Бывший папа. Любовь не лечится - Вероника Лесневская
Мое сокровище. Как отпустить потом? Как отдать?
Оттягиваю момент разлуки, который пока что неизбежен. Нарочито медленно расстегиваю ботиночки, аккуратно стягиваю их с крохотных ножек, массирую стопы и пяточки.
- Тика-тика, тикота, - хохочет Ангелина, пытаясь сказать, что ей щекотно.
Ерзает на моих руках. Запрокидывает голову, тычется в меня затылком, и ее хвостики, растрепавшись, сбиваются набок.
- Ай, - поднимает ладошки к испорченной прическе, трогает резинки, сильнее затягивая их, но убрать их не может – лишь сильнее дергает волосы. Разочарованно разводит ручки в стороны, расстраивается, что теперь «некрасивая». Настоящая леди.
- Подожди, я поправлю, - прошу ее.
Дрожащими руками распускаю темные пряди, расчесываю их пальцами. Опять собираю наверх и фиксирую. Но вместо двух хвостиков оставляю один.
- Вот так, красавица, - приговариваю, тайком спрятав под пеленку Назарки вторую резинку с намотанными на нее волосиками. Надеюсь, этого хватит…
Меня всю трясет, но становится легче, когда Ангелина разворачивается ко мне лицом. Тянется сама, чтобы потереться носиком о мою щеку.
Такая ласковая… Видимо, нежность от меня взяла. Зато ее брат характером пошел в папу. Напоминает о себе, маленький ревнивец, начинает покрикивать и толкать меня ножками в бедро. Ловлю одну, прохожусь по ней пальцами.
Не обижайся, малыш, маминой любви хватит на вас обоих. И папиной…
Обращаю внимание на Назара. Он стоит каменным истуканом. Напряженный, серый. Наблюдает за нами, даже не моргая. Будто умирает внутри. В глазах - битое стекло.
Взглядом говорю ему, что мы справимся.
Сомневается. А я ни капли!
Верю в нас! Теперь точно все получится.
- Спасибо вам, - доносится над головой голос Евгении Климовны. – Не перестаю удивляться, какая у вас замечательная семья. Каждый буквально наполнен светом, заботой и добротой. Вы, наверное, тоже врач?
- Медсестра, - с трудом оторвавшись от мужа, оглядываюсь на нее. – Меня зовут Надежда.
Нехотя выпускаю из объятий Ангелину, словно вынимая душу из груди и задыхаясь от зияющей там дыры.
Успокаиваю себя. Это временно…
Скоро мы вернем ее. Домой. Навсегда.
- Символично, - улыбается, забирая внучку. Ревниво слежу, как малышка прижимается к ней. Привыкла к чужой тете с самого рождения, ведь нас рядом не было… - Вы все медики от бога, - продолжает довольно лепетать бабушка, а я тихо ненавижу ее.
Крепко стиснув челюсти, наблюдаю, как она обнимает и целует МОЮ ДОЧЬ. Сжимаю и разжимаю кулаки, дышу носом так, что ноздри раздуваются, как у извергающей пламя драконицы.
Не могу справиться с накатившей яростью. За что она так с нами?
За что?
Зачем украла нашу дочь?
Сцепив руки в замок, медленно выдыхаю.
Назар говорил, Евгения Климовна потеряла дочь. Возможно, она не виновата. Ее обманули так же, как и нас. Два года она свято верит, что Ангелина – ее внучка. И относится к ней искренне, с любовью и трепетом.
Отчасти я должна благодарить судьбу за то, что моя дочка попала в благополучную семью. Но я не могу перестать думать об утраченном времени. Я столько всего пропустила: первую улыбку, первое слово, первый шаг, что дался ей с трудом. Да я даже на руках собственную доченьку не держала! Однако сейчас мне радо собраться, чтобы не потерять ее еще раз.
- Я вам торт испекла и фруктов привезла, чтобы хоть как-то отблагодарить, - Климовна указывает на пакеты, оставленные в коридоре. – Мне неудобно. Егор Натанович даже денег нам предлагал…
- Чтобы вы уехали? – выпаливаю нервно.
- Наденька, пожалуйста, - осторожно осекает меня Назар. Послушно умолкаю.
- Зачем нам уезжать? Да и некуда, - простодушно отмахивается она. - Просто он захотел помочь нам и выделил некоторую сумму на жизнь. Но я отказалась, разумеется. Ваша семья и так много делает для Ангелины, будто родные люди.
- Родные… - неосознанно повторяю вслух.
Окинув меня пронизывающим взглядом, Назар спешит увести маленькую пациентку. С глаз долой, а из сердца… не получится.
- Время идет, давайте начнем занятие, - вежливо приглашает их к себе. – Проходите в кабинет.
С тоской провожаю их взглядом до двери. Ангелинка машет мне ручкой из-за плеча бабушки, а я посылаю ей воздушный поцелуй. Остаюсь в гостиной с сыном, укачиваю его и укладываю спать прямо на диване. Он не против, как будто и сам хочет быть ближе к сестренке.
Прислушиваюсь к звукам, доносящимся из закрытого помещения. Малышка старается, Назар часто ее хвалит, подбадривает. Она зовет его папой, упрямо и настойчиво. Когда устает, то произносит это с особой интонацией - тягуче, жалобно, преувеличенно тоскливо. Манипулирует Богдановым, пробуждая отцовские чувства, которые, судя по его срывающемуся, доброму голосу, пробиваются сквозь оболочку врача.
Уверена, он бы с радостью сменил медицинский халат на заляпанную детским питанием футболку, взял бы нашу дочку на руки и зацеловал пухлые щечки. Но пока что нельзя…
Позанимавшись, Назар провожает Ангелину к выходу, на этот раз сам помогает ей надеть ботиночки. Усаживает малышку на пуфик, опускается на одно колено напротив, а попутно объясняет Евгении Климовне, какие упражнения им предстоит делать дома.
Двигаюсь к краю дивана и выглядываю, чтобы полюбоваться ими.
Наша девочка хлопает ресничками, заигрывает и довольно улыбается, по очереди подавая отцу ножки. Обувшись, порывается вперед, чуть не падая, и чмокает его в щеку. Пошатывается, теряя равновесие.
Пробудив родительский инстинкт, Назар ловит дочку и, опешив на секунду, прижимает к груди. Застывает, когда она гладит его по шершавому подбородку и приговаривает: «Хаёсый». Я же улыбаюсь сквозь слезы.
Суровый Богданов всегда терялся от простой ласки, а сейчас и вовсе сломался.
Понимаю… Нашей прелести сложно противостоять.
- Спасибо, мы пойдем, - забирает Ангелину бабушка, и он вынужден смириться, сдержанно попрощавшись.
- Ка-па, ка-па-а, - лепечет кроха, коверкая слово: «Пока».
До свидания, моя родная. Ты обязательно вернешься.
- Милая, ты в порядке? – первым делом спрашивает Назар, возвращаясь ко мне.
Вздохнув, падает рядом на диван. Обессиленный, будто из него высосали жизнь до последней капли.
- В полном… - Касаюсь его предплечья, веду ладонью вверх. - А ты?
- Нормально.
Молчим в унисон. Ситуацию с его отцом не обсуждаем. Он и так на грани, а я не хочу доводить его до срыва. Поставим на паузу. Продолжим, когда у меня на руках будут результаты теста ДНК.
- Назар, я могу с Викой съездить по магазинам? – уточняю как можно непринужденнее, даже выдавливаю из себя легкую улыбку.
- Если хочешь, я тебя подброшу, куда скажешь. И
