Одиночество вдвоем или любовь на пятерых - Елена Анатольевна Казанцева
— Да пошли они, больше никому не открою, — рыкнул он, и уже хотел было завалиться обратно в постель, как зазвонил телефон.
Настя аж хрюкнула от смеха.
— Да итит твой налево, — возмущенно фыркнул Кирилл, но телефон в руки взял.
Звонил сын. В другой раз бы Кирилл перезвонил позже, но сейчас на кону стояли большие деньги.
— Чего скажешь, — бросил Кирилл, принимая звонок.
— Я нашёл покупателей на квартиру, — быстро начал сын, в этот момент Настя вновь разразилась смехом. — Ты там не один?
— Не один.
— А с кем?
— Приедешь в гости, познакомлю, — коротко бросил Кирилл, стараясь не вдаваться в подробности. Он не знал, как отнесется сын к его новой любви, а Настю он хотел видеть своей женой.
— В общем, отец, покупателей я нашёл, а матери присмотрел новую квартиру, — отрапортовал сын.
— Скинь мне, что ты ей подобрал, я посмотрю на досуге.
— Ок.
Связь прервалась.
Кирилл опустился на матрац и обнял Настю, а та уткнулась ему в плечо. Первый запал прошёл, оставив на губах горьковатое послевкусие.
Они лежали и обнимались. Он ласково поглаживал её плечи. Она лежала, уткнувшись ему в грудь. Тихие ласки не вызывали бурю эмоций. Он и сам не заметил, как уснул.
Проснулся, когда солнечные лучи заглянули в окно кухни. Кирилл сам планировал свой дом, поэтому спроектировал так, чтобы в течении всего светового дня солнце было в кухне-гостиной.
И вот первый луч скользнул по подушке, пощекотал его веки и побежал дальше, запутавшись в волосах Насти.
Кирилл зашевелился, приподнялся и взглянул на часы. Было шесть утра. Он проспал больше двенадцати часов. Рядом завозилась Настя. Она чуть приподнялась и приоткрыла свои заспанные глаза.
— Рано ещё, — выдохнула она, а он притянул её к себе.
Утренний секс был неторопливым, они занимались этим с удовольствием, спешить было некуда. Настя таяла в его объятиях, а он неспешно двигался, доставляя удовольствие и ей и себе.
Потом они вместе мылись в бане, за ночь вода не остыла. А Кирилл уже прикидывал, что надо быстрее ехать в строительный супермаркет и обзаводится котлом, чтобы в голом виде через весь сад не бегать. Да и женщина в разы чаше моется, чем среднестатистический мужик.
В обед приехал сын.
Кирилл очень переживал, как сын воспримет Настю. Но к своему удивлению, вдруг понял, что Пашка с Настей горазда быстрее нашёл общий язык, чем Кирилл. А к вечеру он даже заревновал немного.
Когда стемнело, они сидели втроем на веранде, ели шашлык и обсуждали будущее. Сын хотел уехать в Китай на год, там как раз требовались хорошие программисты, но боялся оставить мать одну.
— Ну, она такая у нас бестолковая, — жаловался сын. — Что-нибудь да учудит.
Кирилл только смеялся и смотрел на свою Настю.
— А вы когда поженитесь? — вдруг спросил сын, Настя же покраснела и замялась.
— Да я хоть сейчас, — засмеялся отец, — вот только Настю уговорю.
— Вы женитесь, пока я не уехал, хочу погулять на вашей свадьбе, — улыбнулся сын.
— Вот Настин дом восстановят, и сразу гостей к себе пригласим.
— А зачем нам второй дом, — удивилась Настя.
— Так гостевым будет, там две спальни, гостей человек шесть — семь туда положим, у нас в доме будет три спальни.
— А зачем так много? — вновь подала голос Настя.
— Для гостей, — усмехнулся Кирилл.
Сам он думал уже совсем о другом. В его голове вдруг родилась идея, а почему не заиметь ещё одного сынишку или доченьку. Старшие уже выросли, разлетелись в разные стороны, а они еще не старики. Почему бы…
Мысль эту он озвучил Насте ночью, когда занимался с ней любовью. И она сказала «Да».
Глава тридцать вторая. Алька
Прошло несколько месяцев
Октябрь в этом году выдался теплым. И хоть листва уже облетела и хрустела под ногами цветным ковром, но солнышко припекало, даруя надежду. Казалось, тепло не исчезнет никогда, и дальше будет вот так же по-летнему солнечно. И только вечер напоминал, что на дворе давно уже не лето.
Алька шла по аллеи в центре города, именно по той аллеи, где гуляла с Колей и где их пути пересеклись с Тонькой. Нет, она не вспоминала прошлое, не ностальгировала по Коле, просто любила это место.
Шла медленно, заглядывая гуляющие парочки, изредка подбирала опавшие веточки с желтыми и красными листочками. У нее в руках уже был собран букет, и она перебирала в руках разнокалиберные веточки, создавая композицию. Вот у бордюра Алька заметила тонкую ветку рябины с гроздями спелых ягод, видно шаловливый ветер обломил её. Она наклонилась, подобрала и стала пристраивать её в букет, когда кто-то её окликнул.
Алька обернулась и поморщилась. Это была Маринка, когда она была замужем за другом Кирилла, потом семья распалась, и теперь Марина была в активном поиске очередного мужа.
— Ой, привет! — защебетала та. — А я думаю, ты это или не ты, чего то ты поправилась, Алька.
Алька и сама знала, что поправилась. Нет, не так, разжирела. Все вечера она проводила дома, сидя перед телевизором, поедая вредную и сладкую пищу.
— И тебе привет, — коротко бросила Алька, пытаясь отвлечься на построение композиции из веточек.
— Твой-то женился, — Маринка жадно заглядывала Альке в глаза, ожидая увидеть там хоть какие-то чувства, но Альке было все равно.
— Знаю, — так же тихо ответила Аля.
— Жена то у него беременная, на молодухе женился, вот все говорили, что она сразу обрюхатеет, — затараторила Маринка.
Аля поморщилась, весть о беременности новой жены Кирилла больно кольнула. Конечно, она подозревала, что молодая супруга захочет ребенка, но не была уверена, что Кирилл этого захочет.
— Твой-то бывший устроил её к нам в бухгалтерию, хитрюга какой, а она раз и беременная, теперь и место будет чье-то занимать, в декрет с хорошей зарплаты уйдет, больничные там всякие, — продолжала долбить Альке мозг Маринка. — А че ему сделают, он теперь заместитель директора, считай правая рука.
— Он уже заместитель? — удивленно спросила Алька.
— Ага, представляешь? Назначили вот в сентябре, оклад ого-го, так что девка то хоть и деревенская, но не прогадала, — Маринка источала яд.
— У него к ней любовь, — тихо сказала Алька.
— У него то может и любовь, а вот девка то точно корыстная, без кола и двора, нищая, а теперь они квартиру в городе купили трехкомнатную, он дом вон какой построил, ей машину купил, себе машину новую взял, — яд просто капал с губ Маринки. — На каки шиши бы эта тихоня себе бы тачку купила, говорят в саду в домике
