Энн Мэтер - Опасная рапсодия
И они были счастливы, как он и ожидал. В ней было все, что он когда-либо мечтал обрести в женщине. Она потеряла тот слегка нервозный неуверенный вид, который был у нее в первую ночь, когда они были вместе, и когда она еще боялась раскрыть ему полностью свои чувства. Но он постепенно научил ее, как доставить ему наибольшее удовольствие, и открыл этим для нее новый волнующий мир. Теперь она чувствовала себя с ним полностью раскованной и так же, как и он, с пылкостью стремилась испытать наслаждение пиков их страсти. Он еще мог заставить заалеть ее щеки, нежно подшучивая над ней, но она все больше узнавала его, и теперь, когда он поддразнивал ее, она могла ответить ему тем же. Эмма поставила поднос на низкий столик возле постели и спросила:
– Я тебя разбудила?
– Хм, а который сейчас час? Эмма взяла его часы с трюмо.
– Почти восемь, – ответила она, кладя их на место. – Хочешь чаю?
Деймон усмехнулся.
– А ты?
– Да. – Эмма налила себе чаю, добавила молока и сахар. Присев с чашкой в руках в низкое кресло в ногах кровати, она отпивала чай маленькими глотками и исподволь наблюдала за мужем.
Деймон пожал плечами и, наклонившись к столику, тоже налил себе чаю в чашку и выпил его залпом.
– Ну вот, – сказал он насмешливо. – Благодарю тебя.
Эмма улыбнулась.
– Ну и что, – оправдываясь, сказала она. – Мне хотелось пить.
– Иди сюда, – сказал он.
Эмма продолжала пить чай, словно не слыша его.
– Иди сюда, – повторил он, и теперь в его голосе звучали командные нотки.
Эмма пожала плечами.
– Я хочу допить свой чай.
Она испытывала сладостное волнение, дразня его подобным образом, заранее зная, какое наказание ожидает ее. Глаза Деймона потемнели, и она подумала, что принадлежит ему целиком, без остатка. Она знала каждую черточку, каждую линию его крепкого мускулистого тела, знала, какие чувства она снова будет испытывать, держа в объятьях его трепещущее от страсти тело. Она так любила его, что не могла представить себе жизни без него.
Допив чай, она поднялась и лениво потянулась. Деймон перевернулся и лег на живот, закрыв глаза. Эмма поджала губы.
– Деймон, – позвала она нерешительно. – Деймон!
– Ммм? – пробормотал он.
Эмма рассержено скинула тапочки. Она подошла к кровати и заставила Деймона повернуться к ней лицом. Однако он не протянул к ней рук, не дотронулся до нее, предоставляя ей самой проявить инициативу.
– Деймон, – произнесла она умоляюще, – не сердись на меня.
Деймон лениво улыбнулся.
– Я не сержусь, – ответил он. – Иди одевайся, я пока еще не буду вставать.
– О, ты несносен! – Эмма сердито топнула ногой, и Деймон рассмеялся.
– Какой темперамент! – сказал он насмешливо, а потом, не в силах дразнить ее дольше, притянул к себе.
– Деймон, – прошептала она, – что, если кто-нибудь войдет?
– Ты – моя жена, не так ли? – пробормотал он хрипло, поцелуем заставляя ее прекратить дальнейшие протесты.
Много, много позже Эмма неохотно пошевелилась. Взгляд ее, устремленный на мужа, был полон любви. Он улыбнулся.
– Ты счастлива? – спросил он, поднося ее ладонь к губам.
– Зачем спрашивать? – сказала она, снова вдевая руки в рукава халатика. – Я никогда не была так счастлива. И ты это знаешь.
– А Джонни? – спросил он.
После похорон он старался пореже упоминать о ее брате.
Эмма вздохнула.
– О, дорогой, ты знаешь, я скучаю по нему иногда. Но я не могу не быть благодарной, что инспектор пришел сообщить нам о нем именно в ту ночь. Если бы он не пришел, я не знаю, что бы случилось.
– Да, – серьезно согласился Деймон. – Нам повезло, что Боб появился так рано. Он подумал, что я мог бы захотеть поплавать на яхте, пока был дома. А он знал, что я люблю вставать пораньше.
– Да, нам повезло, – сказала Эмма, на мгновенье прикрыв глаза, вспоминая те часы пережитого ими ужаса. Она задрожала. – Бедный Джонни! Погибнуть таким Образом, когда за ним гнались! Это ужасно!
Деймон вздохнул.
– Я иногда думаю, случилось бы ли это, если бы я не увез тебя на Санта-Доминику.
– Что за нелепая мысль! – воскликнула Эмма, качая головой. – Джонни всю жизнь, насколько я помню, попадал то в одну, то в другую историю, всегда у него были какие-то неприятности, всегда ему нужны были деньги. Рано или поздно его долги должны были превысить его платежеспособность.
Деймон внимательно посмотрел на нее.
– Ты серьезно так думаешь? Эмма нахмурила брови.
– Конечно. А почему ты спрашиваешь? Ты думал, я могла бы обвинить тебя?
– Такая мысль приходила мне в голову, – признался он, пожав плечами.
– О, Деймон, – прошептала она и решительно выбралась из постели. – Я должна одеться. Скоро проснется Аннабель.
Деймон улыбнулся.
– Хорошо.
Она неожиданно оглянулась на него.
– Между прочим, я все хотела тебя спросить, но не решалась. Ты спал с этой китаянкой?
Деймон изумленно уставился на нее, потом решительно встал с кровати и натянул шелковый халат. Он догнал ее около двери и прижал к стене.
– Эмма Торн! – прошептал он насмешливо. – Как ты осмеливаешься спрашивать такие вещи?
Эмма покраснела, тут же пожалев о своем безрассудстве.
– Ну... я... мне только хотелось знать, – с горячностью сказала она.
Взгляд Деймона потеплел.
– О'кей, о'кей, – сказал он. – Прощаю тебя.
– И?
Он покачал головой.
– Конечно же, нет. Я даже не взглянул ни на одну другую женщину с тех самых пор, как ты появилась в моем кабинете и попросила помочь Джонни.
– О, спасибо, дорогой, – прошептала она, прижимаясь к нему. Теперь я могу спокойно принять ванну. – Она повернулась. – Между прочим, вчера Аннабель прочитала первую страницу новой книги, и доктор Мак-Эндрю думает, что теперь только вопрос времени, когда ее глаза полностью адаптируются.
Деймон улыбнулся.
– Мы очень счастливые, да, Эмма?
– И к тому же еще довольные всем, – сказала Эмма и, посмотрев на него полными любви глазами, пошла в ванную.
