Мэйв Хэрэн - От любви не убежишь

— Думаю, что тебе следует свыкнуться с мыслью, что Патриция будет новым партнером.

— Прекрати, Тесс, — подбодрила ее Жаки, — еще ведь ничего не известно.

Тесс посмотрела на часы. Уже седьмой час. Внезапно ей захотелось, чтобы ее обнял Стивен, захотелось увидеть своих детей. В любом случае, они не сообщат своего решения сегодня.

Можно ехать домой.

Стивен был в приподнятом настроении. Наконец что-то сделано. Сегодня днем он нарисовал еще несколько эскизов упаковки, обыгрывающих тему ностальгии, и был доволен полученным результатом. Завтра он попробует другие цветовые решения и на неделе представит всю работу Хьюго и Джозефине.

Направляясь к машине, он решил на минуту заглянуть в мастерскую. С его пятнадцатью холстами, расставленными повсюду, она сразу приобрела обитаемый вид. Он пробежал пальцем по аккуратному ряду кистей, разложенных для работы, и вдохнул аромат льняного масла, словно это был аромат духов. Сегодня утром он установил мольберт у окна и натянул на него чистый холст.

Ему хотелось нарисовать чету, которую он видел на берегу в Корке, когда они гостили там в апреле. Но пока ему не удавалось создать подходящую композицию. Он постоял какое-то мгновение, опираясь на отполированный дверной проем, глаза закрыл, чтобы сосредоточиться, вызвать тот образ, который так врезался ему в память. И вдруг понял, как надо нарисовать. Женщина лежит на берегу и рассматривает ракушку, мужчина стоит за ней в десяти ярдах и вглядывается в море. Они — на расстоянии друг от друга, но они — вместе. В возбуждении Стивен стянул пальто, нашел кусок угля и начал уверенно набрасывать фигуры.

Он был настолько поглощен работой, что не заметил, сколько прошло времени. Только когда стало смеркаться, он понял: кто-то замер позади него.

В дверях стояла Джозефина. Она внимательно разглядывала его рисунок. Он подумал, что это именно то докучливое вторжение, которого он боялся, Hо не стал протестовать. Инстинктивно, возможно потому, что Слоук так высоко отзывался о ее таланте, он почувствовал, что может вполне положиться на ее суждение. Волнение и усталость испытывал он сейчас.

— Мам, — Элли набросилась на нее, — как все прошло? Ты перещеголяла Перри Мэйсона?

Тесс поставила портфель и обняла свою дочь, ничего не говоря. Да черт с ним, с этим партнерством, у нее такая фантастическая семья и муж, которого она любит.

— Что, все так плохо? — поняла Элли. — Слушай, пойди присядь, мы с Люком приготовим ужин.

— Где папа?

Элли ловко переменила тему:

— Что ты хочешь, белое вино?

Тесс устроилась с ногами в кресле и раскрыла колонку сплетен в «Дэйли Мэйл», раздумывая, какое все-таки удовольствие находят трезвые и разумные люди, такие, например, как она сама, охотно следя за выходками дискредитированных объездчиков скаковых лошадей, стареющих девок и грязных майоров, пойманных в массажных кабинетах. Прошло минут десять, но никакого вина она так и не дождалась, из кухни доносился отчетливый запах гари, будто горела ручка ее нового соусника. Тесс вскочила, чтобы оценить причиненный ущерб, но услышала телефонный звонок.

— Привет, Тесс. Это Вилл Кингсмилл. Думаю, тебе будет интересно узнать, что мы уже приняли решение.

Сердце Тесс бешено забилось, как коробка передач у новичка, впервые севшего за руль. Что это, хорошая весть? Может быть, он все-таки предложит ей работу?

— Я лично хотел сообщить тебе, что мы решили взять Патрицию. — Патриция, скорее всего, оставалась на фирме, после того как Тесс ушла домой, в общем, следовало от нее этого ожидать. — Но я подумал, что важно сообщить тебе об этом уже сегодня… — Наступила пауза, Вилл явно чувствовал себя виноватым. — Послушай, Тесс… Загляни ко мне завтра, мы поговорим об этом, хорошо?

Тесс взяла себя в руки.

— Спасибо за то, что сообщили так быстро. — Очень осторожно, как будто трубка телефона была сделана из легко бьющегося материала, она положила ее. Потом побежала вниз, чтобы закрыться в ванной — единственном месте в доме, где можно остаться одной. Она отвернула краны на полную мощность и вылила в ванну полбутылки своей любимой пены. Единственное, что ей надо, — это немного побыть одной, и все будет хорошо. Но еще больше ей хотелось, чтобы Стивен обнимал и любил ее. Где же он, черт возьми!

— Мам? — Осторожный стук в дверь. — Мам!

Тесс закрыла глаза. Можно хоть на минуту оставить ее в покое? Она открыла дверь ванной. За дверью стоял Люк с бокалом вина в руке.

— Мы подумали, что тебе захочется вина.

Тесс взяла бокал и обняла сына. Он всегда каким-то шестым чувством ощущал боль других.

Даже когда ему было всего пять лет, он всегда подходил к ней, если ей бывало грустно, и вкладывал свою маленькую ручку в ее руку. И это помогало.

— Тебе не дали работу, так?

— Нет, — Тесс провела рукой по его мягким волосам, — дали другому человеку. — Он посмотрел поверх ее плеча с взволнованным видом.

— Это из-за моей свинки, да?

— Нет, милый, — Тесс еще крепче сжала его в объятиях, — нет, твоя свинка здесь вовсе ни при чем.

Он с облегчением осторожно выскользнул из ее объятий и закрыл за собой дверь.

Тесс бросила на пол полотенце. Когда тебя так любят, разве можно чувствовать себя несчастной? В конце концов, ведь это же всего-навсего работа. А все остальное у нее есть. Ничего, они справятся. Она погрузилась в воду и ахнула — вода успела совершенно остыть. В довершение ко всему, кажется, сломался нагреватель. Тесс выскочила из ванной, мокрая и дрожащая, и бросилась на пол, безудержно рыдая. Она прекрасно справляется с большими трудностями, но вот мелочи могут действительно достать.

Стивен мыл кисти и ждал слов Джозефины.

— Вы уверены, что вам нужно мое мнение? — Она продолжала рассматривать его работу. — Она не подходит к этой мастерской, понимаете?

Стивен благодарно улыбнулся — она здорово чувствовала живопись, и ее оценка была для него действительно важна.

— Я знаю, спасибо. Но все-таки…

Она еще с минуту рассматривала картину.

Неверна композиция, без мужской фигуры впечатление было бы сильнее. Она оттягивает внимание от настоящего центра, от женщины.

Он отступил немного и понял, что она права.

— Но они оба были там, эту сцену я видел в реальной жизни.

Джозефина покачала головой:

— Живопись — это не о реальном. Живопись — это воображение… Но женщина — просто чудо! — Она широко улыбнулась. — Кажется, вы умеете прислушиваться к советам.

Он поймал ее улыбку и улыбнулся в ответ:

— Не уверен в этом. Тесс говорит: «Принимай критику, как Папа Римский».