Соловей (ЛП) - Адамс Джослин
— Будущее фонда в твоих руках, — сказал он, наконец нарушив неловкое молчание. — Это все, что у меня осталось.
Оторвав взгляд от окна и переведя его на Мику, она запечатлела его обеспокоенное лицо в памяти.
— Я никогда не причиню тебе вреда. Я знаю, что моих слов недостаточно, так что подожди выхода статьи, и тогда решишь, значит ли мое слово хоть что-то. — Она судорожно сжимала ремень безопасности, боясь спросить то, что больше всего хотелось знать. — Увижу ли я тебя когда-нибудь снова?
Он резко повернул голову.
— А ты хочешь этого?
— Иногда до тебя действительно очень долго доходит. Да, я хочу этого, в любой форме: друзья, болтающие за чашкой кофе, или парочкой, наслаждающиеся физическими изысками время от времени. Без обещаний, давления и обид, если хочешь. — Последнее было ложью. Тошнота, охватившая ее желудок, была лишь началом тех эмоций, которые она испытает во время возвращения к безбрачной жизни.
Он долго изучал ее лицо, мрачные мысли промелькнули в его чертах.
— Я должен сказать что-нибудь оскорбительное, чтобы ты ушла прямо сейчас, пока я не причинил тебе боль — потому что это неизбежно, — но я эгоистичный придурок и не хочу этого делать.
— Думаю, ты понимаешь, что это все равно не сработает. — Он кивнул, напряжение заметно покинуло его тело.
— В таком случае, может, я приглашу тебя на пирог в твой день рождения?
Облегчение охватило Дарси, успокаивая так же, как дождь.
— Звучит фантастически. Почему бы тебе не позвонить мне в понедельник после работы в фонде и обсудить детали?
— А потом?
На ее губах появилась улыбка, и она откинула его волосы назад.
— Зависит от того, насколько будет вкусный пирог, полагаю. Тогда решим, сможем ли мы сдерживать себя всю дорогу до твоего дома или окрестим мою двуспальную кровать.
Он поцеловал ее медленно и глубоко, задерживаясь губами на ее губах еще долго после того, как они расстались с легким чмокающим звуком.
— Я рад, что это не прощание.
Но так и было. Она чувствовала это в воздухе между ними. В словах, которые он не произнес. В его грустном взгляде.
— Я тоже. — Каким-то чудом ее голос не сорвался. — Надеюсь, скоро проблема с папарацци останется в прошлом, и мы сможем выходить в свет без необходимости тискаться в машинах с темными окнами и встречаться на тайных парковках.
Вспомнит ли он когда-нибудь о ней? Сможет ли Дарси когда-нибудь перестать думать о нем?
— Тогда иди и твори волшебство, Лучерито. Получится или нет, но попытка доставила мне огромное удовольствие. И мое предложение остается в силе. Мы с тобой можем выступить против всего мира, если тебе надоест этот твой роскошный офис.
Последний поцелуй превратил ее в лужу, и этого было почти достаточно, чтобы она поверила в его красивую ложь и согласилась на такой смелый шаг. Но она не любила перемены. И хотя бабушкина философия подсказывала ей, что она должна пойти на это и как следует встряхнуть свою жизнь, класть в одну корзину профессиональные и личные яйца было слишком рискованно. К тому же он не совсем это имел в виду.
— До встречи, — сказала она, старательно избегая ощущения законченности, в чем было уверено ее сердце, и вышла из машины.
Мика вышел следом и взял рюкзак и сумку, помогая ей надеть их на плечи Дарси.
— Будь осторожна там.
Она крепко обняла его, а потом наблюдала, как он прислонился спиной к закрытой двери и скрестил руки, отчего под его футболкой напряглись бицепсы. Он пытался заманить ее обратно, но она не могла.
Дарси чувствовала тепло его взгляда, когда отходила от него все дальше.
— До сих пор не могу оторваться от твоей задницы, — сказал он, и в его тоне послышалась усмешка. — Покачивание твоих бедер просто завораживает.
Смеясь, она зашла в лифт и оглянулась.
Он пристально смотрел на нее, прежде чем сказать:
— Вот она. Твоя улыбка может изменить мир, Дарси.
Слишком скоро стеклянные двери оборвали их взгляды, и его последняя маленькая волна пронзила ее до глубины души. Прижав ладони к дверям, она прислонила голову, борясь со слезами. Несмотря на все слова Мика, и на то, как прекрасно они расстались, это все равно было похоже на прощание. Его стены снова поднимутся. Скоро он даст ей жалкое оправдание. Она проведет свой день рождения в одиночестве.
Дарси заставила себя подняться и смахнула слезы с ресниц. Все будет хорошо, как бы все ни обернулось. Неделя, проведенная с ним, показала ей те стороны себя, о которых она не подозревала: как хорошие, так и плохие.
Никаких сожалений. Ни о чем.
Теперь, когда она могла дышать достаточно хорошо, чтобы прислушаться к безумному шепоту в глубине своего сознания, огромные последствия этой недели поразили ее.
Ничего, что она чувствовала к своему бывшему, нельзя было сравнить. Всепоглощающим. Ужасающе глубоко, без дна, пока она падала в свободном падении. Да, потенциал для любви был, но в глубине души она знала, что Мика никогда не позволит этому случиться.
Это не имело значения, и жизнь шла своим чередом.
Метро доставило ее к зданию газеты «Торонто сегодня», и как только она поднялась на верхнюю ступеньку, ее мобильный телефон снова запищал. Сообщение гласило:
Где ты?
— Черт возьми, Сол, уже иду. — Положив в карман проклятое устройство, она поспешила сквозь меньшую, чем обычно, толпу к парадным дверям здания. В конце концов, был поздний субботний вечер, и большинство здравомыслящих людей были дома, проводя время со своими семьями. Или любовниками.
А ей следовало бы провести это время, свернувшись калачиком рядом с Микой, за просмотром фильма. Или смотреть, как он наблюдает за ней с довольной улыбкой. Или скользить по его… хватит! Зачем она мучает себя тем, что никогда не случиться?
Очередной лифт доставил ее на двенадцатый этаж. На верхний, где она, возможно, в самом ближайшем будущем будет жить, а возможно и нет, и где она возьмется за раскрытие сложных тем. Сол заметил ее мгновенно, так как стоял в дверях.
— Делакорт, давно пора, черт возьми. Лучше бы у тебя было для меня нечто ценное. — Он потирал руки, его улыбку нельзя было назвать приятной. Этот парень был ходячей алчностью. Все, чем она не хотела быть.
Не обращая внимания на ползущие по позвоночнику мурашки, она подошла к Солу и протянула ему флешку, на которой была записана история, включая несколько фотографий с места событий, которые Мика прислал по электронной почте со своего телефона.
Босс, не теряя времени, выхватил у нее флешку и опустился в кресло, пытаясь вставить ее в USB-порт, как наркоман, пытающийся найти вену. Борясь с расшалившимися нервами, она поставила свою сумку на край его стола и отошла к окну, мысленно возвращаясь к той невероятной неделе, которая у нее была. Лучшую на сегодняшний день. Она промолчал об этом. Более того, Дарси даже не поблагодарила его за то, что он дал ей возможность как следует проанализировать свою жизнь, независимо от того, что произойдет на следующей неделе.
Скрип стула Сола привлек ее внимание к нему.
— И это все, что у тебя есть? Целая гребаная неделя с этим парнем, и все, что ты мне даешь, — это историю о мудаке, превратившемся в героя? Где самые грязные секреты? У такого парня должно быть много скелетов в шкафу.
— Значит, у него их нет. — Засунув руки в карманы, она отвернулась к окну. — И даже если бы он мне их раскрыл, мы имеем право напечатать только это. То, что написано в этом материале, включает в себя важные части его истории, принимаешь это или нет. Ты знаешь, что люди с удовольствием его проглотят, и, если повезет, чертовы СМИ оставят его в покое, и он больше не будет пленником в собственном городе.
— Ты ведь трахалась с ним, да?
Обернувшись, она увидела, что его задница примостилась на угол стола, а сумка отброшена в сторону.
— Тебя это не касается.
