немного понурясь заключил он свой рассказ. – Раз государство не ценит – буду служить «новым русским»; они, надо признать, профессионалов уважают.
– Теперь твоя очередь. – Дмитрий Иванович откинулся на спинку стула и сосредоточенно посмотрел на друга, всем своим видом показывая, что готов внимательно слушать. – Выкладывай, Миша, что тебя привело.
– Ты, Иваныч, ведь знаешь, что в городе от нас, не без твоей помощи, отвязались. Козырь, после того как мы его проучили, слинял. Говорят, аж в Швейцарию подался, виллу там купил и живет, – неторопливо начал Михаил. – Другие оказались послабее, но прибрать фонд к рукам все еще мечтают. Теперь хотят подорвать нас изнутри – иным методом.
– Это как же? Говори яснее! – оживился Прохоров и, не скрывая интереса, поудобнее устроился на стуле.
– Погоди немного, сейчас тебе вся их комбинация будет понятна, – сделал легкий жест рукой Михаил. – Мне сдается, что нас хотят задушить своими же руками, с помощью бывших афганцев.
– Каким же это образом? – вновь не удержался от вопроса Дмитрий Иванович.
– К нам из Москвы прислали «укрепление», заместителя Ланского, – некоего Пенькова; ты о нем, наверно, слышал. – Михаил немного волновался. – Владимир Георгиевич сначала даже обрадовался: знал, что тот имеет связи с правительственными чиновниками. Пригодится, считал. Но вышло плохо.
– Что именно? Не тяни резину! – опять не выдержал Прохоров: ему было любопытно.
– А то, что, поработав недолго, Пеньков предложил реорганизацию. Видно, там, наверху, хорошо все продумали. По их плану-фонд делится на две части. Одна – производственная, зарабатывает деньги; другая – распределяет блага. Ты понял? Хотят поделить на две самостоятельные организации. В одной – финансовые средства, выделяемые сверху и собственные, а в другой – контора Ланского. Которая должна распределять то, что дадут. Неплохо задумано? – И умолк, стараясь унять негодование.
– Вроде бы дошло-о до верблюда! – протянул невесело Прохоров. – А неглупо рассчитали, может и получиться. Так воровать легче, и по-крупному! Ну а я чем могу быть полезен? Ведь не с пустыми руками ты явился? Так?
– Конечно! Как узнал, что уходишь, – сразу бросился к тебе, – откровенно признался Михаил. – Выручи еще раз! Узнай, пока еще есть связь, все о Тихоне Пенькове. Чем занимался, с кем дружил. Нам нужно знать, кто за ним стоит. Придется опять занять круговую оборону. – Он помолчал. – А на новой работе от души желаю успеха! Мои ребята тебе всегда помогут, можешь не сомневаться. Не говоря уже обо мне. Сам знаешь!
«До чего же трудно нам придется без Дмитрия! – думал Михаил по дороге домой. – Придется искать новых друзей в этой продажной конторе. Есть ведь еще хорошие люди? До чего же все надоело… и тянет домой, в Москву…»
– А не придираешься ли ты к нему понапрасну? Мне кажется, он ошибается, – не согласился с Юсуповым Владимир Георгиевич. – Парень молодой, горячий. Связан с правительством. Хочет стать самостоятельным. Нормальное честолюбие! И нам спокойнее. Где деньги, там всегда склока.
– Удивляюсь твоей доверчивости! – решительно возразил Михаил и даже слегка пристукнул ладонью по столу шефа; они, как всегда, при обсуждении щекотливых вопросов, сидели вдвоем в кабинете Ланского, задержавшись после работы. – Ну разве ты не видишь, какую подрывную деятельность он развил? И какие денежки ты собираешься распределять? Которые Пеньков со своими хозяевами разворуют, а ты и проверить их не сможешь, раз они самостоятельные. Средств тебя лишат, а все претензии будут к тебе! – Михаил весь кипел от возмущения. Чтобы успокоиться, встал, походил по кабинету; снова сел. – Запросил данные на Пенькова, чтобы сориентироваться, как с ним сладить, но хотел бы и у тебя узнать, что о нем известно.
