Гроза школьной столовки (СИ) - Мелевич Яна

Внезапный толчок будто из ниоткуда, Макс едва успевает удержать на своих коленях, пока перебираюсь, вижу Платонову с искренним раскаянием на лице. Правда, оно совершенно не касается глаз – там только злорадство.

- Простите, ребят, - едва не плачем, пока в спешке поправляю волосы, скрипя зубами от злости. Серьезно, эта недобитая героиня всех американских комедий про лохушек бесит неимоверно. – Автобус дернулся.

- Мозг твой дернулся, - огрызаюсь в ответ, ощущаю успокаивающую ладонь Макса, накрывающую мою руку. – Больше идей не придумала, как на меня случайно рухнуть?

Ой, глядите, по кому-то рыдает Большой театр. Так старательно моргает, будто сейчас разревется. Давя на жалость в попытке получить чуть-чуть внимания.

- Почему ты такая грубая? – выдыхает, тыльной стороной ладони вытирая щеки. Мне не жаль, ни капли. Зато вот нашему школьному рыцарю очень. Прямо чуть не стошнило от следующих слов Макса:

- Мы поняли, Кать, ничего, - отвечает с улыбкой, пока Платонова с довольным видом возвращается Маринке, в очередной раз переругивающейся с Настей о какой-то ерунде позади нас.

- Ты серьезно? Она специально это сделала! – шиплю, мой гнев мгновенно перескакивает на него. Макс закатывает глаза, доставая телефон и сбрасывая вызов. Краем глаза замечаю имя звонящего: «Отец».

- Надь, ты предвзята, - спокойно говорит мне, за секунду подкидывая своим заявлением дров в мой костер раздражения. Если пять секунд назад я была зла, то теперь в ярости. Уже не до Гринча, парню бы своем мозги на место вправить.

- Конечно, к Катюшеньке предвзята, - шиплю, ударив его в плечо, слыша тихой «ой». – Издеваешься что ли?

- Надя, успокойся, - слышу в его голосе предупреждение, отчего завожусь сильнее. Будто красной тряпкой перед глазами мотнул. Сам же смотрит в экран смартфона, будто игнорируя. Нет, милый, так не пойдет. Плевать, что пол автобуса затихло, прислушиваясь к нашей беседе. Уверена, эта гадина сейчас злорадно улыбается

- А я спокойна, - отвечаю, чуть повысив голос. – Мне может пересесть, а?

- К чему истерика? Ничего не случилось, Катя оступилась, извинилась, все, - соизволяет посмотреть на меня. Губы плотно сжаты, челюсть напряжена – злится. Проблема лишь в том, что мне на это плевать. – Что за привычка мозги выносить каждый раз из-за всяких мелочей? Будто мне недостаточно того, что дома творится!

Задыхаюсь будто от удара. Вот оно как, сравнение явно нелестное. Думать не надо, ситуация дома его выводит из себя, однако не замечать очевидного настолько? Да тут надо совсем слепым быть, чтобы не видеть ее унылых попыток повесится ему на шею в качестве сердечного талисмана.

- Раз так бешу, могу и уйти, - рявкаю, поднимаясь, пока Макс пытается говорить мирно:

- Гроза, прекрати…

- Сам прекращай, а еще лучше беги к зазнобе своей. Пока весь автобус водой не залила! – огрызаюсь, пиная его ноги, дабы выбраться. Длинные пальцы цепко хватаю запястье.

- Надя, - с предупреждением произносит. Взгляд потемнел, сам уже на грани, но мне не страшно. Вырываю руку, отвечая едко:

- Что такое, Макс? Я ж тебе мозги выношу. Спаси свои последние морковные извилины, беги к хозяйке твоей клумбы, она скучает…

- Прекрати нести хрень! – срывается с цепи, рявкнув так, что все дружно вздрагивают. Заставаем одновременно, близко-близко друг к другу, тяжело дыша. Совсем не замечая, что автобус тоже встал. Водитель молчит, никто не вмешивается, в самом салоне тишина такая плотная, что можно воздух резать ножом на куски. Он встал ради того, чтобы мне в лицо крикнуть. Несколько минут назад на розовой волне в страну единорогов плыли, а теперь даже разговаривать без криков не можем.

- Эй, ребята, - подает голос Олег первым, втискиваясь между нами, чуть отодвигая Макса и делая мне знак отойти. Вовремя ты, Рожок, очень вовремя. – Прекратите, ладно? Потом латиноамериканские страсти разыграете.

- Надь, пойдем, приехали, - чувствую, как Арина трогает меня за руку. Наверное, именно это заставляет напряжение внутри лопнуть, будто мыльный пузырь, за ним же остается лишь пустота и горечь во рту от всей неприятной ситуации.

- Дети, пойдемте, - голос Галины Владимировны врывается в наш маленький мирок. Макс тихо выдыхает вместе с яростью воздух, смотря на меня прямо. – Максим, Надя, давайте, идите. Не зачем все это форсировать на людях, поговорите потом спокойно, - мягко произносит, стараясь не давить никому на больную мозоль. По проходу в нашу сторону первым пробирается Артур, помогая Арине подтолкнуть меня к выходу и взгляд Максима становится колючим.

- Пойдем, - кивает Рябин, беря меня за плечо, разворачивая в сторону выхода. Хочу что-то сказать, но мне не дают. Макс дергается. Однако его останавливает Олег, слышу что-то насчет: «мужик, остынь на пять секунд и выдохни». Из автобуса выбираю на остановке, слыша, как водитель отдает команды. Неприятный взгляд Гринча заставляет замереть, правда тут же отворачиваюсь, шагая за остальными к рюкзакам и проходя мимо стоящей Кати, резко торможу, прошипев:

- Довольна, мышара?

Она распахивает рот, хватая ртом воздух, зато Маринка на амбразуру бросается, возмущаясь:

- Грознова, совсем сбрендила? Если у вас Максом проблемы, это не вина Кати!

- А она пусть за себя сама отвечает или за шкуру свою серую боится? – рычу, нависая, однако меня перехватывают за плечи, чуть сдавливая. Неожиданно, резко, таща в сторону рюкзаков, выхватывая мой и удивленной Арины одной лапищей.

- Пошли тигрица, - хмыкает Амир с улыбкой, от которой становится чуточку лучше. – Хочешь вином поделюсь? Для страдающих есть че покрепче, - двигает бровями, а нам в спины доносится возмущенный крик Галины Владимировны:

- Доронин, я все слышала!

- Да я пошутил, Галина Владимировна, за кого вы меня принимаете, - весело кричит в ответ, подмигивая и утягивая собой. – Пошли-пошли, Гроза. Я тебя сейчас научу, как делать лючщий в мире шашлык и пить грузинский чача!

Почему-то от глупых шуток этого парня мне становится гораздо лучше.

Глава 29

Дурацкая база отдыха – это куча деревянных домиков по периметру. Свет, две кровати, обогреватели в каждом и по паре комодов для вещей. Большое трехэтажное административное здание – здесь столовая на первом этаже и заседают работники базы. Пара беседок, мангалы, озеро неподалеку, за которым другая часть базы, другой класс отдыхает. Территория большая, охраняемая – спрашивается, зачем палатки брали? Ах, да. В лесу будем превращаться в отшельников. Точнее прямо тут у большого костра, под которой уже есть заготовки. Наша задача – собрать хворост и разжечь его, хотя рядом есть огромная куча заранее приготовленных дров. Летом тут семьями отдыхают, в пейнтбол играют, ходят по грибы да ягоды, зимой норвежской ходьбой по снегу занимаются или вот как мы, школьники, отправленные изучать дикую природу и укреплять здоровье в почти городских условиях. Единственное, сеть тут ловит плохо, а телевизоров нет вовсе. Все развлечение: природа и мы сами.

- Мальчики ставят палатки, девочки собирают хворост. Валентин Арсеньевич вы остаетесь тут, я с девочками в лес. Далеко не уходите от меня, - дает указания Галина Владимировна, пока помогаю Олегу разгрузить наши рюкзаки. Спать первую ночь по традиции будем в палатках – еще одно дурацкое условие. Едва смог отправить сообщение маме, что все хорошо. Надеюсь, она передаст отцу, что не нужно мне звонить каждые 15 минут. Вообще лучше пусть не звонит, от него одни проблемы.

- Ладно, братки, разгружаем святое, - тут же оживляется Амир, стоит учительнице с девчонками с поля зрения исчезнуть, а Гринчу с ворчанием уходит в свой домик под наши пристальные взгляды. Кидаю на него мрачный взор, процедив сквозь зубы:

- Не припомню, чтобы кто-то тебе значок главного пионера выдал.

- Начинается, - закатывает глаза Юрка, громко фыркая, пытаясь поймать связь. – Чуваки, может угомонитесь?

- И правда, Ерем, чего завелся? – хмурится Илья.