Право на одиночество (СИ) - Шнайдер Анна

А о ночи, проведённой с Громовым в ночном клубе, и особенно об утре на лавочке, я не упомянула вообще.

Молотов продолжал трезвонить мне все выходные. Телефон я не выключала хотя бы потому, что на звонки остальных отвечала. Дважды я говорила со Светочкой, которая долго орала на меня по поводу позорного бегства с работы. Но потом, успокоившись, сказала, что если Алексей Михайлович посмеет ещё раз ко мне подчалить, она ему лично якорь оторвёт.

Забавная аналогия.

Невозможно даже представить, как я обрадовалась в воскресенье вечером звонку Громова. Мне было немного жаль, что разговор продлился всего пару минут и состоял в основном из моих ответов на вопросы, как я себя чувствую.

В понедельник я готовилась к маленькой мести. Глупо, конечно, но я ничего не могла с собой поделать.

Чёрная длинная юбка с длинным разрезом, тёмно-синяя кружевная блузка, под которой намёком было видно изящное бельё. Туфли на маленьком каблуке, тонкие чулки, край которых при желании можно было показать, выставив ногу. Волосы я аккуратно уложила и немного убрала, обнажив шею. Лёгкий макияж, который я нанесла ещё дома, заставил меня с удовольствием разглядывать себя в зеркале. Теперь я начинала понимать Громова с его искушениями. И всех остальных тоже.

Да, мама, я действительно стала похожа на тебя как две капли воды. В то время, когда ты была жива, это было не так заметно из-за моего лишнего веса. Теперь же, когда я стала просто чуть пухленькой, как мама и многие кинозвёзды прошлого… Хм, от скромности я не умру.

Подмигнув своему отражению, я отправилась на работу. Держись, Молотов.

Когда я совершенно спокойно сняла весенний плащ в нашем со Светой кабинете, подруга присвистнула.

– Ну вы даёте, Наталья Владимировна. Кого соблазнять собираетесь?

– Тебя, – я усмехнулась, вешая плащ. – Ты мне больше всех нравишься в этом издательстве.

– А я? – услышала я насмешливый голос. Обернулась. На пороге своего кабинета стоял Громов и рассматривал меня с удивлением во взгляде.

– Доброе утро, Максим Петрович, – я кивнула, проходя мимо и усаживаясь за свой стол. – Вы, конечно, можете достойно соперничать со Светочкой, но помните, что джентльмены всегда пропускают дам вперёд!

Громов ничего не ответил, только ухмыльнулся, а затем скрылся в кабинете.

– Наташ, – прошептала Света еле слышно, – он ведь тоже мужчина, пожалела бы.

– Не переживай, это только на один день. Потом я опять вернусь к своим простым блузкам, юбкам и брюкам.

– Да ты и в них лакомый кусок, а тут такой наряд…

– Неужели я похожа на проститутку? – спросила я, с беспокойством оглядывая себя.

– Нет, – Светочка расхохоталась. – Ты похоже на девушку, которая хочет соблазнить мужчину. Ну… хотя нет, ты похожа на очень дорогую шлю…

– Света! – осадила я подругу под её оглушительный хохот.

Мои ожидания полностью оправдались. Когда я встретилась с Молотовым в коридоре, то его чуть удар не хватил. По крайней мере, я бы не удивилась, заметив спускающуюся с подбородка слюну.

Вот и вся моя месть. Смешно, правда? А на большее я и не способна. Покрутиться перед носом у этого озабоченного мужчины – вот, смотри, какая я, а тебе не достанусь – это казалось мне более чем достаточным.

Алексей не подошёл ко мне. Видимо, помнил предостережение Громова. И ещё я была почему-то уверена, что без Королёва здесь не обошлось.

Но… Молотов не был бы сам собой, если бы не предпринял ещё одну попытку. Я до самого конца надеялась, что этого не произойдёт… Но…

– Наташа! – услышала я тихий голос, когда вечером подходила к подъезду своего дома. Я так задумалась, что почти прошла мимо Молотова, даже не заметив его.

– А, – я ухмыльнулась, встретившись с ним взглядом, – это ты. Зачем пришёл?

Он стоял в двух метрах от меня, почему-то не предпринимая попытки подойти поближе. И смотрел мне в глаза.

– Извиниться, – услышала я тихий голос Алексея. Я подняла брови. Несколько секунд он молчал, видимо, ожидая от меня каких-то слов, но мне совершенно не хотелось разговаривать.

– Прости меня, Наташ, – наконец выдохнул Молотов. – И… выслушай, пожалуйста. Я не отниму у тебя много времени.

Я милостиво кивнула, продолжая смотреть ему в глаза. Посмотрим, что Алексей будет с ними делать. Когда искренне жалеют о своём поступке, не отворачиваются.

– Помнишь нашу первую встречу? Ну, когда я попытался с тобой на улице познакомиться. Ты мне понравилась… очень. Сразу, как только увидел. А потом, когда ты пришла на совещание, у меня даже немного крыша съехала, – он смущённо улыбнулся, но глаз не отводил. – Я принялся расспрашивать коллег о тебе, чтобы узнать, что ты за человек и как…

– Как меня охомутать, – пришла я на помощь Молотову, понимающе кивнув.

– Ну… да, ты права. И в первый же день мне заявили, что ты – орешек, который мне совершенно не по зубам. Рассказали, что за тобой в своё время все пытались приударить и получали от ворот поворот. Сказали, что ты та женщина, которая если говорит «нет», то это действительно значит то, что она говорит, и никак иначе. И я разозлился от этих откровенных насмешек. Да, я знаю, что вёл себя как малолетний мальчишка, но у меня словно голова закружилась… Захотелось доказать, что я мастер в соблазнении женщин, а они все…

– Лузеры, – я опять понимающе кивнула.  – Дурак ты, Молотов. Ведь эти менеджеры со мной уже пять лет общаются. Мог бы сообразить, что тебя тупо на бабло разводят.

– А я и сообразил. Почти сразу, после нескольких наших встреч… И я хочу, чтобы ты поняла – после этого я уже не мог остановиться. И мне нужно было выиграть это пари не столько ради денег, сколько ради того, чтобы получить тебя.

Молотов замолчал, ожидая от меня какой-то реакции. Но что я должна была сказать? Что я и так всё это знала и понимала? И что это его ни капельки не оправдывает?

– Наташ, – Алексей внезапно сделал несколько шагов вперёд и взял мои руки в свои, – пожалуйста, поверь мне: я действительно не хотел причинять тебе боль. Я просто… дурак, ты всё правильно сказала. Прости меня.

Молотов уставился на меня с такой мольбой в глазах, что я решила не мучить его препирательствами.

– Я тебя уже простила.

Несколько секунд он молчал, словно не веря, а затем воскликнул:

– Правда?! – и попытался меня обнять. Я мягко отстранилась, но своих рук у него не отняла.

– Чистая правда, Лёш. Я простила тебя. А теперь… я могу пойти домой? Честно, мне очень хочется есть и спать.

Молотов проигнорировал мой последний вопрос. Он продолжал стоять на месте, держа мои ладони в своих, и смотрел на меня как-то странно.

– Наташ, – Алексей положил мои руки себе на грудь, – прошу тебя, дай мне ещё один шанс.

Я слегка удивилась.

– Какой шанс?

– Ты мне действительно очень нравишься, – прошептал он, не отрывая от меня взгляда. – Очень! Пожалуйста, дай мне шанс всё исправить. Теперь я не буду принуждать тебя к чему-либо, обещаю.

Я молчала. А потом покачала головой и ответила:

 – Прости. У тебя был шанс. Но ты его упустил. Я не хочу тратить своё время на иллюзии.

Слово – лучшее оружие. И сейчас Молотов отшатнулся так, как будто я его ударила. И я почувствовала его боль и разочарование. Но… решение я уже приняла.

Лицо Молотова как-то странно искривилось. Он наклонился ближе и прошептал:

– Позволь задать тебе только один вопрос.

Я кивнула и улыбнулась.

– Ты… спишь с Громовым?

Если бы я была кошкой, то, клянусь, в тот миг зашипела бы. Или глаза ему выцарапала. А так я просто отшатнулась, резко выдернув свои руки и с отвращением посмотрела на Молотова.

Больше всего меня поразило то, что я прочла в его глазах. Он не сомневался! Он твёрдо верил в то, что сам себе придумал.

– А как ты думаешь? – на миг мне показалось, что от тона моего голоса заледенел воздух вокруг нас.

Молотов ухмыльнулся.

– Думаю, да.

– Тогда не буду тебя разочаровывать.

И я, развернувшись, спокойно пошла к своему подъезду. Кажется, он ещё что-то крикнул… Но я больше не хотела разговаривать.