На нее запрет. Дочка Шаха (СИ) - Майер Кристина

- Не надо, - одними губами. Считывает мои эмоции, я сейчас как оголенный нерв. Не хочу ее пугать и расстраивать, загоняю ярость глубоко внутрь.

- Прости, моя девочка, - тихо-тихо. Ками мотает головой, беззвучно умоляет меня не винить себя. На ее глаза набегают слезы, а у меня ощущение, что это мои кровавые слез, которые обливается душа.

- Я люблю тебя, - шепчет Ками, через боль тянется ко мне. Останавливаю ее легким нажатием на плечи, сам наклоняюсь и целую в уголок губ, щеки, лоб, глаза, брови. Просто касаюсь, боюсь сделать больно.

- Я люблю тебя… - мои губы застывают на ее виске, вдыхаю любимый аромат, он успокаивает.

Простонав от боли, Ками закидывает руки мне на плечи. Нам обоим нужны эти объятия, прикосновения, взгляды, дыхание на двоих…

Стараюсь удерживать вес, чтобы не коснуться ее гематом. Ками перебирает пальцами короткий ежик на моем затылке. Готов закатить глаза от удовольствия. Напитываюсь ее чистыми эмоциями, ее теплом. Немного отпускает. Она мой свет в конце самого длинного и темного туннеля.

- Со мной все хорошо, Азамат сказал, что подержит меня пару дней и отпустит домой, - шепчет на ухо, ее дыхание поднимает волоски на коже. Организм реагирует на ее близость. Против природы не попрешь, но мозги не отключаются не на секунду. Чуть отстраняюсь, теперь смотрю в ее глаза. Убираю ее руки с плеч, вижу, что она все это время боролась с болью. Кладу их на постель.

- После больницы заберу к себе, - касаясь уголка губы. – Буду сам тебя лечить, - я действительно говорил о лечение, но что-то пошло не так, голос в какой-то момент просел до низких нот.

- Будешь моим личным доктором? – поддерживает тон Ками, забывается, закусив губу морщится.

- Только доктором, пока не поправишься, - мы оба забываемся, наши голоса будят сначала Леру.

- Папа…

- Он разрешил, - объяснить не успеваю.

- Камилла, - еще одна Шахова начинает плакать. – Как ты себя чувствуешь? – спрашивает Лера, не понижая голоса. Марат открывает глаза, садится, растирает лицо руками. Уступаю ей сое место рядом с дочерью. Я свое успокоительное получил.

Пока они общаются, ухожу в уборную. Умываюсь холодной водой. Возвращаюсь в палату, здороваюсь с Азаматом, он как раз объяснял, что за процедуры предстоит пройти Камилле.

- Тебе лучше поехать домой и отдохнуть, - взглянув на меня.

- Я останусь.

- Лева, ты поедешь домой и отдохнешь, - вмешивается Лера. Я останусь с дочерью до вечера, ты сменишь меня и останешься до утра, - не оставляет мне выбора.

Целую Камиллу перед уходом, Марат ждет внизу, сказал, что отвезет меня домой, вчера я примчался сюда на такси. Лера не видит, что я немного беспредельничаю, она открывает жалюзи, чтобы впустить дневной свет в палату.

- Вечером увидимся, - подмигнув ей.

- Папа, правда, разрешил мне переехать к тебе? – спрашивает Камилла, косясь на мать. Лера тут же разворачивается, вопросительно смотрит на меня.

- Мы вчера с ним договорились, - отвечаю раньше, чем она успевает спросить.

- Может ты что-то не так понял, Лева? – не верит. Ее сомнения понятны, Марат не тот, кто отступает от своих правил. Подходит к дочери, берет ее за руку, опасается, что я даю ложную надежду.

- Сразу после больницы, но через ЗАГС, - озвучиваю полную версию договоренности.

- Как через ЗАГС? Камиллу через два дня выпишут. Чем Марат думает? Какая свадьба за два дня?

- Свадьбу можно сыграть позже.

- Мама, я хочу переехать к Леве, - прежде чем последуют дальнейшие возражения.

- Мы это еще обсудим… - я напрягаюсь, но Лера добавляет: - Я не против, чтобы вы жили вместе. Лева для меня, как сын, ему я могу доверить свое сокровище, - улыбается, переводя взгляд с Ками на меня. Внутри отпускает еще одна пружина…

Марат отвозит меня до дома. По дороге мы общаемся на тему моего бизнеса. Ночной разговор не поднимаю, я уступил ему эту месть, хотя внутри все еще горит пожар.

- Я сказал Лере, что заберу Ками после больницы, - предупреждаю, чтобы был в курсе, когда Лера устроит допрос. Он лишь кивает, ничего не спрашивая. Услышав звук мотора, мама выходит из дома. Предлагает Марату зайти, выпить кофе.

- Я с утра уже два стакана в себя влил, третий будет перебором. Поеду домой, Лере и Ками нужно захватить вещи. В ЗАГСе я договорюсь, - улыбаясь. У мамы открывается рот от удивления. Не только ему перед Лерой объясняться…

Глава 63

Лева

- Готов? – ударяя перчатками по канатам, спрашивает Кайсынов.

Я позвонил ему два дня назад, договорился о встрече. Демьян удивился, но сразу же согласился. Догадался, что претензии взаимны. Раньше мы неплохо ладили, мне даже известны секреты, в которые кроме его брата и пару человек из ближнего окружения, никто больше не посвящен. Демьян нормальный пацан, но меня бесит, что он единственный, кто до сих пор оскаливается, не принимая меня в качестве будущего мужа Камиллы. Я точно знаю, что это не ревность. Демьян слишком увлекся ролью старшего брата, будто мне Марата в тестях не достаточно.

- Готов…

Кулесов дает отмашку, мы принимаемся кружиться по рингу. Я знаю, каждую его сильную и слабую сторону, хотя уже давно не тренируемся вместе. За это время Кайсынов неплохо набрал, я следил за всеми его боями, как и он за моими. Наносим «разведывательные» удары. Калечить друг друга задачи не стоит, мне нужно спустить пар и выяснить, в чем претензия. К пятому ранду подустаем оба, пропустил несколько ощутимых ударов, нанес в ответ столько же. Сложно работать в полную силу, когда каждый удар максимально выверяешь. Еще пару раундов. Выпускаем пар, Кулесов командует:

- Закончили! – оседаем на ринг, упираясь в канаты. Нужно отдышаться. Давно не тренировался, сказывается. Кайсынов свесив руки между коленей, смотрит на меня. - Бессонов, возвращайся в спорт, - произносит мой бывший тренер. – Я таких парней вырастил, а вы…

- Я свое отмахал, Андрей Петрович. У меня теперь бизнес, - улыбаюсь я.

- Да знаю я, чем вы теперь живете,- махнув рукой. – В гости хоть заглядывай, - недовольно буркнув.

- Обещаю, - он уходит в раздевалку, догадываясь, что нас нужно оставить.

- В чем претензия? – срываю зубами липучку с тренировочных перчаток, стягиваю их с рук, смотря в глаза Демьяну. Молчит, желваками играет. Не на меня злится, что-то переваривает в своей взрывной голове.

- Это не претензия, - со свистом выдыхает. – Страх, - закрывает глаза.

«Страх?» - крутится в голове. Есть ощущение, что ему сложно говорить. Не переспрашиваю, не тороплю, приблизительно понимая, откуда растут ноги его страха.

- Ты одержим ею, я давно это знаю, - продолжает говорить, теперь уже глядя в глаза. – Ками провокаторша, она порой напрашивается, чтобы ее… по заднице отходили… - сжимает зубы. Некоторые ее выходки чудом не добавили нам всем седины, но при чем здесь моя одержимость?

- Не улавливаю претензии, - когда он обрывает речь.

– Отец тоже был одержим матерью… - играя желваками. – А ты взрывной и одержимый…

- Я не твой отец, - не выходит убрать резкость из голоса. - Твоя мать погибла случайно…

- Случайно, ты правильно сказал, - я не хочу обострять, ног и донести сейчас что-то до Демьяна будет сложно. Какого хрена он проводит параллели. Мне хочется двинуть ему уже без перчаток!

- Если дам слово, что Ками не пострадает ни при каком раскладе, это тебя успокоит? – он часть семьи Камиллы, только поэтому я пытаюсь с ним оговориться. Я не могу отвечать за то, что будет через десять или двадцать лет, но у меня нет сомнений, третьих в нашей паре не будет. Если когда-нибудь Камилла обратит внимание на другого, я не смогу причинить ей боль. Хотя все это бред, моя девочка не посмотрит на другого мужика. Я скорее поверю в то, что солнце больше не взойдет.

- Возможно когда-нибудь. Не бери в голову, это мои демоны, мне с ними жить, а вам я желаю счастья, - поднимается и протягивает руку, помогая встать. – Я тебе почти навалял, - оскаливается гад. Было время, когда в этом зале мне никто не упирался, но нужно признать, что Кайсынов хорош, у него нехилые шансы взять межконтинентальный кубок.