Алина Кускова - Круговорот мужчин в природе
Это ее и выдало. Кошек не любила моя бабуля. Сопоставив то, что у нее оказался халявный компьютер и соседский пацан, я сделала вывод, что сосватать меня с помощью мировой паутины решила именно она.
– Ну и что в этом плохого?! – фыркнула бабуля по телефону. – Немного общения с умными мужчинами тебе не повредит.
– Не вижу в этом ничего хорошего!
– Ерунда. Зато фотография какая впечатляющая! Копия я в молодости.
Снимок действительно был мой лучший. Но я все равно потребовала, чтобы бабуля сняла анкету с сайта. Она согласилась сделать это после нашего с Максимом сегодняшнего визита к ней. Вот такое поставила условие. Невыполнимое. Спорить с бабулей было бесполезно. И я принялась анализировать ситуацию. Бабуля сама вела переписку с моими кавалерами, выбирая тех, кто казался ей лучшей партией. Пожаловаться на нее руководству сайта я не могла. Но могла зарегистрироваться как сорокалетний холостяк без кошек и написать, что Наталья Тимофеева на самом деле динамщица и никакие мужчины ей не нужны. Чистую правду могла написать, между прочим.
Мне никто не нужен, кроме Максима, а ему не нужна я.
Неделя прошла! Скорее всего, сначала он переживал, даже позвонил три (всего лишь) раза. Затем подумал, что все, что ни делается, – к лучшему. И занялся карьерой, ведь недаром приобрел журнал с фотографией жены. Что его ждет со мной? Элеонора права, двигаться некуда, только в столицу. А там она – подставит беглецу подножку. Что он будет иметь? Меня и сокрушенные надежды. Через пару лет ему надоест проектировать бани и газоны, мы начнем ругаться… Правильно, лучше не начинать. Или завершить моим отступлением. Я должна гордиться собой – так вовремя отступила, предоставив любимому мужчине право выбора. Право выбрать не меня и остаться принцем у ног своей могущественной королевы.
Горько, обидно, досадно, да ладно. Зато мои принципы хоть и претерпели изменения, но все равно остались при мне. Горжусь тем, что я принципиальная девушка. К тому же у меня тоже были стремления сделать карьеру. Или хотя бы сохранить то, что имела. Последнюю статью про салоны свадебной моды Ольга Николаевна отклонила с негодованием. Догадываюсь, почему. Я написала, чтобы девчонки не спешили бежать замуж, а сначала проверили свои чувства. И не только чувства следует проверять перед загсом. Нужно заглянуть в паспорт жениха, вдруг там уже стоит штампик и вписана другая женская фамилия. Законная жена может ведь не только испортить жизнь, но наплевать в душу так, что не отмоешься. Эту мысль я постаралась донести до читательниц. Кто им скажет правду, если не я?!
В наказание Ольга заставила меня писать статьи для рекламных блоков Григория. Да-да, Григорий купил место в нашей газете, за что спасибо ему от всего нашего коллектива. Я написала. Первую статью назвала «Прощай навек, дорогой!». Получилось классно, наша пожилая корректорша рыдала, когда исправляла в ней ошибки. Все же талант в землю не зароешь. Вчера сваяла еще одну «Без тебя – навеки твоя». Григорий сказал, что, когда меня выгонят с работы, он возьмет к себе – подписывать надгробные камни. Я заранее согласилась, мало ли что. Живем в таком непостоянном мире! Непостоянно все, особенно мужчины.
– Рожает! Рожает! – Ко мне в комнату влетел Жорик.
– Тьфу ты, – испугалась я, – чуть сама не родила!
Вера позвонила отцу и предупредила, что отправляется в родовой зал.
– Она еще не одета! – возмущенно прокричал Леонид Парфенович, врываясь следом за Жориком ко мне. – Тут человек рождается, понимаешь, а она бездельничает!
Он перебросил шарф через плечо и принялся застегивать потрепанную куртку.
– Нужно прилично одеться, дедуля, – предложила я. – В ваш серый пуховик! Весь роддом будет смотреть, как вы прыгаете под окнами.
– Я ж в нем сопрею, – растерялся старик.
– Я дам вам свою новую нейлоновую куртку! – проявил жертвенное величие Жорик.
– Не возьму!
– Напрокат!
– Ох, уж эта недобитая буржуазия…
Бедный «пыжик»! Столько он не возил никогда: меня с Леонидом Парфеновичем, Оксану с Жориком и пять полных пакетов с едой и необходимыми принадлежностями.
– Детское приданое вы рано везете, – сказала Оксана Леониду Парфеновичу. – Обычно его требуют при выписке.
– А мы ее и заберем, как родит, – бурчал тот, – нечего по больницам валяться.
Куда усадим женщину с ребенком, подумала я, только на крышу моей машинки.
Конечно, никого нам не отдали. Пока мы собирались и ехали, на свет появился внук Леонида Парфеновича, чему старик был чрезвычайно рад. А я подумала о другой стороне мужского коварства. Мужчины всегда намного больше радуются, когда рождаются представители их пола, якобы из-за того, что будет кому передать фамилию, традиции, привычки и мужское барахло. Они радуются наследнику, забывая о нас. И возводят это в такую степень гордости, что мы тоже радуемся наследнику и хотим рожать мальчиков. Я из вредности захочу родить трех девочек! Тройняшек! Хм… Пока не от кого.
И опять все упирается в мужчину.
– Настоящий мужик, – восхищался Леонид Парфенович, глядя на внука. – Он еще бабам покажет Октябрьскую революцию! Я его научу петь Интернационал!
– У нас с Ксюшей тоже будет наследник! – радовался рядом с ним Жорж, обнимая свою девушку.
– Ты ее сначала в загс своди, – хмыкнула я.
– И свожу!
– И своди!
– Не ссорьтесь, – миролюбиво встряла Оксана. – Нам и так хорошо.
– Так плохо, – возразила я. – Ты в его паспорт смотрела?
– Смотрела, – подмигнула мне Оксана. – Чистая страничка.
– Вот и испачкайте ее штампиком.
– И испачкаем, – воодушевился Жорик. – Мне переведут на днях деньги, подадим заявление и закатим свадьбу.
Я промолчала о том, что песнь Жорика о деньгах слушаю на протяжении долгого времени. Но своих не выдают. К тому же Оксана девушка во всех отношениях приятная, жаль будет ее потерять. Всю неделю, пока я страдала, она ухаживала за мужчинами, за плитой и за мной.
Пакеты пришлось везти обратно, удалось отдать только еду. Леонид Парфенович тут же нанял меня как извозчика за доброе слово на следующее утро. Я пообещала, что отвезу его к дочери и внуку.
– Нужно заехать за шампанским, – сказала Оксана.
– Правильно, – подхватил Жорик. – Ребенка нужно обмыть! А то микросхемы будут глючить… В смысле… пиксели сыпаться… я о том, чтоб он не болел.
По пути домой мы заехали в магазин. А дома накрыли стол на кухне, она у нас довольно большая. Оксана взяла руководство процессом на себя, чему я была рада. Нет, где-то в глубине души я чувствовала ревность, но не такую, как к Элеоноре.
Элеонору я ревновала враждебно. Зачем она приехала из столицы? Ясно же – Максима звать с собой. Уверена была, что тот нагуляется и поедет с ней. И вдруг оказалось, что какая-то девчонка его держит. Элеонора свои женские силы не рассчитала, принялась давить на меня. Да, мне жалко Максима. И будет жалко, если в нашем городе ему негде будет реализоваться. Мне и себя жалко, если в своих неудачах он обвинит меня. Мне родных и соседей жалко, которым я проела своей проблемой всю печенку. Все знают, что я влюбилась. И знают, что я бросила своего мужчину, потому что он женат. Но они не знают истинную причину: я не такая правильная, какой хочу казаться, и вовсе не ярая противница так называемых в народе гражданских браков. Просто я боюсь.
