Нестандартный ход - De Ojos Verdes
— Обещаешь никому не говорить? — потребовал мужчина строго, даже нахмурившись для пущей убедительности.
Повисло напряженное молчание. Один Бог знает, какие мысли пришли ей на ум. И Рома еле сдерживался, чтобы сохранить хладнокровие и не расхохотаться от произведенного эффекта.
— Я знаю один секрет, которым люди часто пренебрегают, — начал загадочно и одарил её мимолетным таинственным взглядом, успев поймать беспокойство в глубине почти черных насыщенных глаз.
И дав ей еще какое-то время на генерацию различных не очень хороших идей, которые отражались на её лице, всё же улыбнулся и милостиво сообщил:
— Я много работал. Работаю. И буду работать.
Девушка выдохнула с заметным облегчением, но не стала выражаться по поводу его подколов. И предпочла провести остаток пути до дома родителей в безмолвии. Разумовский не стал нарушать её спокойствия, понимая, что ей нужно переварить информацию и хотя бы часть полученных за вечер с его семьей впечатлений.
Да, у Элизы получилось всполошить их, теперь все пребывают в шоке. Никто и никогда не ожидал бы от него такого выбора — девушки, которая действительно абсолютно ему не подходит по всем показателям: вспыльчива, эмоциональна, не считается с установленными рамками, прямолинейна и однозначно умеет за себя постоять. При этом она понравилась сестре и тете. Не понравилась — отцу и бабушке. Нейтралитет сохранил лишь дядя, и на том спасибо.
В принципе, пусть и надеялся на лучший исход ужина, Рома всё же был готов к такому повороту. Теперь одно из двух — либо от него действительно разом отстанут все, кто имел планы на его свободу, либо возьмутся за интриги с еще большим энтузиазмом. Только время покажет, насколько он был прав в расчете на комфортную жизнь рядом с этой девушкой.
Квартира новоприобретенных тещи и тестя была наполнена умопомрачительными ароматами. И дело не только во вкусной пище. А в едва уловимом особенном запахе настоящего очага, где люди пытались создать уют и тепло, в которое хочется возвращаться. С ними было приятно общаться, за столом царила совершенно иная атмосфера добра и благодушия, и после его собственной семьи, где каждый член терпел другого из навязанных приличий, здесь веяло искренностью.
Богдана почтила их своим присутствием в бой курантов, а потом разревелась, не особо привыкшая к такому режиму, и её поспешили вновь уложить спать. Разумовский успел подержать племянницу каких-то минут пять, пока у малышки не началась истерика. Но и этого ему хватило, чтобы зарядиться несравненными эмоциями, она на него действовала просто неописуемо.
Застолье продолжалось до часу ночи, после чего чета Мамиконян засобиралась в гости к родному брату Риммы Александровны. Они объяснили это многолетней традицией празднования Нового года — после того, как встречали его в своем доме, предпочитали присоединиться к остальным близким родственникам, чтобы увеличить веселье.
Рома с ними ехать отказался. Во-первых, он был прекрасно осведомлен, как дядя Элизы отреагировал на их брак, и не хотел портить общую радость в такой день. Во-вторых, мужчина уже обещал Рае провести с ней остаток ночи, и сам нуждаясь в разрядке. В-третьих, всё же…он далек от таких колоритных празднований, к этому ещё надо привыкнуть…
В отличном расположении духа Разумовский вернулся к себе ближе к десяти часам утра, собираясь принять душ и как следует выспаться. И был крайне изумлен, заметив в приоткрытом дверном проеме спящую на полу…жену. Она лежала к нему спиной, прикрывшись одеялом, в паре метров от нее тихо переговаривались герои в каком-то фильме, во время которого Элиза и уснула. Странная тяга к этому месту у окна, кажется, укоренилась.
Мужчина попытался осторожно поднять её и уложить на диван, как проделывал уже однажды, сумев не разбудить. Но на этот раз фокус не удался. Стоило обнять девушку, слегка прижав к себе, она тут же открыла сонные глаза и прищурилась непонимающе:
— Какого хрена?.. Фу, Господи, какие сладкие духи…
Да, с этим не поспоришь. От него определенно точно пахло Раей.
— Давай перенесем тебя на диван.
— Да, сейчас…встану.
Пока она возилась, Рома с помощью пульта активировал шторы, медленно сползающиеся друг к другу и погружающие комнату в темноту. Ноутбук был выключен, Элиза направилась к своей постели.
— Почему ты вернулась? Вы же должны были остаться.
— Ой, не спрашивай. Они меня достали намеками, почему молодожены проводят свой первый Новый год порознь. И как это мой муж предпочел меня своим «друзьям». Или с чего бы ему не взять с собой жену? В общем, — зевнула, плюхаясь на подушку, — я сделала вид, что ты послал за мной такси, чтобы я присоединилась к тебе, а сама приехала обратно. Лучше так, чем развивать тему и давать им пищу для ненужных размышлений. Всё, пока, я отключаюсь…
Он вышел из гостиной, аккуратно прикрыв за собой дверь и направляясь в спальню.
Да уж, этот момент в подсознании был упущен, даже не думал, что его поступок вызовет такую реакцию. Причем, вполне адекватную. Как ни объясняй — реально не стыкуется, почему они разъехались в самый разгар веселья. Это действительно вызывает подозрения. И Элиза молодец, что разрулила всё таким образом.
Пожалуй, впредь нужно будет немного пересмотреть свои приоритеты. Иначе они рискуют быть обличенными. А уж этого ему совсем не хочется.
* * *
В связи с тем, что «Эстет Констракшн» одержал победу в тендере на строительство крупного жилого комплекса по собственному оригинальному проекту, Рому неустанно поздравляли сотрудники и руководство, прекрасно знавшие, какой вклад он привнес в это дело.
Глава компании самолично явился в кабинет Разумовского, чем немало удивил. Но оказалось, что у того была щекотливая тема для разговора, и после ряда любезностей мужчина перешел к ней:
— Ты же наверняка знаешь, что Коршунов пустил слух о слиянии с несколькими фирмами?
— Слышал. Недурная идея создания холдинга.
— Он уже предлагал тебе долю, правда?
Рома взглянул собеседнику в глаза, но отвечать не спешил. Скрывать ему было нечего, многие «акулы» сегмента были прекрасно осведомлены о его хватке и чутье. И предложения перейти в ту или иную организацию с более высокими возможностями время от времени действительно поступали. Иногда — даже слишком настойчиво. Но несравнимая степень благодарности и некого благоговения перед человеком, когда-то поверившим практически в мальчишку без опыта, коим он тогда являлся в свои двадцать два, не позволяли воспринимать всерьез попытки конкурентов переманить к себе.
Разумовский понимал, что карьерного роста ему здесь больше не светит. Он и так занимал лучшую должность, являясь специалистом самого высокого
