Карина Хейл - Соглашение (ЛП)
- Какой в этом смысл?
В мгновение ока оказавшись рядом с ней, я схватил ее за руку. Она попыталась вырвать свою руку, но я крепко держал её, сжимая еще сильнее и наслаждаясь теплом и мягкостью её кожи.
- Все кончено, - сказал я ей. - Я с ней расстался. Она съехала. Все кончено.
Она беспокойно сглотнула и отвела взгляд, рассматривая старомодные картины с изображением лис и псов на стене, являющиеся частью оригинального декора «Бургундского Льва». Уголки её губ медленно опустились вниз, она всегда выглядит так, когда расстроена. Мне приходится изо всех сил сдерживаться, чтобы не впиться поцелуем в эти губы.
- Зачем ты говоришь мне это?
- Потому что, - говорю я умоляющим тоном, чувствуя, как горло сдавило отчаяние, - Я хочу, чтобы ты знала, что все то, что я говорил тебе, чистая правда. Я хочу тебя и всегда хотел. Тебя и никого больше.
Застыв на мгновение, она украдкой бросает на меня взгляд.
- Я порвала с Ароном.
Я киваю, надеясь, что это выглядит как знак сочувствия, а не как свидетельство нетерпения с моей стороны.
- Я знаю. Пенни сказала мне. Я собирался порвать с Надин, как только вернулся домой, но потом узнал, что ее выселили. Ей было некуда пойти. Я не знал, что делать. Я просто не мог с ней так поступить.
- Но все же ты это сделал…
Я сгримасничал. - Да. Сделал. Я не мог больше ждать. Не мог притворяться.
- Притворяться? - спросила она, и я слышал лишь её мягкий голос во всем шумном баре.
- Да, притворяться. Притворяться, что я не хочу ничего больше, кроме как разложить тебя на этом столе и показать, что значит по-настоящему трахаться.
Ее рот приоткрылся, она почти засмеялась. Я как всегда застал ее врасплох, но она уже привыкла к этому.
- Линден, - осуждающе прошептала она.
- Поцелуй меня, - попросил я. В этот момент я был один сплошной нерв, как змея, готовая броситься на свою жертву. Я чертовски хотел ее.
Она обеспокоенно выдернула свою руку из моей хватки и отодвинулась подальше от меня. - Держи себя в руках, ты переходишь все границы.
- Я делаю то, что должен был сделать уже давно, - сказал я, садясь рядом с ней. Я прячу свое лицо в ее волосах и вдыхаю ее свежий, пьянящий аромат. - Не делай вид, что ты не думала о том поцелуе каждый день после той ночи, - шепчу я, - Не притворяйся, что не мечтала о том, чтобы сделать это снова. Это и много больше.
Я кладу свою ладонь ей на бедро и медленно веду вверх, пока она не начинает меня отталкивать, упираясь мне в грудь руками.
- Мы не можем, - шепчет она.
- О да, еще как, черт возьми, можем, - отвечаю я. Прикусив мочку её уха, я тяну до тех пор, пока она не испускает легкий вздох.
- Не сейчас, не здесь, - просит она, и я улавливаю нотки паники в ее голосе.
Она права. Не здесь. Я сажусь в нескольких дюймах от нее, оглядывая бар. Кажется, она говорит про Кайлу и Николу, но лично меня больше волнует Джеймс.
Что бы ни случилось между нами, будет лучше, если Джеймс ничего не узнает. По крайней мере, не с самого начала. Я не смогу быть с ней, если узнаю, что у него есть к ней чувства, но я заставляю себя выбросить эту мысль из головы. Все, что происходит, касается нас двоих.
- Мы можем оставить это в секрете? - шепчу я.
- Нам нечего оставлять в секрете, - едко подмечает она.
- Пока, - говорю я, удерживая ее взгляд. - Но к концу этой ночи все изменится.
Она смотрит в сторону, и я понимаю, что кто-то идет. Я быстро и якобы случайно поднимаюсь и поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть Николу и Кайлу приближающихся к нам с парой бутылок сидра.
- Вижу, ты все еще жив, - говорит Никола, переводя взгляд на стол. - И даже вилки не в крови.
- Все хорошо, - говорит Стеф, криво улыбаясь. На секунду она встречается со мной взглядом и снова смотрит на подруг. - Мы снова лучшие друзья.
- Просто лучшие друзья? - подозрительно спрашивает Кайла.
Прежде чем Стефани успевает ответить, я говорю:
- Просто лучшие.
Кивнув Стефани, я возвращаюсь за стойку бара.
ГЛАВА 13
СТЕФАНИ
- Что, черт возьми, все это значит? - спрашивает Кайла.
- У него должна быть веская причина, чтобы вести себя как последний мудак, - добавила Николь, прежде чем поставить свой бокал. Да, ребята, одинокие мамочки умеют расслабляться.
- Она у него вроде как есть, - отвечаю я. И это правда. На самом деле, после того, как я увидела новый статус Надин и послала Линдена, я поговорила с Пенни, и она рассказала мне, что к чему. Я все поняла, действительно поняла, но тягостное чувство предательства все равно никуда не делось. Не смотря на то, что Линден повел себя как порядочный мужчина в данной ситуации, у меня вдруг появилось ужасное предчувствие, что это конец. У нас нет шансов. Она навсегда останется жить с ним, он снова влюбится в неё и забудет все то, что сказал мне тем вечером.
Я провела целую неделю, жалея себя и проклиная всех на свете, и в частности Надин за то, что та жила в дыре, которую признали непригодной для проживания.
Я была полностью разбита и когда я дошла до стадии поедания мороженого в одном нижнем белье, мне пришлось рассказать Николе и Кайле о том, что произошло. Я действительно не хотела никому говорить о Линдене кроме Кайлы, побывавшей в похожей ситуации, но лишняя группа поддержки никогда не помешает. К тому же месяц назад у Кайлы сорвалась помолвка, и сейчас она люто ненавидела всех мужчин, в частности Линдена, который трахнул ее несколько раз и ни разу не перезвонил.
Субботняя ночь проходила под девизом давай-напьемся-и-найдем-хорошую-постель. Мы решили отправиться в «Лев», рассчитывая, что Надин там не будет. Надеюсь, ей не придет в голову показаться там после последних выходных. Мы просидели около часа, весело болтая и сплетничая обо всем на свете, когда я почувствовала, что Линден здесь. Лица Кайлы и Николы лишь подтвердили мои опасения.
Линден появился словно герой из моей мечты. На нем была узкая серая футболка, которая подчеркивала его большие, скульптурные плечи, темные джинсы, облегающие в нужных местах, и кожаная куртка – та самая, которую я ему подарила. Он небрежно перекинул её через плечо, как какой-то подражатель Брандо (прим. Марлон Брандо - американский актер кино и телевидения, режиссер и политический активист. Современными киноведами считается одним из величайших актеров в истории). Должна признаться, это сработало. Черные кожаные армейские сапоги прибавляли пару сантиметров к его шести футам.
