Клеймо - Ксения Фави
Соня первый раз заговорила на тему учебы на востоке с кем-то кроме отца. Период той жизни был окутан дымкой забвения и страха. Папа строго настрого запрещал даже думать о тех временах. Говорил — они услышат твои мысли, а слова и подавно. Придут и высосут из тебя всё живое. Маленькая Соня не понимала, что конкретно имел в виду отец. Представляла полчище вампиров, которые тут же схватят ее, как только она заговорит о школе или покажет чужому клеймо.
— Все ясно, — резюмировал Акира, — они поработали с вашей памятью напоследок. Соня, послушайте, вы не самый простой человек…
Акира пустился в рассказ, и с каждым словом Соня все больше не понимала — радоваться ли ей или лучше броситься в окно.
Небольшая женская школа под символичным названием «Кичи» (Удачливая) восемнадцать лет назад существовала в таком же, не отличающимся большими размерами, городе Оита. Портовый пункт, куда активно проникала европейская культура, не мог удивить наличием иностранцев. Поэтому частное учебное заведение с радостью принимало детей других государств. Родители которых имели возможность их сюда отправить, конечно же.
Но под милой вывеской, где рядом с названием художник изобразил девочку-азиатку, сжимающую панду, проходили не совсем обычные занятия. И в идеальных документах заведения ни слова не говорилось о его реальной миссии. Кучка экспериментаторов, поставивших себя выше канонов религии, магии и энергетического обмена, выращивали здесь уникальных женщин.
Им предполагалось стать женами самых успешных людей планеты, причем сначала самим сделать их таковыми. И это был не дешевый лозунг диванной психологии. В школе настолько прокачивали энергетику девочек, что они становились настоящими магнитами для удачи, денежных потоков, железного здоровья.
— Что-то я не наблюдаю особого фарта в своей жизни… — прервала японца Соня.
— Не перебивайте, прошу, — поднял ладонь Акира, — я все объясню.
Подобно тому, как луна светит отраженным светом, взращённым в «Кичи» женщинам было суждено купаться в лучах успеха своего партнера. Мужчины рядом с ними должны были процветать, обеспечивая благополучную жизнь и своей жене. На саму девочку распространялась лишь крепкая защита. Ученицы становились практически неуязвимыми, в том числе и для магических воздействий.
Соня слушала и вспоминала, как ходила по лезвию, грубо отказывая клиентам клуба. Неожиданный приезд Кости, когда она лежала под насильником, и ее участь, казалось, была предрешена. И внезапно она, словно очнувшись, поняла — повествует иностранец по-русски!
— Допустим, все это правда, — произнесла она, — но что вы теперь от меня хотите? Кто вы на самом деле? Почему притворялись, что не знаете наш язык?!
— Меня зовут Акира, — развел руками японец, — я наполовину русский. Именно поэтому мой хозяин прислал меня сюда. Это бывший владелец школы, вы нужны ему. Он решит все проблемы вашей семьи, и вы ни в чем не будете нуждаться. В ответ вы просто будете рядом с ним. Насчет языка — маленькая ложь, которая усыпляла бдительность окружающих и выставляла меня беспомощным дураком. Сейчас же я перешел на родной вам способ коммуникации, чтобы вы полностью меня поняли. Да и разговор у нас откровенный.
— Зачем я вашему боссу? — быстро спросила Соня.
— Он очень болен, с вами он сможет поправиться.
— Из всей школы он выбрал именно меня? Не понимаю… — девушка потерла виски.
Акира вздохнул.
— Признаться, выбор у нас не велик. Всего было три класса выпускников. Из них успешно прокачали лишь одну группу девочек, в которой были вы. Уже на последних месяцах вашего пребывания там, нами заинтересовались особые службы. Поэтому вас и клеймили, можно так сказать. Во-первых, экстренно закрепить результат, во-вторых, наделить вас отличительной меткой. Вы отправились по домам, а школа через месяц перестала существовать.
— Как вы нашли меня?
— Неважно. Вас было десять. Тех, с кем весь процесс прошел успешно. Из них еще детьми умерло пятеро — онкология, аварии, одна девочка покончила с собой. Побочных эффектов для судьбы, психики и организма не удалось избежать. Одна из выживших сейчас в Америке, она успешный молодой хирург. Пробиться к ней никогда не получится даже у нас. Двое замужем за влиятельнейшими людьми. Одна в Китае — ее пристроил сам хозяин, другая в Англии. Сами понимаете, для наших целей они также недоступны. Осталось трое, двое из них уже отказались. Мы никого не принуждаем насильно. Вы последняя надежда, Соня.
— Вы предлагаете мне жить с вашим хозяином всю жизнь?
— Нет, — Акира изобразил смешок, — год, два… Он выздоровеет, и вы будете свободны. Возможно, он и вам поможет устроить судьбу. Для него воспитанницы, как дети. Вы будете жить в полном изобилии, а не околачиваться в борделе.
Последняя фраза кольнула Соню. Она вспомнила Костю, его недоверие, слова его невесты…
— Нужно ехать в Японию?
— Да, Соня. Все расходы и оформление документов мы возьмем на себя. Если вы согласны, послезавтра мы с вами отправимся в Москву, оттуда на мою родину.
— С чего я должна верить в этот бред? — Соня посмотрела в глаза Акире, хотя в глубине души чувствовала — он не врет. Обрывки памяти, некоторые слова отца свидетельствовали в пользу истории японца.
Иностранец ничуть не смутился и подошел к черному шкафу-купе. Отодвинул зеркальную стенку, достал плоский кожаный чемодан. Из него тонкую папку, и уже оттуда пожелтевший листок бумаги. Протянул Соне. Это было заявление на принятие ее школу, девушка узнала почерк отца.
— Я понимаю ваши сомнения, — пожал плечами Акира, — но больше никаких доказательств нет и быть не может. Прислушайтесь к себе. Для вас это реальный шанс изменить свою жизнь и помочь семье. Думайте, Соня. А эти деньги уже ваши.
Он протянул ей доллары, которые достал еще до разговора.
Костя был выжат морально и почти свернул магическую деятельность, а в приемы в традиционном медицинском центре наоборот ушел с головой. Работа помогала хоть немного отвлечься от раздирающих душу теплоте и жалости к Соне.
Злость, обида на девушку прошли, уступили место воспоминаниям о приятных минутах с ней. Ее трогательной, почти детской, хрупкости, робких нежных прикосновениях. Страсти, охватывающей замкнутую недотрогу, стоило Косте оказаться близко.
Мужчина изо всех сил держался, чтобы не поехать к ней. Всем сердцем он рвался к ее
