Mayday. Я влюбляюсь (СИ) - Саммер Катя

Сама не заметила, как расплакалась. Хотела в который раз удалить снимки, но вместо этого смахнула слезы и набрала Марка. Была не была.

– Привет, – робко поздоровалась она, не ожидая, что на вызов ответят после первого же гудка, – это Соня.

– Привет, я ждал твоего звонка.

Эпилог. Ника и Алик

INXS – Never tear us apart

Разговоры с бывшими одноклассниками были пустыми. От скуки Вероника то и дело ловила на себе колючие взгляды, замечала шепот за спиной. Конечно, никто из них не осмеливался спросить о случившемся в лицо. Но та статья, безусловно, сделала ее звездой в нехорошем смысле этого слова. И как бы глупо и безграмотно ни звучал автор текста, сколько бы опровержений ни выпустили после, нет-нет, да народ верил в теории заговора террориста-психопата и одной закомплексованной стюардессы.

Ника вроде бы и убедилась, что выглядела безупречно, перед тем как войти в аквариум с пираньями, и все равно постоянно поправляла рукава и выбивающуюся челку, что сильно отросла и стала темнее. Нервничала против воли. Пока не встретила такие знакомые глаза – и разом все тревоги скрылись в гуле толпы.

Девушки вокруг тоже заметили Белозерова, стали разбирать на детали: обсуждали брендовую рубашку, выпирающие мышцы, собранные на затылке волосы и вечно хмурое выражение лица. Как раз когда Алик улыбнулся, и сердце Ники пропустило удар, а сплетницы стали спорить, кому из них предназначался добрый знак.

– А вы его машину видели?

– Говорят, у него и квартира прямо на набережной, и магазин какой-то крутой.

– Да, мой муж покупает технику только у него.

– А почему его нет в инстаграме?

– Сестра его давно вышла замуж, родила уже второго, а этот красавец так и ходит холостой.

Орлова изо всех сил старалась удержать лицо и не рассмеяться, слушая девушек.

– А может, он гей? – вдруг вмешалась она.

Все застыли и молча уставились на нее.

– А что? Вполне возможно! – выпалила одна.

Следующая подхватила, и вот уже через полминуты девушки нашли у Белозерова около десятка признаков того, что он играл за другую команду.

– Дамы, шампанское! Всех угощаю! – бесцеремонно ворвался в разговор Райкин, с жадностью осматривая женские фигуры и явно прикидывая, с кем больше шансов скоротать сегодняшний вечер.

Он облизнулся, задержавшись взглядом на Нике, или ей показалось? Орлова потрясла головой: неисправимый бабник этот Райкин – на днях же только выложил фотографию жены, что была беременна вторым.

Орлова обернулась, чтобы вновь выхватить среди других знакомый силуэт, но упустила его.

– Ника, – зашелестел на ухо изрядно выпивший Райкин.

Достал. Достали все.

– Скоро вернусь! – бросила безразлично и спешно пересекла зал, чтобы найти…

Алик. Она врезалась в него спиной. Как раз на выходе, когда подумала, что потеряла. Оба застыли. Глаза в глаза.

Парень, не спрашивая, схватил ее за руку и утянул за собой. В кабинет истории прямо за актовым залом, где прошло все школьное детство. И запер дверь.

Секунда, две, три. Стук в висках.

– Я так соскучился, – выдохнул горячий шепот Алик, притягивая Веронику ближе и пытаясь поцеловать.

Девушка ловко выпуталась из объятий и, звонко смеясь, убежала от него к другому ряду парт.

– Прошло всего полчаса!

– Малыш, это вечность для меня. Может, хватит разыгрывать клоунаду?

– Но это так смешно! А какой у него джип! А какой магазин! – Ника вскинула руки, подражая одноклассницам, томно вздыхающим по Белозерову. – А посмотрите на его ладонь, наверное, у него такой большой…

– Тебе лучше знать, большой он или нет, – играя бровями, низким голосом сказал Алик, прежде чем загнать девушку в угол и прижать к книжному шкафу. – Снова хотел разбить нос Райкину, пока он прыгал вокруг тебя, как обезьяна.

Парень стиснул ладони на талии, наклонился опасно близко.

– Это как-то странно, да? – ускользнув в сторону, Ника кивком указала на школьные парты и доску.

– И волнующе, – Алик шепнул на ухо и потерся носом о шею девушки, выбивая довольный стон. – Знаешь, сколько раз я мечтал поцеловать ту несносную девчонку, которая сидела во-он там и сверкала стройными ножками?

– Ах, – вырвалось, только представила картину.

И этого было более чем достаточно. Белозеров поймал пухлые губы с фруктовым блеском. Тотчас растворился в моменте, забылся. Это было круче, чем любая мечта – здесь, посреди школьного класса целовать Веронику Орлову. Его любимую девочку, женщину, а может и…

Дверь в кабинет с силой толкнули. Оба нехотя оторвались друг от друга и посмотрели в одну сторону.

– Захлопнулась что ли? – послышался за перегородкой недовольный голос все того же Райкина, а следом пьяный девичий смех.

Все это время руки Алика без остановки гладили тело Вероники, заставляли томно вздыхать. Дверь еще несколько раз дернули, но парочке было плевать. Орлова закрыла от удовольствия глаза, а Белозеров нагло забрался под платье, которое сам выбирал, чуть не рыча от любимого запаха легкого парфюма на шее девушки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Да оставь ты ее! Сломаешь же! – заголосила дама.

– Там, блин, вся водка, – прорычал Райкин, которому явно портили планы.

Но Алик с Никой сейчас обитали на другой планете. В своем мире только для двоих. Все дальше уплывали, выше, ярче.

– Подожди, принесу запасной ключ, – донесся пьяный голос издалека.

Белозеров ускорился, подводя Веронику к заветной черте, крепче целовал ее губы, ласкал.

– Давай, малыш, – шепнул он и прикусил шею за миг до того, как девушка взорвалась удовольствием в его руках.

Как он любил ее – не передать словами. Любил всякую, но такую – раскрасневшуюся, раскованную, податливую и только его – такую особенно.

Ника смотрела прямо на него и думала примерно о том же. Еще тяжело дыша, не поймав фокус, но чувствуя его крепкое тело, она думала о том, как долго, пресно без него жила.

Алик склонил голову и едва уловимо коснулся ее губ. Невыносимо нежно и в то же время остро.

Чары разрушились, когда в замочной скважине зазвенел ключ. Алик успел застегнуть пиджак и поправить Никино платье и волосы – дверь снаружи удалось открыть не с первого раза. Но когда та все же распахнулась и в класс ввалилась пьяная парочка, по их удивленным лицам Ника поняла, что скрыть, чем они тут занимались, никому не удалось. Она улыбнулась, глядя на Алика: губы покусаны, на шее след, волосы в разные стороны. Несложно было догадаться, как выглядела она.

– А вы здесь… – заговорила одна из одноклассниц, громче всех утверждавшая, что улыбка Белозерова предназначалась ей, и вообще он еще в школе всегда с ней флиртовал.

Получи!

Ника не без удовольствия достала из кармана платья кольцо и демонстративно надела его на безымянный палец правой руки.

– Помолвку праздновали, – с ехидной улыбкой сообщила она опешившим ребятам и, ухватив за локоть, вытащила Белозерова из кабинета.

Они, как школьники, что собрались прогулять урок, сбежали из здания, забрались в машину и рассмеялись, вспоминая удивленные лица знакомых. Ника не могла остановиться, хохотала, пока Алик не посмотрел на нее с серьезным выражением.

– Что такое? – растерянно спросила девушка.

– Значит, да?

Он залюбовался Вероникой. Вспомнил, как выбирал это платье, как уговорил Соньку помочь. Ведь этот день должен был стать особенным, а его вредная девушка наотрез отказалась надевать что-то, кроме излишне строгого костюма. До сих пор переживала из-за той статьи в желтой прессе, где ее обвинили в пособничестве психически больному террористу Алексею Быкову. Марк, конечно, помог быстро подчистить интернет пространство, сам Алик поднял связи и легко выдворил с работы зарвавшегося журналиста, но совсем отгородить Нику от озлобленного внешнего мира не удалось. Девушке все же пришлось удалить страницы в социальных сетях, чтобы перестать получать неприятные послания.