Где же ты, счастье… - Ольга Ивановна Маслюкова
Девушки сели друг против друга на пуфики, и Зорина сказала:
— Смотри на меня. Положи свою руку на мой лоб.
Аня стала пристально смотреть подруге в глаза и прижала ладонь на лоб Зорины.
— Теперь закрой глаза и не открывай без моей команды.
В это время свеча вдруг погасла, а внутри шара появилось пламя. Зорина сама не ожидала такого поворота. В пламени вырисовывался силуэт бабули. Прошло пять минут, и когда огонь погас, Зорина включила свет и сказала.
— Аня, открой глаза.
Аня встрепенулась, открыла глаза и посмотрела по сторонам.
— Где я?
— А где ты была?
— Зорина, только что я видела Родиона, он… он занимался сексом с женщиной. И, кажется, я ее знаю. Я стояла за дверью и наблюдала за ними. Что ты сделала со мной? Это гипноз? Или короткий вещий сон?
— Это была правда.
— Как?
— Я не могу объяснить. То, что я вижу, передала тебе. Главное, у меня все получилось.
— Но женщина… с этой женщиной я работаю. Это Кира.
— Да, это Кира. Но есть и еще одна. Но мы ее не знаем.
— Это, наверно, та, с которой он пришел в кафе.
— Может быть.
— Зорина, а если он придет, ты можешь его так же загипнотизировать?
— Аня, я не занимаюсь гипнозом. Сейчас я просто попробовала на тебе свой дар и убедилась, что могу что-то.
— Поэтому ты разоблачила Артема?
— Его я давно раскусила. Да и бабуля мне говорила, что это не мой человек. Он как на ладони, большого ума не нужно, чтобы увидеть примитивные уловки. К нему я не применяла никаких действий, достаточно было посмотреть на него беспристрастным взглядом.
Девушки еще долго вели задушевный разговор и не заметили, что день заканчивается.
— Ну вот, — вздохнула Аня, — не позвонил.
— Я знала, что он не позвонит. Теперь пришло твое время. Звони.
Аня взяла телефон, набрала номер и услышала длинные гудки, которые через несколько секунд прервались.
— Не берет трубку. Он же видит, что это я звоню. Не хочет? Или телефон не рядом с ним?
Зорина скопировала его номер и позвонила со своего телефона, ей тут же ответили. Она включила на громкость, чтобы Аня слышала разговор.
— Родион, привет!
— Привет! Кто это?
— Извини, не представилась. Зорина.
Через некоторую паузу он произнес:
— Ой, прости. Не узнал.
— Ты и не мог узнать. Я звоню тебе первый раз.
— Да, да.
— Чем занимаешься?
— Скучаю.
— Так в чем дело? Я тоже скучаю.
— О-па! Не ожидал. Встретимся? — оживился голос.
— Давай.
— Приезжай ко мне.
— Нет, лучше ты ко мне.
— Договорились. Двадцать минут на сборы и дорога… Через час буду у тебя.
Разговор закончился. Аня смотрела на подругу и, кажется, ничего не понимала, лишь повторяла:
— Как? Неужели это возможно? — потом раздраженно выругалась: — Гад! Сволочь! И что мне теперь делать?
— Во-первых, успокойся. Во-вторых, пойдем накроем праздничный стол. И ни в коем случае не показывай вида, что ты злишься. Все должно быть естественно и непринужденно.
Аня с трудом пыталась унять шквал негодования в душе.
— Не знаю, смогу ли, — со слезами на глазах произнесла она.
— Ну, ну, не плачь. Еще не хватало, чтобы твой макияж расплылся по щекам.
— Зорина, почему он сразу согласился к тебе приехать?
— Вот и спросишь его.
— Бабник.
— Я тебе об этом говорила. Ладно, не раскисай. Еще не все потеряно. Если любишь, нужно бороться, — старалась взбодрить ее подруга. — Давай быстренько накроем стол. Он скоро прибудет.
Девушки накрыли стол. На середину поставили вазу с орхидеей. Украсили основание красивой цветной бумагой. Старинная фарфоровая посуда придала столу торжественный и вид. Подруги надели длинные вечерние платья. Разница в размере была неощутимой, и Зорина подобрала Анне красное платье, сама же надела желтое.
— Посмотри, какие мы с тобой красотки! Пойдем посмотримся в большое зеркало, — предложила Зорина.
И они, как маленькие девочки, взялись за руки и, заразительно смеясь, подбежали к большому зеркалу в холле, повертелись, обняли друг друга и вернулись в столовую.
— А вот и долгожданный звонок!
Зорина взяла телефон и услышала голос Родиона, сообщавшего о своем приближении к дому. Она быстро накинула пальто и выбежала на улицу. Одной рукой придерживая Джейка за ошейник, открыла ворота. Родион заехал во двор, заглушил мотор и вышел из машины.
— На ночь глядя в гости не ходят, но извини, ты меня пригласила.
— Да ладно, — махнула Зорина рукой, — сегодня же праздник.
— Я что-то забыл? В календаре не обозначено.
— Проходи, — она пропустила его вперед и закрыла за ним дверь на замок.
— Так какой праздник сегодня? — стряхивая снежинки с куртки, спросил он, бросив многозначительный взгляд на Зорину. Но, когда девушка сняла пальто, добавил: — О, теперь я вижу, твое платье говорит о каком-то торжестве. Кстати, тебе идет желтый цвет.
— Спасибо, — улыбнулась она, поставив перед гостем тапочки. — Сейчас увидишь. Сюрприз для тебя.
Повесив в шкаф куртку и надев тапочки, он последовал в столовую за хозяйкой.
— Ух ты, какой стол! Действительно праздничный.
— Ты присаживайся, не стесняйся.
— Зорина, прости, мне нужно вернуться в машину, — неожиданно спохватился он.
— Пожалуйста.
Родион, не одеваясь, выбежал на улицу, взял из машины огромный букет роз, бутылку коньяка и вернулся в дом. Зорина вышла навстречу, и он, улыбаясь, преподнес ей букет.
— Какой красивый… Но это не мне.
— Не понял? — оторопел гость.
— Проходи к столу.
Он вошел в столовую и остановился как вкопанный, увидев сидевшую за столом Аню. Зорина посмотрела на них и ей вспомнилась картина «Не ждали». Она понимала, что обстановку нужно срочно спасать. Открыто улыбнулась и произнесла:
— С днем рождения, Аня! Пойми, моя дорогая подруга, он просто забыл. Бывает. Когда я вся в делах, тоже многое забываю.
Родион медленно, не отрывая глаз от Ани, протянул ей букет.
— Поздравляю… — чуть слышно сказал он и поставил коньяк на стол.
Аня смотрела на него с такой любовью и искренностью, что Зорине стало ее жаль.
— Вот и прекрасно! А сейчас в нашей компании есть мужчина, и все права распоряжаться спиртным передаю ему.
Родион опустил глаза, по всему было видно, что он испытывал неловкость и старался перестроиться на другую создавшуюся обстановку. В последующие минуты старался не смотреть на Аню, пытаясь сохранять спокойствие и достоинство. Он лихорадочно искал способы реабилитироваться. Так оплошать перед двумя дамами для него было почти самоубийством. Неожиданно для всех Родион хлопнул рукой себя по лбу и с пафосом произнес:
— Боже мой, как я мог забыть! Ведь вы мне в прошлый раз сказали, что через неделю, пятого декабря. Вот олух! —
