Нелюбовь - Эллин Ти
– Прости, отвлекалась на одного молодого симпатичного ухажера. – Я издеваюсь и смеюсь, глядя на озадаченного Лешу. – Кстати, нам нужно его подождать минут двадцать еще, я обещала ему. Ладно? Ты в порядке? Или нужно уже ехать не перевязку?
– Маша перевязала. – Он показывает руку, а потом обращает внимание на Олю: – Ольга Сергеевна, я не в строю пока. Три недели точно.
– Знаю, девушка твоя уже все поведала мне, – говорит Оля, и я зависаю, потому что… девушка? Я не девушка. Нет, в смысле, я девушка, конечно, но я не его девушка! С чего она вообще взяла?
– Оль, мы не… – Я спешу возразить, потому что это кажется очень важным. Ну, чтобы она не надумала лишнего. Хотя почему меня это волнует? Я вообще Матвея жду! Боже, почему вдруг в горле-то пересохло?
– Оу, – говорит Оля, прикусывая губу, и смотрит то на меня, то на Лешу. – Я почему-то решила, что вы вместе. Выглядите точно как пара. Причем супружеская.
Смотрю на Лешу, чтобы улыбнуться, пусть и нервно немного, но… Леши нет. Он стоял в дверном проеме четыре секунды назад, а сейчас там пусто.
– Спасибо за чай.
– Даш, ты прости, если я что-то не так… – Вижу, что Оле действительно неловко за то, что она сказала. Она даже загрустила немного, когда тоже заметила, как Леша ушел.
– Все в порядке, честное слово, просто правда уже пора, нам в больницу еще. Скажи Матвею, что я забегу как-нибудь к нему!
Забираю свой рюкзак, бросаю туда телефон и выхожу в коридор, глазами ищу Лешу. Он стоит рядом совсем, далеко не ушел, спиной о стену опирается и смотрит под ноги себе.
А мне почему-то так грустно становится. Не знаю, в чем причина. Но как-то очень не по себе. И Леша такой же грустный… его так задела фраза Оли? Моя фраза? Почему? Что происходит? Я хотела бы понимать его лучше. Хотела бы знать о нем больше. Замечать, когда у него меняются эмоции, и по лицу читать, что он чувствует. Но… я пока не умею этого. Леша довольно закрытый, из него все клещами доставать нужно, и к тому, чтобы он до конца мне открылся, мы вместе топаем очень медленно.
При этом он меня как открытую книгу читает. Обнимает, когда мне это нужно, говорит всегда то, что хочется душе именно в этот момент. Не знаю, как у него выходит это, но это определенно какой-то талант. Это делает его особенным, если честно. Я искренне считаю, что он не такой, как все. Другой. Замечательный. Чуткий. Понимающий. Мне сейчас очень хочется, чтобы он прекратил грустить.
Именно поэтому я подхожу к нему близко и просто обнимаю за торс, устраивая голову на груди. Так тепло и уютно, как дома. Он даже одной рукой меня умудряется так обнимать, что я словно от всего мира защищена сразу. И в макушку целует, не раздумывая. Но грустит до сих пор. А сердце в груди как сумасшедшее колотится.
Что же тебя так тревожит, Леш?..
Глава 30
Леша
И на что я надеялся?
Что она будет улыбаться на такие высказывания, несмотря на то что мы уверили друг друга, что отношения не нужны нам обоим? А Леха такой взял и все договоренности нарушил, влюбился. И что хочешь, Даш, то и делай с этим. Так, что ли? Конечно, она будет отрицать высказывания, что мы выглядим как пара. И похер, что мы реально так и выглядим. Разве что за руку не ходим, а в целом – точно. Жалко только, что только внешне. Что внутри? Хер знает. У меня пустота какая-то. Не думаю ни о чем, даже песни не напеваю, как привык. Просто веду машину, поглядываю на Дашку периодически. И она притихла как-то. Даже в телефоне не лазит, как обычно, сидит, в окно смотрит. Раскидала свои кудри по всему сиденью, а я думаю, что мне это нравится. Яркое пятно в этой серости. Мой рыжик. Или… не мой?
Да похер. Мой. Не сейчас, так потом моим будет. Я для себя решил уже. Забыть ее не вышло, значит, мое. А свое упускать я не привык. Просто нужно немного больше времени, чем я думал изначально. Ну, не страшно. У меня как раз есть три недели без тренировок, чтобы успеть влюбить в себя Дашу.
От этих мыслей даже настроение чуть поднимается. Нормально все будет. Рука только, сука, болит. Это больше всего бесит.
– Володьке покупать будем что-то? – спрашиваю я, а Дашка дергается, как будто глубоко думала о чем-то, а я ее отвлек. – Цветы не предлагаю, но мандарины можно.
– Он любит яблоки и чебуреки, но вряд ли разрешат пронести чебуреки в палату, – хохочет Даша. – Мы в последнюю неделю подружились с ним, я узнала, что любит.
Говорил же, что добрая душа она. И сердце у нее большое. Собаку спасла, охранника кормила, хотя сама психовала, что его к ней приставили, меня вон от голодной смерти сколько раз спасала. Как мы с ней раньше не встретились? Я, кстати, вообще не понимаю. Живем в соседних домах. Неужели не встречались никогда в магазине, дворе? Я бы такое рыжее пятно сразу заметил. Скорее всего, даже познакомиться подошел бы. Хотя… Она же мелкая еще на самом деле. Если бы не случай, наверняка вряд ли мы могли хотя бы просто общаться при каких-то обстоятельствах. Это че, маньяку надо спасибо за Дашу сказать?
Мило.
Мы заезжаем в супермаркет, рыжая набирает целый пакет фруктов и овощей Владимиру, ворчит, когда оплачиваю покупки на кассе, делает вид, что дуется, когда едем еще несколько минут до больницы. Смешная, точно ребенок. Как меня угораздило-то вообще? У меня дочка вон ее ровесница. Ну, почти. Пару лет разницы.
К Володе нас пускать сначала не хотят, якобы вход только родственникам и все такое. В целом я правила больницы знаю и даже почти готов с ними согласиться и попросить передать больному фрукты, как Даша напоминает мне, за что я вообще в нее влюбился. Она таким тоном отчитывает всех, говоря, что человек ей жизнь спас, а они, бессовестные, не хотят ее на пару минут к нему пустить, что все правила больницы идут по одному месту, а мы – по коридору, в сторону нужной палаты.
И конечно, Рапунцель ревет. Когда она вообще не ревет? Володя в норме, да,
