Ольга Арсентьева - Серенада новогодней ночи
– А вот это кстати, – обрадовалась Наталья, – а сладкого у тебя ничего нет?
На этот простой вопрос Алена среагировала неадекватно: опустила голову на руки, плечи ее затряслись.
– Ну что ты, Алена, ну не надо… ничего же страшного не случилось!
– Девочки, как вы не понимаете! Я сама, собственными руками, сломала себе судьбу! Зачем, ну зачем я сказала, что не могу выйти за него замуж? Дура! А он, может, и не собирался на мне жениться… По крайней мере сразу…
– Ну как это не собирался, – Наталья погладила Алену по голове, – очень даже собирался. Во-первых, сам сказал, что ты нужна ему в качестве жены, а во-вторых… Зачем бы ему тогда так спешно разводиться с Тамарой?
Алена посмотрела на нее красными, припухшими, несчастными глазами:
– А он все-таки разводится с ней?
– Ну да. Сегодня в конторе был его адвокат, и знаешь, Алена… Тамара, похоже, требует половину его состояния. Так что, возможно, очень скоро он перестанет быть олигархом.
– Не верю, это было бы слишком хорошо.
– Хорошо? – Ирина даже подскочила на месте. – Хорошо? Вот просто так взять и отдать этой стерве уж не знаю сколько миллионов долларов?!
– А может, и хуже – не долларов, а евров, – глубокомысленно добавила Наталья.
– Вот именно! А он, между прочим, эти деньги не в карты выиграл! Он их заработал!
– Скажи еще, честно заработал, нажил непосильным трудом… – Алена резко встала и вышла из кухни.
Подруги некоторое время молча смотрели друг на друга.
– Вот оно что, – наконец сказала Ирина. – Теперь понятно, о чем она думает.
– Совершенно понятно, – Наталья взяла с тарелки последний бутерброд, – начиталась всяких там «бандитских Петербургов» и думает, что все олигархи – сволочи и преступники…
– …или что сейчас все еще девяностые годы.
– Даже странно, такая умная женщина… Неужели ей не ясно, что Грубин очень даже порядочный человек? Ну, может, в начале девяностых он и выл по-волчьи… А как иначе с волками? Но теперь-то…
– Это потому, что она влюблена в него по уши.
– Что-то я не улавливаю связи, – осторожно возразила Наталья.
– Ну как же? Она ж хотела обычную семью, без всяких там излишеств… Влюбилась в простого хорошего парня…
– Но он действительно хороший парень. – Наталья наморщила лоб. – Не знаю, насколько простой, но хороший. Это видно сразу. И Алена ему очень нравится. И не должно быть для нее никакой разницы, олигарх там, не олигарх…
– Все беды от ума, – изрекла Ирина, допивая чай и ставя чашку в мойку. – От слишком большого ума. А он вовсе и не нужен женщине, чтобы быть счастливой.
– Это точно, – поспешно согласилась Наталья. – Слишком большой ум только мешает. И отпугивает мужиков. И что мы теперь будем делать?
– Есть у меня одна идея, – туманно ответила Ирина. Поскреблась в закрытую дверь комнаты, не дождавшись ответа, крикнула: «Алена, пока!» Наталью, не успевшую толком намотать шарф, вытолкала за дверь. – Есть у меня одна идея, – повторила она уже на площадке.
* * *На самом деле у Ирины была не одна, а целых две идеи.
Первая, осуществленная с помощью Натальиного мобильника и компьютера, на следующее утро легла на стол Грубину.
– Что это? – Грубин осторожно вытащил из конверта гибкий диск.
– Это запись признания вашей жены, сделанная с мобильного телефона, – ответила Ирина, на всякий случай понизив голос. Они были в кабинете одни. Дверь была плотно закрыта, огонек селекторной связи не горел, но Ирина считала, что лишняя предосторожность не повредит.
Грубин, похоже, разделял ее мнение. Он вставил диск в ноутбук, убавил громкость до минимума и лишь потом включил воспроизведение. До-слушав запись до конца, вытащил диск и небрежно кинул его в верхний ящик стола. Скрестил пальцы, положил на них подбородок и уставился на Ирину:
– Это единственная копия?
– Да, – тихо ответила Ирина. – Но…
– Хорошо. Я хотел бы, чтобы она так и оставалась единственной.
– Конечно. Да. Понимаю вас.
Грубин благодарно кивнул ей. Ирина, может, и задержалась бы еще немного в его кабинете, задала бы еще несколько вопросов, поделилась бы кое-какими соображениями, но под его взглядом непроизвольно поднялась со стула и пошла к выходу.
«Вот что значит настоящий президент, – с уважением подумала она. – Ему даже говорить не надо, чтобы подчинялись».
Ирина намеревалась незаметно проскользнуть мимо распахнутой двери приемной, но не тут-то было. Вот только что секретарша сидела боком к двери и разговаривала по внутреннему телефону, а сейчас она уже на ногах, пристально смотрит на Ирину и зовет ее к себе не допускающим возражений голосом. Пришлось зайти. Дама усадила девушку на стул для посетителей, плотно закрыла дверь в приемную, уселась на свое место и впилась в Ирину маленькими выцветшими глазками.
– Ну?
Ирина лихорадочно соображала. Ничего не сказать – значит испортить едва зародившиеся отношения с самым, пожалуй, важным, после шефа, человеком в компании. Ну если не самым важным, то самым информированным. И самым, если можно так выразиться, главным распространителем информации.
– Да, – сказала Ирина, решившись, – вы были совершенно правы. Он действительно разводится с Тамарой.
– Ну это понятно, – снисходительно отозвалась секретарша, – это известно уже всему коллективу.
– Да? – Ирина подняла брови. – Надо же… Меньше чем за сутки, во время новогодних каникул… Это надо уметь!
Секретарша развела короткими пухлыми ручками:
– Да, вот так. А ты мне, Ира, лучше скажи, зачем он вызвал к себе этого бездельника?
– Кого?
– Кого-кого?.. Племянничка Тамариного, вот кого. Он у нас единственный бездельник.
– А он его вызвал?
– Ну да, только что. И сказал, что очень срочно.
* * *Из-за последних событий Саша Голубев ощущал себя настолько не в своей тарелке, что, зайдя в офис, сшиб декоративную елочку и не заметил этого. Как не заметил ругани дежурного охранника и его протянутой для Сашиного задержания руки. Теперь вот еще шеф вызывает, причем срочно, и ничего хорошего от этого вызова ждать не приходится.
Поднявшись на третий этаж и не заметив еще парочку сотрудников, а одному, точнее одной, чувствительно наступив на ногу, Саша подошел к кабинету и, поколебавшись, постучал. Ему в спину что-то крикнула выскочившая из приемной секретарша, но он и на нее не обратил ни малейшего внимания.
Шеф был занят – разговаривал по телефону, но Сашу не выгнал, а, наоборот, жестом пригласил присаживаться. У Саши немного отлегло от сердца. Но ненадолго. Договорив, Александр Васильевич ткнул пальцем в ноутбук, и оттуда сразу же послышался то сердитый, ругающийся, то просящий голос тети Тамары.
