Скоро рассвет (СИ) - Тодд Хелен

— Заходил? — Даша удивленно переспорила.

— Ну да! И я бы зашла, но я только пару дней назад вернулась. Эх, Дашка… связало же тебя с этой Ирой!

Рита зло сжала салфетку, но дальше говорить не стала. А от ее взгляда у Даши прошел холодок по спине.

— Прости, — единственное, что получилось произнести.

— Я не злюсь. Мы друзья, я понимаю.

Рита пересела к ней на диванчик, обняла. От нее пахло приятным весенним парфюмом.

— Что мне делать?

После разговора Даша осталась в полной растерянности. Мир перевернулся. И теперь в сознании поселилась надежда. Вспыхнула, словно небольшой огонек, обещающий разгореться в костер. А Рита подкинула в него охапку сухих прутьев.

— Не исчезать от друзей. А остальное… потом придумаем. Если захочешь.

Подруга не настаивала на общении с Игорем, не просила встретиться и не давила. Теперь было горько и сладко. Хотелось дышать, дышать, дышать и знать, что она нормальная — в ней нет проблемы.

Все случившееся — стечение обстоятельств.

И зависти.

Даша слабо улыбнулась, прощаясь с Ритой. Поблагодарила ее, дала обещание вернуться на привычную страницу и зайти в асю: так будет легче пересидеть пару по истории. Вот только сейчас большая перемена.

— Дана! — ее окликнул Ян. — Дана, подойди сюда, а?

Он стоял возле камня с башней от танка, памятника Великой Отечественной войны, который находился возле будущего корпуса для дизайнеров и архитекторов. Рядом был Никита, заместитель старосты. Веселый и разговорчивый парень, с которым Даша иногда сидела на украинской литературе.

— Ты где пропала?

— Прогуливала, — честно ответила Даша.

Ее пугал тон, которым говорил Ян. А Никита стоял, сжимая кулаки так, что побелели костяшки.

— Короче, Ира твоя, — он процедил это имя.

— Не моя, я с ней не общаюсь, забыл? — Даше стало обидно, что ее связывают с… Ирой.

— Да, прости, погорячился. Ира эта, — Ян выругался. — Проверку нагнала. Не сдать нам нормально химию в этом году. Пошла пожаловалась в деканат, мол, все списали, а ей поставили пять, хотя соседу у которого ровно то же, типо десять. Ну Никите, в смысле. Он впереди сидел, тот же вариант делал, а она перекатала.

— Там скандал начался. Она вся в слезах, бедная, несчастная, препод ее травит. А он же дал нам пять минут свободы, чтобы мы не провалили органику эту! — Никита покраснел от злости. — А мне, да всем, оценки анулировали. На следующий раз будет сидеть комиссия, следить за контрольной. И второго препода проверить работы взяли. С другого потока.

— Реально? — Даша аж стакан с какао уронила, но Ян поймал, вернул.

— Держи, пей. Пока нас всех не отчислили! — Он чуть сжал ее пальцы, но мягко, с заботой.

— Нашел что сказать, никого не отчислят. Просто препод больше не будет на встречу идти, завалит всех своей химией, соединениями этими.

— Скорее всего. Но точно всю группу домой не отправят. Из-за жалобы Иры так точно. Кто тут виноват? Даже если работы проверят, то там все ок. Я зуб даю она могла не так как нужно списать, — Ян чуть остыл, говорил спокойнее.

— Ага, блин, хорошо, что зарубежки нет, перенесли на завтра, сегодня там какое-то срочное совещание. Завтра нам просто пару добавят. У нас же нет четвертой.

— Четыре пары? В пятницу? — Даша расстроенно вздохнула.

Все шло под откос. Химию она знала хорошо, лучше физики, но ей важна была стипендия. И как знать поставят нормальную оценку или реально всех завалят на тройки. За переживаниями о зачетке мысли об Ире вылетели из головы.

— Ладно, хорошо, что увиделись, не придешь под закрытый кабинет.

— Спасибо, ребят. — Даше было неловко, что она вот так пришла под самый конец.

— Да ладно, только Ира теперь не с нами в группе, — деловым тоном заявил Никита. — Ты как, за нас или за нее?

— Мы ее игнорируем, — пояснил Ян.

— Я тоже. Уже два месяца, вроде.

— Отлично, обошлось без потерь ценных кадров! Ты мне завтра геометрию дашь списать? — Никита аж расцвел.

— Спишешь, я тебе фотки скину вконтакте вечером.

— Окей, может, тебе биологию дать?

— И лекции по географии, я же пропустила.

— По рукам!

Никита, правда, касаться ее не стал, видя взгляд Яна.

— Ну ладно, я тогда пойду, мне лучше сесть за домашку, пока я не съехала с троек в двойки.

— Нормально все будет, все свои. Вон Никита едва добрал проходной бал в прошлом семестре, а сейчас молодцом идет.

Ян похлопал ее по плечу, поцеловал в щеку. Слишком долго, чувственно, мягко. Как-то не так, как обычно. И Даша резко отступила, испугавшись своих ощущений. Ей не нравится. Не должно нравится, хотя все было наоборот, но это приятные касания — не более.

— Ладно, я понял, до завтра!

Ян вытянул у Никиты линейку из сумки и побежал в сторону метро, крича что-то о том, что кто последний попадет в вагон, тот завтра идет к куратору. Никита долго ждать не стал, поднял руку в знак прощания и поспешил догонять.

Руководителя группы недолюбливали. Было за что. Жанна Юрьевна была совсем молодой, кажется, после университета пришла работать. Никогда ничего не знала, ни о чем не предупреждала. Даже семестровые оценки, вместо нее, в личные табели записывал Ян. Основные новости получали у заведующей отделением и по преподавателям. А руководителя словно не существовало. Зато в пятнице не было кураторского часа, поэтому всегда стояло три пары. Вот только теперь туда впихнули зарубежную литературу.

По дороге домой Даша была сама не своя: она ничего не чувствовала. Ничего. Эмоции исчезли, вместо них осталась усталость и желание лечь спать. Словно сон мог что-то исправить.

Вечер четверга прошел… странно. Даша пришла домой и вместо стандартного ответа “Все в порядке” высказала все свои тревоги, волнения, поделилась ситуацией с Игорем, рассказала об Ире и просто расплакалась.

Алексей понимающе выслушал, поговорил, сказал пару советов, но в основном поддерживал, позволяя делать свои выводы. Он дал Даше твердую землю под ногами, понимание: ее не выгонят из дому из-за оценок, парня, ситуации с бывшей подругой. Ее ждут просто так, потому что важна, близка и любима.

Понимание спокойствия дома давало силы двигаться дальше и верить в мечты: об университете, поезде на море, о праздниках.

Мать исчезла из ее жизни. Испарилась, перестала писать гневные сообщения на почту (номер телефона Даша поменяла, не написать сообщения). Прекратились постоянные звонки и вопросы”Ну как дела?”. Ведь после их встречи на улице, когда рядом был Игорь, Ларису словно подменили. Она вспомнила о существовании Даши и всячески лезла в ее жизнь. Пока отец не прекратил это.

Он случайно увидел сообщение, когда помогал установить ученический Автокад, который нужно было активировать через ссылку по почте. После был короткий разговор с дочерью и долгий с ее матерью.

И теперь все стало на свои места. А Даша поняла, что их дом не разрушат сообщения, клевета, звонки и жалобы.

Леше удалось это сделать, несмотря на то, что он пропустил большую часть жизни своей дочери. Но он ее любил. Этого оказалось достаточно, чтобы найти подход к незнакомой, но очень родной Даше. Ему хотелось сделать ее счастливой. Настолько, насколько он мог.

— Даша? Даша! Даша! Выключи, выключи плиту! Сгорят сырники! — отец кричал это с балкона.

Он спешил на работу и как раз снимал высохшую рубашку. Сегодня было много дел, ведь теперь, через знакомых, Алексея звали на сдачу ремонтов, чтобы он сделал свое заключение, указал на недостатки, прежде, чем проект будет закрыт. Зато хорошо платили.

— Все нормально!

Сырники не сгорели, лишь слегка подрумянились: на электрической плите готовка давалась легче. Даша любила этим заниматься и не спешила на пару: впереди еще полтора часа до начала.

— Карамелью пахнет, — задумчиво сказал отец, входя на кухню.

— Это сироп, для сырников. Пять минут делать, будет вкусно! Немного сахара, воды, чуть лимонного сока и ягоды. У нас в морозилке малина лежит.