Измена. Наследник мэра (СИ) - Даша Черничная
Едва часы показывают восемь вечера, Тимоха начинает откровенно клевать носом, и я быстро укладываю его спать. Банька, должно быть, уже растопилась, поэтому я подхватываю Алену на руки и в нетерпении уношу туда.
Как только за нами закрывается дверь, я прислоняю Алену к стене и жадно впиваюсь в ее губы своими. Моя девочка отвечает мне с громким стоном, не сдерживаясь и явно отдаваясь на все сто процентов.
Тут жарко, тепло импульсами проходит по венам, оседая тяжестью внизу живота.
Стягиваю с нее теплый свитер, успевая шарить по ее груди и облизываться как кот на сметану. Брюки с трусами тоже незамедлительно ползут вниз.
Сам скидываю с себя одежду за несколько секунд, а после подхватываю Алену на руки и уношу на лавочку. Доски горячие, и она охает, едва спина касается дерева.
Еще никогда в моей жизни я не ощущал такого голода и нетерпения. На прелюдию совершенно нет времени, но, по всей видимости, Алена сама едва держится.
Она прикусывает губу, с жадностью разглядывая меня и тянет мои бедра на себя, направляя. Наклоняюсь и выхватываю из ее зубов нижнюю губу, забирая себе, открываю рот и погружаю внутрь свой язык, одновременно захожу в нее.
Девочка громко стонет мне рот, и я ловлю каждый звук, который исходит от нее. Запахи перемешались — хвоя, распаренный березовый веник, пот и ее дурманящий, неповторимый запах сладкого винограда.
Совершенно обезумевшими движениями вколачиваюсь в нее, так, будто прямо сейчас нам на голову свалится вся галактика. Аленка бормочет что-то сквозь стоны, шире раскрывая бедра. Мы мокрые, дикие, первобытные.
— Я хочу кончить в тебя, — произношу хрипло на поводу у животных инстинктов.
Алена ахает:
— Ста-ас!
— Я кончу, Алена, — понимая, что не добился от нее ответа, повторяю еще раз.
— Ты дикарь!
Она протяжно стонет и сгибается, скручивается в оргазме, а я ловлю каждое ее движение, впитываю в себя как губка.
— Алена… — говорю уже с рыком.
— Кончай уже… — даря мне полуулыбку, падает назад, и меня срывает.
Заполняю ее собой до пределов, отчетливо понимая, что хочу от нее еще детей. Двоих, троих. Хочу, чтобы она носила моих детей, хочу касаться ее большого живота и ловить движение крохотных пяточек внутри нее.
Падаю рядом и притягиваю ее к себе, зарываюсь носом в мокрые волосы и закрываю глаза от наслаждения:
— Как же я люблю тебя, девочка моя… люблю.
Алена кладет бедро на меня и укладывается сверху. Смотрит ведьминскими темными глазами, лукаво пробегаясь взглядом по моему телу. Улыбка расслабленная, сытая, довольная.
— Обнуление от лощеного мэра до дикого деревенского мужика прошло успешно, — хихикает как девчонка.
— Мхм, — усмехаюсь, — и кто же тебе больше по душе?
Алена неожиданно серьезнеет, протягивает руку и гладит меня по скуле, а после убивает несколькими словами, произнесенными с такой нежностью, что они рвут душу на части:
— Я люблю тебя разного, Стас.
Переворачиваю ее на спину и нависаю сверху:
— Повторим? — играю бровями.
— М-м-м, — улыбается довольно, — но на пополнение в семействе даже не надейся, у меня безопасные дни.
— Я готов остаться тут навечно и трахать до тех пор, пока твои безопасные дни не закончатся.
— Черт, — выдыхает горячим шепотом и целует.
Глава 41. Вроде бы
Алена
Так, ладно. Официальное признание: Северов меня затрахал.
По-другому я просто сказать не могу. А как иначе — ведь каждую ночь на протяжении всей этой недели, что мы провели в богом забытом городишке, Стас не переставая любил меня.
Едва Тимофей закрывал глаза, уносясь в царство Морфея, Север, как самый настоящий варвар, утягивал меня в баню. И не сказать, что я была грязной, но… он старательно делал меня таковой.
Мне бы начать сопротивляться, потому что, кажется, внизу уже все было стерто до дыр, но едва жадные руки касались моей кожи, я сходила с ума. О том, что из раза в раз Стас кончал в меня, я старалась не думать.
Вроде бы забеременнеть я не должна.
Вроде бы.
Но Стас так старательно изматывал меня снова и снова, что я даже не знаю, вдруг все-таки будут последствия у этих жарких ночей. Откровенно говоря, сейчас, собирая вещи в обратную дорогу, даже думать об этом не хочу.
Позиция Севера была четкой: мы семья.
Ну и что, что нет кольца на пальце и штампа в паспорте, — главное, какие у людей чувства друг к другу. Ведь правильно?
Отчего же тогда так горько на душе?
— Аленка, все собрала? — входит Стас, и я замираю, разглядывая его.
За неделю, что мы провели тут, Север не брился ни разу. Теперь на его лице красуется недельная щетина, которая до красных полос расцарапала мне кожу между бедер, грудь и губы.
Воспоминания яркой вспышкой ударяют в живот и медленно оседают. Закусываю губу и сдерживаю стон, что, конечно, же не остается незамеченным Стасом.
От тут же подходит ко мне, кладет руку на ягодицу и притягивает к себе. Я сразу оглядываюсь в поисках Тима — он увлеченно скидывает веточки в кучу во дворе.
— Перестань, Тим увидит, — шепчу и пытаюсь вырваться из цепкого захвата.
Мои попытки, естественно, не увенчиваются успехом.
— А ты перестань меня дразнить, — обдает горячим дыханием ухо, разгоняя по коже мурашки.
— У меня там все стерто до дыр! — кричу шепотом.
Стас замирает и спрашивает с тревогой:
— Стоит показаться врачу?
— Нет-нет, — отмахиваюсь как можно более беспечно. — Просто нужен хотя бы день передышки.
— Мгм, — он ведет губами, опускаясь ниже, к шее.
Щетина вновь царапает кожу, привнося контрастные ощущения вкупе с нежными губами.
— Боже, какой ты колючий, — закусываю губу и поднимаю лицо Стаса. — Мне нравится.
Тот смотрит мне в глаза горящим темным взглядом, и я чувствую волну желания, исходящую от мужчины.
— Хочешь, оставлю ее? — спрашивает неожиданно.
Педантичный Стас, костюмы которого стоят как несколько ежемесячных зарплат обычного человека, собирается отрастить для меня бороду? В груди разливается тепло, и я придвигаясь ближе, отвечаю Северу, касаясь его губ своими:
— Ни в коем случае. Ты мэр и должен соответствовать.
Возвращение в город наталкивает меня на мысли о работе. Я слишком часто стала брать отгулы, боюсь, моему руководству это не понравится и они рано или поздно попросят меня уйти.
— О чем задумалась? — Стас смотрит внимательно на мое лицо.
— Думаю о том, что такими темпами меня уволят из ресторана одним днем. Слишком часто я стала отсутствовать.
Досадно это признавать, но факт остается фактом: каким бы хорошим ни был сотрудник, тянуть его не будут. Ты либо
