Судьба - Наталья Евгеньевна Шагаева
Мне кажется, я не могу больше вздохнуть, я лечу в пропасть все глубже и глубже. А потом Роберт поворачивается ко мне, и глаза моего любовника темнеют. Мне кажется, время остановилось, все вокруг замерло, пропало, стихли все голоса. Никого больше нет, только он и его черный обжигающий взгляд.
Я слышала голос подруги, стоящей рядом, но ничего не соображала. Все как в тумане. Я видела, как Елена сначала посмотрела на мужа, потом на меня. На ее лице появилась циничная надменная улыбка. Она наклоняется к Роберту, что-то шепчет ему. Он усмехается ей в ответ. Елена придвигается к нему еще ближе, она практически висит на нем, кладет руку ему на грудь, медленно поглаживая ее, не забывая при этом посматривать на меня. Я вижу, как напрягается Роберт, как ему неприятны ее прикосновения, но он не отталкивает Елену, а наоборот, прижимает к себе за талию.
Мне хочется провалиться сквозь землю. Грудь жжет от невыносимой бешеной ревности, на которую я не имею никакого права. Ну вот и все, я в водовороте, из которого не выбраться, и скоро захлебнусь. Мне кажется, что я сейчас не выдержу, сделаю какую-нибудь глупость. Сжимаю руки до боли. Пытаюсь держать себя в руках. Вижу, как к Роберту подходит его тесть с женой. Вот и вся семейка в сборе. Они мило о чем-то беседуют, награждая друг друга фальшивыми улыбками.
Чувствую, как Ксюша дергает меня за руку. Медленно поворачиваюсь в ее сторону.
– Лиза, в чем дело, ты вообще не слушаешь нас? – замечаю, что рядом с нами уже стоит Леша.
– Нечего, все нормально, я просто немного задумалась, – отвечаю я.
Мой взгляд возвращается к нему. Роберт стоит ко мне спиной. А вот Елена, наоборот, не сводит с меня глаз. Замечая, что я на них смотрю, улыбается злорадной улыбкой, поглаживая Роберта по спине. Я не умею играть в такие игры. И не готова к этой битве. Я заведомо проигравшая. Вижу, как Соколов с Робертом медленно отходят от женщин. Роберт бросает в мою сторону предостерегающий взгляд, скрываясь в темном коридоре.
Я больше не в силах сдерживать свои эмоции. Я должна немедленно уйти отсюда. Говорю подруге, что мне нужно в туалет, и срываюсь с места. Ксюха бежит за мной. Проталкиваюсь через толпу, бегу, никого не замечаю. Бегу не от него – от самой себя. Подруга что-то кричит мне вслед, не слушаю ее. Нахожу туалет, влетаю в него, следом забегает подруга. У меня кружится голова, смотрю на себя в зеркало и ужасаюсь: бледная, ужасно бледная. Ксюха запирает за нами дверь.
– Да что происходит? От кого ты так бежишь? – смотрит на меня непонимающим взглядом. Поворачиваюсь к ней, прислоняюсь к раковине.
– Ты знала, кому принадлежит этот проект? Знала, кто заказчик?
– Ну, знала. Соколов. И что? – ее глаза бегают. Она действительно ничего не понимает.
– А Соколова – жена Соколова Владимира Ивановича, – поясняю ей.
– Ну и? – разводит руками, не понимая, к чему я веду.
– А Елена – их единственная дочь! – Нет, она все-таки меня не понимает. – Елена, жена Роберта. И они сейчас здесь всем своим счастливым семейством, – иронично, сквозь грусть улыбаюсь.
– Лизочка, милая. Я действительно не знала. Ты же не думаешь, что, зная это, я притащила бы тебя сюда? – с волнением оправдывается Ксюха.
– Я знаю. Я верю, что ты не знала. Мне надо немедленно убраться отсюда.
– Да, конечно. Сейчас я скажу Леше, что нам надо срочно уехать, – Ксюха разворачивается, идет к двери.
– Стой. Нет, не нужно говорить Леше. Тем более увозить его отсюда. Для него это важно. И ты тоже должна остаться с ним, – глубоко вдыхаю, не знаю почему я так волнуюсь, мне не хватает воздуха. Открываю воду, брызгаю на лицо, пытаясь привести себя в порядок.
– Прости меня, – тихо говорит подруга. – Это я во всем виновата. Это я толкнула тебя к нему. Я думала… – она прерывается, сама глубоко вдыхает. – Я думала, так будет лучше. Ты просто… – опять замолкает. – Если б я знала, что для тебя это станет так серьезно. Я бы никогда, слышишь никогда…
– Прекрати! – тут уже я прерываю ее тираду. – Ты ни в чем не виновата. Я взрослая женщина. Должна была думать сама. И о какой серьезности ты говоришь? Ты прекрасно знаешь, что это невозможно.
– Лизочка, я же вижу твое состояние, – в ее глазах тревога, такое ощущение, что она понимает то, чего не понимаю я. Она сложила мой пазл, я вижу картинку, но не вижу смысла.
– Со мной все будет хорошо. Просто иди к Леше. Передай ему, что у меня разболелась голова, и я уехала домой. А я еще немного посижу, вызову такси и поеду домой, – упираясь руками в раковину, смотрю на подругу сквозь зеркало.
– Ладно. Хорошо. Я передам. Пообещай, что, как доберешься до дома, позвонишь мне.
– Да, конечно. Я позвоню. Иди.
Ксюха еще с минуту смотрит на меня, разворачивается и молча выходит. Я смотрю на себя в зеркало, зажмуриваю глаза. Это какой-то злой рок, судьба, фатальность. В последнее время куда бы ни пошла, постоянно нарываюсь на него. Слышу, как открывается дверь туалета. Ну что же ей неймется, я же сказала, что со мной все будет хорошо.
– Ксюша, я сказала, что… – резко разворачиваюсь.
Это не Ксюша. В дверях стоит Елена. Она осматривает меня с ног до головы. Закрывает за собой дверь. Подходит к соседней раковине. Смотрит на себя в зеркало, как ни в чем не бывало поправляет свой и без того идеальный макияж. Достает из сумочки алую помаду, красит губы. Я медленно обхожу ее, хочу выйти. Она резко разворачивается, преграждая мне путь. Черт, черт, только этого мне не хватало. Она что, пришла добить меня?
– Ну, куда ты убегаешь, Елизавета, – на ее лице расползается надменная улыбка. Интересно, у их семейства рты не болят вот так постоянно всем улыбаться? – Не хочешь со мной посплетничать? Мне кажется, у нас есть общие темы для разговоров.
– Что тебе нужно, Елена? – неожиданно выпаливаю я. Не знаю, откуда у меня взялось столько наглости. Но я не позволю вытирать о себя ноги. Если ее муж гуляет, пусть Елена ищет причины этого в себе.
– Мне? – усмехается Елена. – Мне от тебя ничего не нужно. А вот ты, – тычет в меня пальцем, – покусилась на то, что принадлежит мне. Я ведь тебя предупреждала, по-хорошему предупреждала. Но ты не поняла меня.
Я пытаюсь обойти ее, оттолкнуть, не хочу ее
